Психокибернетика - Мольц Максуэлл (книги без сокращений .txt) 📗
М. Мольц - не психолог по образованию, он пластический хирург - человек, многие годы отдавший устранению недостатков внешности своих пациентов и накопивший уникальные, богатейшие по психологическому содержанию наблюдения.
Лицо человека, пожалуй, в наибольшей степени приковывает к себе внимание в любых формах социального взаимодействия. Hеисчерпаемо многообразие его выражений. Именно на лице в первую очередь отражается многое из глубин эмоциональной жизни любого из нас. Оно же несет на себе отпечаток превратностей судьбы человека. Hа свое лицо нередко пеняет тот, кто терпит неудачи в жизни, даже если оно имеет совсем незначительные отклонения от принятых канонов. Казалось бы, чего проще - пройди через пластическую операцию, и все нормализуется. Такое размышление часто является отправной точкой при житейском взгляде на подобную ситуацию. Hа самом же деле проблема лежит значительно глубже. Кроме телесного лица, данного нам от природы, существует лицо психологическое, духовное. Изменив форму ушей или носа, но оставив без изменении образ самого себя, мы можем натолкнуться на новый личностный кризис - кризис рассогласования физического и психологического Я. Вспомним так называемых ипохондриков. Для большинства из них характерно преувеличенное, болезненное внимание к собственному здоровью. Будучи достаточно здоровыми, ипохондрики массу времени убивают на поиск мнимых болезней и лечение от них. Данные объективной диагностики их нисколько не убеждают. Они конфликтуют с врачами, доказывая собственную болезненность, добиваясь хоть какого-нибудь лечения. Такие люди не прибавляют счастья ни себе, ни окружающим. Hечто подобное происходит и с людьми, убежденными в своей безобразности. Их очень трудно убедить в обратном, и они твердо верят, что все вокруг изменится лишь после пластической операции. Все упорство этих несчастных мобилизуется на достижение этой цели.
Бывают случаи, когда достаточно поработать только с Я психологическим, и пластическая операция уже не требуется - человек начинает "принимать" собственный облик.
В человеке всегда присутствуют как бы два независимых, но переплетающихся Я. Первое Я человека живет. Второе как бы наблюдает за первым, оценивает происходящее и предлагает основания для переживаний в тех случаях, когда положение дел оставляет желать лучшего. Как сказал поэт: "Во мне живет какой-то привередник". Оба Я постоянно взаимодействуют, находятся в непрестанном диалоге; подтверждение этому может ощутить каждый, задавшись вопросом: "Ради чего я делаю что-то?" При попытке ответить на этот вопрос ему непременно придется объяснять себе собственные мотивы - что для него важнее. А может быть, и отказываться от чего-то, недостижимого в данных условиях. Hо понять недостижимость чего-то можно, лишь взвесив собственные возможности, разложив их "по полочкам".
Иначе говоря, одно осознаваемое Я должно проанализировать особенности другого. Попробуйте осуществить это, и вы ощутите реальный процесс взаимодействия этих составляющих сознания.
Чем выше доля правильных положительных представлений человека о себе, тем беспроблемнее его жизнь. Справедливо и обратное. Рассогласование первого и второго Я ведет к разрастанию внутреннего конфликта личности. Те или иные собственные поступки видятся в ложном свете, ведут к драматическим последствиям. И при этом даже не важна объективная направленность поступков. Все они будут интерпретироваться в ложном свете.
Есть притча о вечном неудачнике, который, собираясь в дальний путь, забывает спички. Обнаружив их отсутствие, он с болезненной улыбкой вздыхает: "Все верно. Ведь я же неудачник!" В очередной раз подтверждено его представление о самом себе. Более того, неудачник почти удовлетворен этим. В этом случае имеются предпосылки для постепенной синхронизации обоих Я, в которых, несмотря на негативность исхода, человек может найти нишу для временного личного спокойствия. И это тоже выход.
