Дурдом - Рясной Илья (книги онлайн полные версии бесплатно TXT) 📗
— Знакомый номерочек. Ух ты. Это же телефон
Миклухо-Маклая. Змей, ты всегда дураком был. Такие номера запоминать надо.
— Это не мое, — воскликнул поспешно Змей.
— Значит, Миклухо рать кличет. К работе горячей готовится. Так?
— Хоть ремни режь из спины — ничего не знаю.
— Змей, чтобы тебя завтра в Москве не было.
Но назавтра Змей никуда не уехал. И нам предстояло с ним еще встретиться. Это была первая случайная встреча.
Вторая произошла немного позднее. И имела гораздо более любопытные последствия.
Мы вернулись на этаж, постепенно заканчивая отработку номеров. Я уже собрался стучать в жилище очередного «оглы», и тут в полутьме коридора ночными призраками возникли две неуверенно плывущие фигуры.
— Привет, ласточки, — обрадовался Донатас, узнав старых знакомых.
— У, опер, — взмахнула руками высокая, плоская как доска и пьяная как сапожник деваха. — Как я тебя хочу. Ты бы знал.
— Как моль нафталин, — Донатас обернулся ко мне. — Смотри. Гражданка Куравлева. Работала здесь дежурной.
— Подрабатывала телом. Специально выписалась из Москвы в Подмосковье, чтобы снимать в родной гостинице, откуда ее вышибли за аморалку, номер и продолжать работать телом.
Верно излагаю, Катюша?
— А хотя бы и верно.
— Склонна к употреблению спиртного. Равно как и ее подруга гражданка Капустина, — он кивнул на толстую деваху, тоже пьяную в дым.
— Чегой-то у тебя все гражданки? — толстуха погладила Донатаса по плечу.
— Кто из бандитов в гостинице? — деловито вопросил Донатас.
— Все уже пару дней как свалили, — отмахнулась толстуха. — В пятидесятом жили крутые черные. Косяк за косяком забивали. Оружие у них видела. Во-от такой пистолет. Платили по-царски. Но зверье. Садики черномазые. Сигареты об меня тушили, глянь, — она оттянула вырез кофты, там виднелся красный ожог. — Посмотри, — она притянула руку Донатаса к своей груди.Тот отдернул руку, вытер ее о куртку и поинтересовался:
— А почему отвалили? — поинтересовался Донатас.
— Да сказали, что ментовское начальство решило гостиницу шмонать.
— Мило… Ладно, кто еще подозрительный?
— Счас вспомним, — Куравлева покачнулась и ухватилась за Донатаса. — Вспомнила. Двадцать восьмой номер. Его какая-то партия снимает. Туда такие морды-ы ходя-ят. Не, ну такие морды. Что это за партия, где та-акие морды… Мы однажды номером ошиблись, зашли к ним. Так у них там пара чемоданов… Здоровые такие. И полные денег. Правда, деревянных, но тоже деньги. А чего, слабо-о тебе партию-то растрясти. Вы только с нами бойцы. А с ними — огурцы, ха-ха. Натах, здорово я сказала?
— Отлич-чно, — икнула Натаха.
— Ладно, ползите дальше, — отмахнулся Донатас. Покачиваясь, веселые подружки побрели к себе в номер.
— Ну что, займемся политикой? — спросил меня Донатас.
— А мне-то что терять? — осведомился я. Вот двадцать восьмой номер. Я на секунду задержался, а потом постучал в дверь. Так состоялась случайная встреча номер два.
Открыла женщина лет сорока, в строгом, отутюженном синем костюме, который, казалось, только что сняла с магазинной вешалки. Интересно, какой смысл сидеть ночью в номере гостиницы в таком официальном отутюженном костюме?
Волосы ее были перетянуты сзади пучком, лицо, не лишенное приятности, выглядело строгим, как у учительницы математики с двадцатилетним стажем. — Мы из милиции, — Донатас продемонстрировал удостоверение. — Проверяем режим проживания.
— Это штаб-квартира «Партии обманутых», — сухо сообщила дама.
— Обманутых? — удивился я. — Все равно мы обязаны осмотреть номер. Указание мэрии.
Мы вошли в номер. Две его комнаты были завалены кипами прокламаций, плакатов, папками с документами. При этом все содержалось в идеальном порядке. На стенке в рамочке висело регистрационное свидетельство партии.
— Наркотики, оружие, запрещенные предметы в номере имеются? — дежурно поинтересовался я.
