Удар Молнии - Алексеев Сергей Трофимович (книга жизни TXT) 📗
План выхода со снайпером был согласован до мельчайших подробностей: уходить следовало на север, только по проселкам, через казачьи станицы и в ночное время суток. Напарник должен был двигаться впереди на расстоянии возможностей радиостанции, а Глеб с Натальей — замыкающими, по «проторенному» пути и без всякого непосредственного контакта. Любая стычка — это провал, и уходить придется с боями, что вообще было непрофессионально. Расстояние в триста верст надлежало проткнуть, как масло горячим ножом, сохранив у главарей сепаратистского режима полную уверенность, что он остался здесь и возмездие неминуемо. Пусть живут под домокловым мечом…
Кроме того, Глеб, как всякий волк-одиночка, не любил стаи.
Какая тут машина, бабушка, всемогущий надежный чеченец…
Она перебирала варианты — он отвергал, и оба никак не хотели согласиться с мыслью, что пришло время прощаться. Тем более, до выхода оставалось менее двух суток…
И всего одна ночь.
Этой ночью, очень похожей на первую их ночь, наполненную сомнениями, затаенным страданием и любовью, Глеб внезапно получил от напарника сигнал — непредсказуемые обстоятельства, срочно требуется встреча.
В душе трепыхнулась призрачная надежда…
Глава 3
«Ковбой» привел его в места пустынные, удобные для скрытной жизни, но отчего-то неприятные: горный ландшафт напоминал развалины гигантских строений; здесь царил дух гибели, тлена, разложения…
Обещанного спецназовского снайпера в потаенном укрытии не оказалось, хотя были следы его пребывания, тщательно замаскированные — консервные банки, кости животных, старое солдатское тряпье. Ни продуктов, ни боеприпасов — будто ушел, прихватив с собой все имущество, причем, буквально несколько часов назад.
— Придет, — уверенно заявил «ковбой». — Он всегда уходит так, в случае чего чтобы не возвращаться.
Прождали весь день, потом чуть ли не всю ночь и лишь к утру, когда Саня разоспался, дежуривший напарник толкнул в плечо.
— Кажется, идет… Вроде, шаги слышно. Несколько минут Саня прислушивался — ничего, кроме ветра в «развалинах» гор…
А потом вдруг тихий, простуженный голос из ниоткуда:
— Лежать. Не двигаться.
Вроде, рядом! Руку протяни — достанешь. Грязеву показалось, это Славка Шутов, даже голос похож. Или потому, что рассчитывал встретить здесь суперснайпера?..
— Слава, здорово, — сказал он. — Хочешь, барыню спляшу? С присядкой?
— Сейчас вкачу гранату — спляшешь, — спокойно пообещал невидимый хозяин убежища.
— Это он! — шепнул «ковбой» и позвал. — Анатолий Иваныч? Это я, Андрей…
Минуту висела тишина, граната не катилась, значит, напарник угадал.
— Ты с кем? — спросил Анатолий Иванович.
— Свой мужик, тебя искал.
— Если свой, пусть положит оружие и тихохонько становится на четвереньки. Я выйду.
— Да у него нет оружия…
— Как это — нет?
— Так вот, нет, пустой.
Вдруг от земли, в полутора метрах, отделился и нарисовался невысокий человечек с длинной винтовкой за плечами и коротким автоматом в руках. Над вид — едва ли шестнадцать дашь, хотя крепенький, мягкий в движениях и обряжен в самодельный камуфляж — нашиты веревочки, тряпочки, лоскутки, лицо размалевано полосами, как у индейца. Только перьев не хватает…
— Какой красавец! — неподдельно восхитился Грязев, заметив, что за плечами у снайпера — «винторез», оружие, редкое по нынешним временам даже в спецназах.
— Ну, и что ты меня искал? — невозмутимо спросил он и безбоязненно уселся напротив, цепким взглядом обшаривая Саню.
— Не тебя искал, — вздохнул тот. — Твой товарищ обманул, сказал, снайпер из спецназа. Оказалось…
— Ты, курвенок. — Анатолий Иванович толкнул прикладом «ковбоя». — Язык отрежу, понял? Салага…
— Да ладно, Анатолий Иваныч, — виновато замялся сержант. — Он свой мужик, я проверил — надега… Натасканный — высший класс. Потому и ходит пустой.
— У духов тоже натасканные есть…
— Не сердись, Анатолий Иванович, — примирительно сказал Грязев. — Пойдем пошепчемся? Снайпер глянул на «ковбоя».
