Рысюхин, наливайте на всех! (СИ) - "Котус" (серия книг .txt, .fb2) 📗
— А накомарник! Они же не могут себе представить, даже в теории, что такое жить в накомарнике, чай пить в накомарнике — но всё равно, сссс… с комарами, спать — в накомарнике и в перчатках! За шанс поужинать БЕЗ накомарника и спать не в верхней одежде, в которой всё равно просыпаешься не искусанным — ребята этот фургон на себе в тундру занесут, если надо, на плечах!
— Так от комаров же есть репелленты всякие?
— Есть. И химия, и алхимия, и артефакты, и заклинания. Много их есть — только толку от них мало. Нет, в лаборатории, или на полигоне здесь, в лесах — всё работает, а в поле — шиш! Может, дело в том, что мошки этой там до той самой матери не только по количеству в штуках, но и по числу видов, пород, мутаций и гибридов, может — места такие, кем-то проклятые. Но все средства или работают не против всех, или в несколько раз меньше, чем должны, или вообще почти не работают — ну, кусают тебя без репеллента тридцать раз в минуту, а с ним — двадцать пять, сильно легче?
— Думаю, вообще без разницы — ну, съедят тебя на час позже…
— Вот! Юноша зрит в корень — съедят, твари! Нет, палатку зашнуровать можно — только долгое это дело, за каждым входящим-выходящим шнуровать, ни на что другое времени не останется. И если слишком хорошо закроешься — то задохнёшься нафиг, окошко марлевое та же мошка забивает на ура. Вот и ложишься спать: в брезентовых штанах и куртке, куртку — в штаны, штаны — в носки, на ноги — ботинки, на рукава — перчатки, и не забыть манжеты застегнуть! И вот так вот — спать. Неделями, месяцами, каждую ночь…
Геолог передёрнулся и продолжил с загоревшимися глазами:
— А тут! Дверь — герметичная! Тех тварей, что с собой принёс, в замкнутом объёме уморить — вообще не вопрос, это заклинание все при первой возможности учат и в первый же выход отрабатывают до автоматизма! И — можно раздеться, умыться! Поесть! Поспать по-человечески!
— Фильтр воздушный быстро забиваться будет. — Дед скинул мне из своей памяти картинки того, СКОЛЬКО там этой мошки[2], и я был впечатлён.
— Не вопрос вообще! Поставим дополнительный фильтр и навешаем на воздухозаборник амулетных репеллентов, желающих и готовых зарядить их будет больше, чем нужно. Чистить будем два раза в день! Юра, вы не понимаете, просто не можете осознать, какая фантастическая, шокирующая, сбивающая с ног разница — жить, как мы сейчас или вот так! — Он обвёл руками внутренность фургона. — В общем, с речниками в Буйничах об аренде их производственных площадей я в общих чертах уже договорился, остались детали.
Нет, меня определённо пугает его настойчивость!
На вокзал мы приехали за полчаса до поезда, хватило времени и купить билеты, и сложить вещи там, где должна будет по уверениям железнодорожников остановиться дверь нужного вагона.
— Квитанцию о проведении разведки я в Канцелярию заброшу уже завтра, сегодня они закрылись. Протокол и отчёт по всем правилам оформим за три дня — но там нужна будет ваша подпись. Причём на бланке стоит пометка «подпись владельца участка», и про представителей нигде нет ни слова, так что не будем рисковать порчей документа.
— Двадцать третьего утром мне нужно быть в Могилёве, причём дата и время зависят не от меня. Так что подписать могу или в первой половине дня двадцать второго или уже после возвращения из Могилёва. Хоть мотаться туда-сюда идея та ещё, но мне, боюсь, в любом случае придётся между двадцать третьим и двадцать восьмым приехать в Смолевичи, так что…
— Сегодня у нас девятнадцатое? К утру двадцать второго сложно будет успеть. Есть риск напортачить и переделывать. Если сдать двадцать шестого или даже седьмого — укладываемся в норматив в любом случае.
— А если развернут?
— Ну, во-первых, я сильно удивлюсь и пойду поинтересуюсь — кому именно и что не понравилось, в глаза посмотрю. А во-вторых, срок на переделку идёт отдельно. Некоторые, когда сроки горят, специально сдают черновики страшные, а потом уже доделывают. Но таких не любят — кому интересно, одно и то же несколько раз проверять? А кого не любят — тому живётся сложнее.
