Мечтай, создавай, изменяй! - Кондукова Эльвира В. (читать полностью книгу без регистрации .TXT) 📗
Такой путь построения бизнеса вряд ли выбрал бы умудренный опытом менеджер, но Шей не сомневался в своей правоте и считал, что только так можно создать жизнеспособную интернет-компанию с миллиардным оборотом. Причем он не собирался ограничиваться торговлей обувью и начал продавать кухонную утварь, поскольку этого хотели покупатели, заявив, что, если понадобится, готов даже открыть собственную авиалинию. Десять лет спустя Amazon.com заплатила за Zappos 1,2 миллиарда долларов — не потому, что торговля обувью оказалась столь уж прибыльной, а потому, что Zappos нашла свой путь к сердцам покупателей. Шей оказался прав. Кагабо демонстрирует такой же, почти по-детски непосредственный подход к своему бизнесу.
Он занялся выпуском туалетной бумаги еще в 18 лет, для того чтобы прокормить семью, и стал первым руандийским предпринимателем в этом бизнесе. Пока мы сидели в кафе, он рассказывал о своей компании Soft Group и планах заняться торговлей бутилированной водой. На этом рынке конкуренция выше: на нем действуют несколько разливочных компаний, получающих дотацию от правительства.
Для проникновения на него Кагабо не собирался предлагать воду лучшего качества по более низким ценам. Как и Шей, он намеревался предложить покупателям решение важной для них проблемы. Хотя вооруженного бандитизма в Руанде нет, мелкого воровства хватает, и розничные торговцы часто обнаруживали пропажу бутылей с водой, обвиняя в этом своих служащих. Мелкие семейные магазинчики не могут себе позволить дорогостоящие системы безопасности, поэтому убытки от торговли водой продолжают расти. Кагабо предложил простое и эффективное решение: он стал поставлять в каждый магазинчик воду в бутылях с уникальным ярлыком. Своего рода низкотехнологичная версия системы Lojack: если в базарный день торговцы обнаруживают на рынке бутыли с водой, маркированные их индивидуальным ярлыком, то они легко могут вычислить вора. После этого задержать его нетрудно, так что воровство в магазинах должно сойти на нет. Неплохая идея, верно?
Называться предпринимателем в наши дни престижно и модно, поэтому многие представляются именно так. Но разговор с настоящим предпринимателем обязательно пойдет в том ключе, в каком мы беседовали с Кагабо, — не о высоких технологиях или брендах, а о способе мышления и решения проблем, неразрывно связанном с верой в свою идею, убежденностью и решимостью добиться ее реализации.
Мозг у великих предпринимателей работает не так, как у остальных людей. Они ясно видят решение проблемы. И хотя оно кажется очевидным вам после того, как его объяснят, дойти до него самостоятельно способны немногие. Великие предприниматели отличаются не по типу основанной ими компании, возрасту, национальности или образованию, а по уникальному способу мышления. Этому дару нельзя научить, его нельзя имитировать или уничтожить. Он или есть, или нет. Хотя об американских предпринимателях мы слышим чаще всего, это не означает, что у США есть монополия на предпринимательство. В конце концов, даже в Кремниевой долине — сердцевине американского предпринимательства — истории, подобные истории Шея, иногда заканчиваются крахом, а вместе с ними и то, что сделало США и Кремниевую долину символами предпринимательства.
В XIX веке быть предпринимателем означало уметь сделать что-то из ничего или иметь редкую возможность работать на себя. Это давало шанс построить прибыльное дело, которое унаследуют дети. Иногда в результате появлялась мощная компания, но цель предпринимательства заключалась не в этом, а, скорее, в образе жизни. Необходимо было обеспечить достаточно прибыли, чтобы дать детям больше, чем сам имел в детстве, основать дело, которым можно гордиться. И никакого гламура; даже если вы добивались успеха, то во многих регионах США попадали в разряд презираемых личностей — нуворишей.