— Это можно.
Они отошли за камни, присели по-чеченски, на корточки.
— Скажи мне, брат, где «винторезик»-то добыл? — спросил Саня.
— В горах нашел, — отмахнулся хитрец. — Иду — валяется…
— Ладно, не ври. «Винторезы» в горах не валяются. Кто дал?
— У чеченца выменял, за мешок гороха, — дурачился Анатолий Иванович. — Что у тебя за интерес? Странный ты мужик…
— Своих ищу, — признался Грязев. — Второй месяц брожу по Чечне.
— Ты что, отстал, потерялся?
— В другом месте работал. Попутно сюда заглянул. Следы нашел, а на людей выйти не могу. Если вывели моих, придется в Москву выбираться.
— Тебя как зовут? — усмехнулся снайпер.
— Петя Иванов.
— А, понял! Так вот, Петя, если ты не знаешь, где твои, откуда же мне-то знать?
— Да ты много чего знаешь. И я про тебя — кое-что. Это же ты бьешь волков в ухо? Или по тазобедренным суставам, то есть в задницу, для памяти?
— Волков бьют по корпусу! — засмеялся Анатолий Иванович. — Медведей и кабанов в ухо… А по заднице только ребятишек дерут. Знаешь, Петя, мне не нравится, когда много знают, особенно про меня. Не люблю. Вали-ка ты своей дорогой, а?
— Да я свалю, конечно, — согласился Саня. — Только будь другом, выполни одну мою просьбу. Пойди к своему… приятелю, который «винторез» тебе подарил, и назови ему буковки и циферки, которые я тебе скажу. Больно уж «винторезик» этот знакомый. Оружие хоть и на одно лицо, однако царапинка на прицеле… Где-то видел.
— И больше ничего? Только буковки и циферки?
— Ну, можешь добавить, лысый мужик пришел, хочет барыню сплясать, с присядкой.
— Ты что, пляшешь? А ну, спляши?
— Сейчас не могу, ноги болят. Спалил подошвы на углях, никак не заживают. Полежать бы недельку с вытянутыми ногами, и зажило…
— Полежи, — разрешил Анатолий Иванович и, ничего не ответив, пошел к своему убежищу — норе, выложенной из камня. Как ни в чем не бывало распотрошил свой, тоже самодельный, разгрузочный жилет и аккуратно стал есть, в одиночку, никому не предлагая.
Характерец у него был — дай Бог!..
А спустя полчаса, налегке, с одним котелочком и «винторезом», который, наверное, и спать ложился — не выпускал из рук, отправился за водой на ручей, за сотню метров от логова. И как в землю провалился: шел, и вдруг растворился в воздухе.
Стало ясно — Анатолий Иванович услышал просьбу и пошел. Только бы «приятель» его оказался пусть не бойцом «Молнии», а хотя бы оперативником, посвященным в дела людей «плаща и кинжала»…
Этот маленький вояка понравился Грязеву с первого момента встречи, и он вспомнил давнюю мечту деда Мазая — завести в спецподразделении своего «трубача»: так называли щуплого, низкорослого бойца, способного проникнуть в любую щель, только бы голова пролезла. В мирные времена кадры для «Молнии» подбирали, как в гренадерский полк — чтобы ростом не ниже метр восемьдесят и в плечах — косая сажень. Рассчитывали на выносливость, большую физическую силу и огромные нагрузки. На деле же оказалось, права пословица — мал золотник, да дорог. Серьезно столкнулись с этим первый раз в Грузии, когда ни один из бойцов не смог даже голову затолкать в узкую вентиляционную трубу, ведущую в подвалы президентского дворца и совершенно не охраняемую. Занесли бы взрывчатку и не надо было бы ходить по пехотному в лобовые атаки…
Вот этот бы проскочил, как червяк прополз…
Вернулся Анатолий Иванович уже засветло, проблуждав где-то больше трех часов, принес котелок воды, попил, поставил — опять никому не предложил.
— Ну, здорово, Саня Грязев, — спокойно проговорил он. Его выдержке можно было позавидовать.
— Кто тебе сказал, что я — Саня Грязев? — усмехнулся Саня, сдерживая восторг.
— Кто, кто… Конь в пальто.
— Я ему язык отрежу! Коню этому…
— Да он случайно, сорвалось, — оправдал «приятеля» снайпер. — Я только сказал про лысого мужика и барыню с присядкой, он и…