Отправив исследователей, я, наконец, вернулся домой. Вот странное дело: работал в основном не я, а устал так, будто сам все те порталы открывал. Хотя и у Лопухина круги под глазами к вечеру появились мощные, и мне так кажется, что его бодрость на обратном пути во многом обусловлена тем, что он перед погрузкой в машину немного хапнул энергии из накопителя, с очевидным эффектом.
«А что ты хочешь? Сколько понервничал, новый опыт портальных переходов, бой, опять же. Думаешь, всё это даром даётся?»
«Да ладно, сколько там того боя⁉»
«А ты уже такой суровый воин? Любой бой стоит очень много сил. Ну, и в накопитель ты энергию сливал — и исследователям дважды, и в фургон, и пикап ещё немного. Два раза резерв обнулял, если не ошибаюсь?»
«И это тоже. Вымотался страшно. Даже ехать страшно, чтобы никуда не впилиться. Подстрахуешь?»
«А толку? Тело-то одно на двоих, и если оно „выключается“, то кто у руля — неважно. Лучше я тебя будить буду постоянно. Например, песни петь!»
«Пытки, значит?»
«А вот это уже обидно. Если тихонько — то у меня вполне неплохо получается, особенно мысленно!»
Доехал, пусть и тянулся на скорости километров десять-двенадцать в час, но в сарай фургон ставить не стал, приткнул во дворе, там, откуда утром и брал, собственно говоря. После душа — великое изобретение, без шуток, сколько бы я с наполнением ванны возился, а папа с дедом, когда дом этот строили, ещё спорили и колебались, ставить ли новинку — добавилось немного бодрости, как раз чтобы поужинать.
А после ужина позвонил Егор Фомич. Поинтересовавшись, дома ли я и могу ли говорить, дал отчёт о поездке в гильдию охотников.
— Вид числился как малоизученный, и то пришлось изрядно порыться в архивах. Было всего два достоверных случая контакта с ними на лице, оба в северо-западной части Червеньского района. И один предположительный — там собаки порвали тушу до неузнаваемости. С первых двух эпизодов было три тела, все в плохой сохранности. Так что про них ничего толком не знали. Числился зверь, по сохранившейся морде одного из них, как «червеньский длинный заяц», но поскольку зайцев этих действительно жуткое количество, название «кенгуранчик» приняли не без удовольствия, тем более, что мы выявили их исходное место обитания. Только с уточнением — «Кенгуранчик Рысюхина», поскольку вы и изнанкой нужной владеете, и образцы на исследование направили, которые лично и добыли.
— Добывал не один я, да и как-то нескромно получается… Но Маше тоже название понравилось, надеюсь, и добавка фамилии не смутит.
— Так вот. Изучать их взялись с интересом — четыре свежие тушки, разного, как оказалось, пола и возраста, это вам не какие-то наполовину протухшие ошмётки. Животные оказались двуполые и млекопитающие, никакой экзотики с этим. В желудке и кишечнике нашли ягоды «изнаночной голубики» — кстати, гильдейские сильно удивились такому названию, даже решили, что ягоды в желудке цвет сменили, пришлось рассказать, как кусты выглядят. Кроме ягод ещё некоторое количество листьев этого кустарника и три вида травы, включая ту, что содержит рицин. Но эти зверюшки каким-то образом сию отраву переваривают, она им как белковая добавка идёт. Очень заинтересовались составом желудочного сока и выделений поджелудочной и желчи, забрали эти органы для исследований, сказали, будут учёных подключать. Потому как этой дрянью — рицином — оказывается, куча растительных продуктов заращены в той или иной мере, особенно масла, и очищать их слишком сложно и дорого, так что если найдётся более дешёвый и эффективный способ…
— То кенгуранчиков истребят для добычи нужного вещества.
— Скорее, придумают способ синтеза, поскольку охотой столько, сколько нужно промышленности не добудешь. Но свою долю дохода нужно будет оговорить.
— Завтра же озадачу Сребренникова, хоть это и вилами на воде…
— Ага, поскольку отрава у них переваривается — мясо съедобно. Говорят, по вкусу что-то среднее между кроликом и свининой. Возможные целебные свойства внутренних органов или их алхимическая ценность, помимо возможного противоядия от рицина и возможности очистки от него того же рапсового масла, неизвестны, требуют дополнительного изучения профильными ведомствами. Гильдия просит, по возможности, ещё хотя бы три, а лучше десяток туш. Макров нашли два, оба в самцах, в районе солнечного сплетения. Кристаллы, для своего уровня, размером чуть больше среднего, правильной формы, зеленоватого оттенка. Их тоже отослали на исследования, ценность и цена пока неизвестны.