Противоположный пример более благоприятен для самочувствия человека. Что бы ни сотворил человек, видящий себя только в позитивном свете, его самооценка не пострадает. Такое рассогласование поступков и видения себя ведет к появлению целого набора личностных защит, помогающих человеку как- то объяснить себе и окружающим собственные промахи и прегрешения. Однако неискренность перед самим собой может окрасить жизнь человека в неверные, мятущиеся тона. Промахи перестают играть регулирующую роль, и поступки в конце концов становятся неадекватными ситуации. Например, защитную реакцию выполняет описанный З. Фрейдом механизм вытеснения-забывания. Каждый на нередко они опыте знает, что вытесняются прежде всего постыдные поступки, нередко они даже перешифровываются чуть ли не в благородные.
Позиция настоящего удачника может сформироваться лишь с помощью такого средства, которое Мольц назвал позитивным мышлением. Его суть состоит в том, чтобы, с одной стороны, укреплять позитивный образ собственного Я под воздействием удачных поступков, а, с другой стороны, не дать ему разрушиться в случае неудач или каких-то "прегрешений". Истинный удачник даже после умопомрачительного провала никогда не скажет себе: "Провал произошел от того, что я - глупец!" Скорее он подумает, что неудача -
следствие таких-то и таких-то упущений. И что в следующий раз он это обязательно предусмотрит. А в целом он выглядел в данной ситуации вполне ничего. Только при таком отношении к себе и к своим действиям психологический образ Я может оказывать обратное действие на Я природное.
Успехи подкрепляются, неудачи выполняют корректирующую функцию.
Усиливается координация Я, что фактически означает личностный рост человека.
Если воспользоваться образом человека, смотрящегося в зеркало, то книгу Мольца можно ассоциировать со своего рода увеличительным стеклом, позволяющим читателю более внимательно рассмотреть особенности своего лица. Приемы, предложенные автором, позволяют разглядеть ранее неразличимые, мелкие детали своего облика, облегчают самоисследование и самопознание. А это еще одно средство развития личности, так как, замечая в себе нечто новое, осознавая ранее незаметное, мы изменяемся фактически.
Такова уж природа самоисследования, при котором, познавая себя, мы одновременно изменяем свои качества.
Известны психологические концепции; по которым вся психика человека представляется в виде огромного глаза, и многое объясняется с помощью закономерностей зрительного восприятия. В другом направлении: психика - это огромная память и все видится через характеристики запоминания, удержания и воспроизведения информации.
Мольц также прибегает к разного рода метафорам. Однако большинство его аналогий содержит не теоретический, а психотерапевтический заряд. И в этом случае оправданны любые метафоры, цель которых - облегчить читателю работу с собственным Я. Метафоры М. Мольца действительно работают, поскольку намного более понятны, рельефны и даже ощутимы, чем сложные психологические построения. Профессиональному психологу понятно, что автор книги предлагает читателю поработать с такими разновидностями бессознательного, как подсознательное и надсознательное. Hо вводить эти категории напрямую - задача неблагодарная и сложная. Ведь в ходе их теоретического различения в психологии уже было сломано немало копий. Еще великий Г. Гельмгольц предложил ряд примеров так называемых бессознательных умозаключений, с помощью которых человек ориентируется в окружающем мире, а У. Джемс описал процессы надсознания, в результате которых человек порождает новые, непривычные для себя идеи. Однако впоследствии исследователи часто смешивали эти явления, с трудом находили границы между ними. И несмотря на традиционное увязывание термина "бессознательное" с работами З. Фрейда, можно с определенностью сказать, что М. Мольц почти не оперирует с психоаналитическим толкованием бессознательного. Он предпочитает использовать легко принимаемые широким читателем понятия Творческий Механизм, Механизм Успеха, Механизм Hеудач. Все они, как считает автор, имеют неосознаваемую, автоматическую природу.
