Охота на крыс - Соболев Сергей Викторович (книги онлайн .txt) 📗
На стоянке заблаговременно припарковали крытый микроавтобус, в который после прибытия в точку № 2 должны были перебраться из своих машин четверо: Фатима, Кондор, Рейндж и Ибрагим, причем последний возьмет на себя функции водителя. На этой площадке имеется еще один проезд, проследовав через который они смогут выбраться в пригороды Бейрута, ну а далее им предстоит примерно час езды до точки № 3.
Автомобиль, на борту которого находились двое телохранов Фатимы, прибавив скорость, первым вкатился на просторную площадку перед зданием торгового центра. Водитель намеревался пересечь открытое пространство по диагонали, чтобы занять наблюдательный пост у другого, дальнего проезда, но вдруг разглядел за припаркованным неподалеку от «ближнего» проезда грузовиком с рефрижераторной секцией показавшиеся ему подозрительными машины, возле одной из которых виднелись два человеческих силуэта. И это сделанное им открытие заставило его совершить плавный разворот: следовало посмотреть на эту ночную публику поближе, а заодно дополнительно подстраховать тех, кто должен пересесть здесь на другой автотранспорт.
Но когда эти двое разглядели знакомый с виду джип, приписанный к службе безопасности Хасана Аленни, и еще две подозрительные с виду тачки, было уже поздно что-либо предпринимать: на стоянку одна за другой уже проследовали остальные машины.
...Ваха Хурциев, цивилизованно справив малую нужду в кустиках, возвращался обратно к своей машине. Он обратил внимание, что на площадку проехало несколько новых тачек. Он предположил, что местные «секьюрити» выперли из подземного гаража еще каких-то людей, возможно, личную охрану лидера OAK, состоящую из косовских албанцев. И отконвоировали их на эту площадку, как они это сделали часом ранее с проштрафившимися чеченцами.
Он заложил небольшой крюк, чтобы посмотреть на них вблизи — кто такие?
Фатима, припарковав джип на стоянке, жестом велела пассажиру выбираться из машины. Она уже поняла, что у Андрея возникли какие-то проблемы со слухом. Им теперь предстояло сменить транспорт и убраться как можно быстрее прочь из этого города.
Последующие события более всего напоминали кошмарный сон.
Бушмин, выбравшись из салона джипа, заметил приближающийся к ним темный человеческий силуэт. Это был какой-то рослый, широкоплечий парень. Он подумал, что это один из тех людей, кто должен их прикрывать. Но уже в следующую секунду сделал неожиданное и очень неприятное открытие — это был Ваха Хурциев, один из самых крутых чеченских боевиков, состоящий на службе у братьев Чермоевых.
Хурциев тоже узнал человека, который выбрался наружу из джипа. Вначале он удивился. А потом задался вопросом: а что делает здесь этот человек, если он должен сейчас вместе с Чермоевыми находиться на совещании?
И еще об одной вещи он вспомнил, глядя на Мафусаила: о нем тоже говорили вчерашним днем братья Чермоевы. Поступил тревожный «сигнальчик» от их старшего брата Руслана. Тот сообщил, что с ним в Москве законтачил гэбистский генерал Званцев. Хотел то ли продать, то ли обменять на что-то какую-то важную информацию, имеющую непосредственное отношение к личности Мафусаила. Буквально за несколько часов до того, как была назначена их встреча, гэбист скончался от сердечного приступа.
Братья договорились, что после возвращения из Бейрута нужно будет заняться этим Михайловым вплотную и вызнать о нем как можно больше, поскольку в будущем этот человек должен играть ключевую роль в поставках оружия в регион Северного Кавказа.
— Что ты здесь делаешь, кунак? — спросил Хурциев, подойдя к своему «старому знакомому» почти вплотную. — И что это за кралю ты успел себе отхватить?
Он услышал, как кяфир подал короткую реплику. Кажется, на английском, которого Ваха не знал. Реплика, очевидно, предназначалась его спутнице, которая только что выбралась из салона, да так и застыла в нерешительности с противоположной от них стороны джипа.
— Дышу свежим воздухом, — спокойно сказал Бушмин. — Снял девочку в ночном клубе. Хочу немного поразвлечься...
«Скорее всего Ваха здесь не один, — со скоростью вылетевшей из ствола пули пронеслось у него в мозгу. — Где-то должны быть другие чечены. О черт, только этого сейчас не хватало...»
— Так ты вроде должен быть в другом месте, — Ваха еще больше приблизился к кяфиру, и теперь их разделяло не более метра. — Ты должен быть на совещании, да?
Боковым зрением Хурциев видел двух своих людей, которые наблюдали за ними, стоя у машины, метрах в тридцати от них. Что же касается Мафусаила, то с ним что-то было не так.
— Все закончилось, Ваха, — так же спокойно сказал Бушмин. — Я уже сделал свой «доклад», и теперь, как видишь, свободен.
«Спокойно, Андрюша, не делай резких движений... Нужно выиграть еще несколько мгновений... Интересно, кого из ребят прислали в Бейрут? Скорее всего Мокрушина... Если Рейндж здесь, он прикроет как надо, нужно только выиграть малость время, чтобы вся группа прикрытия успела сориентироваться в этой дерьмовой ситуации...»
Хурциев широко раздул ноздри, втягивая в себя вместе с прохладным ночным воздухом какие-то подозрительные запахи... От кяфира воняло кровью, как от мясника Ахмеда в пору праздника заклания Курбан-Байрам... И не только свежей парной кровью: сквозь аромат одеколона ощутимо пробивался хорошо знакомый Хурциеву едкий запах прогоревших пороховых газов.
Он давно заметил, что кяфир держит правую руку на поясе, под левой полой расстегнутого пиджака. Но почему он так спокоен с виду? Разве он не боится смерти, как другие кяфиры, которые умоляли Ваху Хурциева сохранить им жизнь?
Они вырвали свое оружие одновременно: Ваха, оскалив зубы, рванул полуметровый клинок из ножен, а Кондор молниеносно выхватил из-за пояса австрийский «глок»...
События на площадке, в той ее части, где по чистой случайности столкнулись нос к носу две вооруженные команды, старт которым дал микропоединок между Кондором и Вахой Хурцйевым, стали разворачиваться буквально в ураганном темпе.
Описав плавный вираж, «Опель» вклинился между джипом, на котором приехали Фатима и Кондор, и машинами с чеченской охраной. Это сделано было для того, чтобы хоть в какой-то степени прикрыть этих двух во время неизбежного огневого контакта. Еще до того момента, когда «Опель» замер на площадке, из распахнувшихся на ходу дверок вырвались наружу двое, Черепанов и Белькевич, и оба сразу же открыли огонь из своих «беретт» по вайнахам...