За сто лет, минувших с тех пор, как первые иммигранты прошли через остров Эллис, предпринимательство в США радикально изменилось. В 1958 году новый закон об инвестировании в малый бизнес положил начало венчурному инвестированию. Первыми к его созданию приложили руку успешные предприниматели и банкиры, искавшие возможности заполнить свободную нишу в финансовой системе, — слишком рискованную, но обещавшую огромную прибыль в случае успеха. В то время акционерные компании всегда могли мобилизовать необходимые для развития бизнеса средства, выпустив дополнительные пакеты акций или облигаций. Частным компаниям предоставлялся кредит в банке. Некоторые малые компании могли получить льготный кредит по программе Управления по делам малого бизнеса, но у предпринимателей, не имевших ни гарантий, ни бизнес-плана, ни продукта, шансов на это было немного, невзирая на блестящие бизнес-идеи.
Деятельность венчурных предпринимателей сопровождалась колоссальным риском. Они подставляли плечо никому не известным людям с сумасшедшими идеями, взамен же получали существенную долю собственности в новой компании, обычно около 20 процентов в первом раунде инвестирования. Если идея оказывалась действительно хорошей, предприниматель получал возможность поставить бизнес на широкую ногу, не тратя многие годы на постепенное наращивание оборотов за счет собственных поступлений. Если компания обеспечивает высокие темпы роста благодаря оригинальной бизнес-идее в сочетании с достаточным финансированием, то для предпринимателя и венчурного фонда открываются прекрасные возможности получить сверхприбыль. Чтобы нивелировать неизбежный, и даже желательный, риск, венчурные инвесторы ставят на многих лошадей в надежде, что одна из ставок компенсирует потери. Странно, но венчурные предприниматели хотят нести убытки, поскольку при их отсутствии они недостаточно рискуют и, стало быть, не могут выиграть по-крупному.
Первые венчурные компании появились в Бостоне и прежде всего занялись инвестированием в высокотехнологичные отрасли, что обеспечило им быстрое развитие. Передовым краем технологий стала Кремниевая долина; ее предприниматели показали, что означает это слово на новом этапе развития.
В конце 1990-х годов она функционировала как хорошо слаженный механизм. Между Стэнфордским университетом, десятками венчурных фирм с близлежащей улицы Сэнд-Хилл Роуд и нарождающимся классом ИТ-специалистов, способных рискнуть и бросить хорошую работу ради новой многообещающей компании с увлекательными идеями, установились прочные связи. Обитатели Долины быстро сплотились, поскольку все были иммигрантами и пришлыми, представлявшими собой нечто среднее между провидцами и маньяками.
Почти у каждого из пионеров Долины где-то далеко остались мать или жена, умолявшие их одуматься. Но через несколько десятилетий все увидели, что данная модель бизнеса работает, обычные люди становятся миллионерами — вот тогда и родилась вера в место, где только интеллект и талант имеют значение и каждый может достичь успеха.
В отличие от Бостона в Долине царила атмосфера открытости. Конкуренты дружили в обычной жизни. Сотрудники легко переходили из компании в компанию, принося с собой идеи и опыт. Венчурные фирмы инвестировали в различные компании и помогали устанавливать связи между ними или даже координировали слияния и поглощения. Если какую-то компанию покупали, это позволяло снизить конкуренцию лишь на несколько лет. Компании Долины хотели оставаться лидерами, потому что они лучшие, а не из-за контрактов, устрашения конкурентов или юридического крючкотворства. После падения индекса NASDAQ в марте 2000 года ни одной компании из Долины не потребовалась государственная помощь.
Несмотря на то что инновации — это смысл существования Долины, ее обитатели терпеть не могут судебных процессов по поводу патентов, поскольку в большинстве случаев получают зарплату согласно патентному сквоттингу, то есть скупке патентов, авторы которых не хотят или не могут использовать их самостоятельно. Великие предприниматели знают, что это очень плодотворная идея. Но и ответственность, бессонные ночи, годы жизни на грани — только так создается миллиардный бизнес. В отличие от более консервативного общества Восточного побережья в Долине не отделяли «новых миллионеров» от «старых». Скорее наоборот, принадлежность к нуворишам воспринималась как свидетельство того, что человек сам заработал свое состояние, и потому заслуживает не только уважения, но и восхищения, и славы.