— Наркотики? — вскинула брови женщина. — Вам же не нужны наркотики и оружие.
— Почему? Не откажемся.
— Я все знаю. Ищите, — это было произнесено каким-то странным голосом. Мне определенно не нравилась эта дама.
Пока мы обшаривали номер, она всем видом своим выражала презрение и равнодушие к текущему моменту. Но когда я неожиданно бросил на нее взгляд, то мне открылось нечто другое. Насмешка, злобное лукавство, какая-то сдерживаемая страсть, готовая вырваться наружу. Мне показалось, что ее сухость и официальность — маска. Внешне она — ""пластмассовая кукла, внутри же вся начинена динамитом.
Что за идиотские мысли лезут в голову? Случайный человек, случайное место. Ничего здесь нет. Весь криминал — лишь в фантазии пьяной проститутки.
— Ваш паспорт, — попросил Донатас. — Так, Крылова Валентина Павловна… Спасибо.
Естественно, никаких чемоданов с деньгами, ящиков с «лимонками» и упаковок с радиоактивными материалами мы не нашли.
— Извините за беспокойство,
— Извинить? Разве это разговор профессионалов? — вдруг частичка того пламени, которое горело в ней, прорва-.сь наружу.
— До свидания, — через силу улыбнулся я.
Она по-мужски пожала нам руки. У нее была цепкая и крепкая кисть.
— До свидания, капитан, — она поглядела пристально на меня. — Может, мы еще встретимся. Мы вышли из номера.
— Странная тетка, — сказал я. — Ведьма.
— Нет, не ведьма, — отмахнулся Донатас. — У ведьм биополе такое тяжелое, вязкое, мощное, У обычного человека — ровное. А у нее — как салют — переливчатое, неустойчивое. Она вся кипит внутри. Я же чувствую.
— Опять ты со своими электрасенсами. Странно, Донатас точь в точь повторил мои мысли. Он тоже ощутил какую-то странность в этой женщине.
Мы вернулись вниз в отделение милиции. Мне было не по себе. Не шла из головы функционерша. Мне казалось, что где-то я ее раньше видел.
— Кстати, Гоша, а откуда она узнала, что ты капитан? — вдруг спросил Донатас.
— Вот я тоже об этом думаю…
. Я как в воду глядел. Десять граммов анаши, пять миллилитров опийной бурды, две единицы холодного оружия, две стреляющие авторучки и угнанный «Жи-гуль» — вот и весь результат проверки гостиницы «России». Закончились мероприятия поздней ночью, когда спать уже не хотелось,
В полтретьего мы написали последние рапорта. Донатас предложил подбросить меня до дома. Опер РУБОПа это не бедный муровец. У них служебных машин — тьма. Чуть ли не на каждого сотрудника. Так жить можно.
— Тебя до дома? — спросил Донатас, выруливая на улицу Разина.
— Нет, в «Националь». Мне гостиницы шмонать по нравилось.
— Гош, а давай зарулим в кабачок. Тут недалеко. Выпьем чашку кофе.
— На какие шиши бедному оперу в ночной кабачок?
— Меня там знают. Не обдерут.
— Поехали.
Вскоре красная «девятка» остановилась перед дверьми ночного кабака на стоянке рядом с «Ауди» и пятисотым «мерсом». Вышибала с помятой физиономией профессионального борца, увидев Донатаса, встрепенулся, подтянулся и как-то дисциплинировался.
— Здравствуйте. Давненько не были-с, — протянул он елейно, а хотелось, наверное, рыкнуть: сто лет тебя не видеть, а если видеть, то в гробу.
— Ваш притон еще не взорвали? — поинтересовался Донатас.
— Ну что вы. Порядок-с.
Мы прошли в подвальное помещение. Там клубился сигаретный дым. Народу было не так много. Обычная публика.
Несколько «мусульманских террористов» терлись в углу с русскими девахами. Какие-то воздушные мальчики в костюмах за тысячу зеленых пили дорогое вино. И еще здесь была блатота — куда же без нее нормальному кабаку? Пять морд — подросшее в последнее время нахальное рэкетирско-разбойничье поколение.
Увидев новеньких, они о чем-то зашушукались, залыбились. Они были в том состоянии подпития, когда есть и желание, и силы кого-нибудь вздуть. Я такие ситуации чувствую. А Донатас — еще лучше. Кабацкие разборки — его стихия.
Он подошел к бандюгам.
— Чего, щенки? У вас проблемы? Сейчас снимем. Вместе с головами.
