Атлантида - Касслер Клайв (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации .txt) 📗
Потом он открыл длинный ящичек черного дерева и как зачарованный уставился на Священное копье, то, которым римский центурион пронзил тело Иисуса Христа. Копье, как верил Гитлер, должно было дать ему власть над судьбами мира. Зрелище копья, которым был пронзен Христос на кресте, поразило Питта до глубины души. Он осторожно вернул самую священную реликвию христианства в футляр черного дерева и повернулся к самому большому из кожаных футляров.
Развернув ткань, он взял в руки тяжелую урну литого серебра, немногим меньше двух футов. Верхнюю крышку урны венчал черный орел, стоящий на золотом венке, окружающем ониксовую свастику. Ниже крышки были вырезаны по-немецки два слова: «Дер Фюрер». Точно под ними – даты: 1889 – 1945 на фоне рунических символов SS. В нижней части урны в кольце свастик были вычеканены имена Адольфа Гитлера и Евы Браун.
Питт вздрогнул и отшатнулся, как от удара в лицо. Грандиозность только что сделанного им открытия потрясала и внушала ужас. По спине пробежал холодок, под ложечкой противно засосало, с лица сбежала краска. Этого не могло быть, это невозможно было представить, но это было и существовало в реальности. Он, Дирк Питт, действительно держал в руках урну с прахом Адольфа Гитлера и его любовницы-жены Евы Браун.
ЭПИЛОГ
ПЕПЕЛ, ПРАХ И ЗАБВЕНИЕ
15 апреля 2001 года Вашингтон, округ Колумбия
Когда военный транспортно-пассажирский самолет с Питтом, Джиордино и нацистскими реликвиями на борту приземлился вместо Вашингтона в Веракрусе, Питт расспросил пилота и выяснил, что дальше они полетят на самолете НУМА, присланном адмиралом Сэндекером. Чертыхаясь и обливаясь потом на тропической жаре, они перенесли тяжеленный бронзовый ящик в бирюзовый самолет с большими буквами НУМА на фюзеляже, до которого пришлось тащиться добрых сто ярдов. Как только они поднялись на борт и задраили за собой пассажирский люк, машина тронулась с места и начала неторопливо выруливать к взлетной полосе.
Если не считать командира и второго пилота, находящихся в кабине, в самолете никого больше не было. Загрузив ящик и привязав его к полу, Питт попытался открыть дверь кабины, но та оказалась запертой. Он постучал и услышал в ответ голос из динамика над притолокой:
– Прошу прощения, мистер Питт, но мне строго приказано держать дверь запертой, никому не открывать, кабину не покидать и ни с кем не контактировать, пока реликвии не будут перегружены в бронетранспортер на базе ВВС в Эндрюсе.
«Свихнулись они, что ли, на этой безопасности?!» – с раздражением подумал Питт и повернулся к Джиордино, который озабоченно рассматривал свою левую руку.
– Отчего у тебя ладонь зеленая?
– От краски надверной петле. Я за нее случайно схватился, когда мы перли сюда этот чертов ящик. – Итальянец смочил палец слюной и потер пятно. – И вовсе не зеленая, а бирюзовая. Видишь – еще высохнуть не успела.
– Из чего следует, что самолет покрасили в бирюзовый цвет не больше восьми часов назад, – заметил Питт.
– Так, может, его угнали, а нас взяли в заложники? – с надеждой в голосе предположил Джиордино.
– Не исключено. Но мне почему-то кажется, что нас в любом случае доставят прямым курсом именно в Вашингтон, и пока мы не убедились в обратном, рекомендую расслабиться и наслаждаться морскими пейзажами.
Спустя несколько минут самолет вырулил к началу взлетной полосы, взял короткий разбег и взмыл над морем, стремительно вонзаясь высокой свечой в лазурное безоблачное небо. Следующие несколько часов Питт и Джиордино отдыхали и по очереди вели наблюдение в иллюминатор за нескончаемой бирюзовой гладью Мексиканского залива. Машина пересекла границу штата Флорида в районе Пенсаколы и пошла дальше вдоль побережья. Издали узнав столицу, итальянец обернулся к напарнику:
– Ты не находишь, что мы с тобой напоминаем двух мнительных старых кумушек, которым предложили бесплатно прокатиться, а они отказались?
– Придержу свое мнение, пока не увижу красной ковровой дорожки, протянутой от трапа нашего самолета к бронированному сейфу на колесиках.
Еще через пятнадцать минут пилот заложил вираж и направил машину к базе Эндрюс, но милях в двух от коридора захода на посадочную полосу чуть отвернул в сторону. Питт и Джиордино, сами пилоты с большим стажем, тут же уловили отклонение от курса.
– Похоже, он не собирается садиться в Эндрюсе, – спокойно констатировал итальянец.
– Нет, он направляется на небольшой частный аэродром к северу от Эндрюса в пригородной жилой зоне, кажется. Гордонс-Корнер.
– Знаешь, у меня какое-то странное предчувствие, что не видать нам сегодня ни красного ковра, ни торжественной встречи под фанфары, ни даже бесплатной выпивки.
– У тебя неплохая интуиция, старина, – согласился Питт. – Логические построения моего серого вещества приводят к тому же выводу.
Джиордино, прищурившись, поглядел на напарника:
– Вольфы?
– Больше некому.
– Они так сильно хотят заполучить назад эти реликвии?
– А где ж еще они раздобудут такое же безотказное средство для оболванивания будущих поколений фанатиков?
– Но почему именно Вашингтон? Эти ребята шутить не любят. Они ведь могли с тем же успехом посадить нас в любом другом месте между Мексикой и Виргинией.
– Без твердой руки Карла и Гуго они либо подраспустились, – сказал Питт, – либо сообразили, что их непременно будут отслеживать от Веракруса и вышлют на перехват истребители, попытайся они хоть на пару градусов отклониться от полетного маршрута.
– Не пора ли нам вломиться в кабину и повернуть самолет на Эндрюс? – предложил Джиордино.
– Лучше повременить, пока не сядем, – возразил Питт. – Отвлекать внимание пилота в момент захода на посадку чревато неприятностями.
– В том смысле, что можем грохнуться?
– Вроде того.
– Ну что за жизнь? – сокрушенно вздохнул Джиордино. – Полное пренебрежение к отдельно взятой личности. А ведь я уже так настроился на оркестр и торжественный марш через весь город в сопровождении почетного эскорта морской пехоты!
Через несколько секунд колеса шасси с мягким толчком коснулись асфальта единственной на поле маленького аэродрома взлетно-посадочной полосы. Питт выглянул в иллюминатор и увидел бронированный автомобиль и пару внедорожников «Мерседес-бенц», которые пристроились в хвост тормозящему самолету.
– Пора, – коротко бросил Питт.
Он вытащил из сумки свой кольт, Джиордино достал «П-10». Потом итальянец без всякого усилия вышиб ногой дверь кабины, и они влетели внутрь. Пилоты тутже вскинули руки вверх, даже не обернувшись.
– Мы ждали вас, джентльмены, – заученно, будто по сценарию, произнес первый пилот. – Пожалуйста, не пытайтесь взять на себя управление самолетом. Сразу после посадки мы перерезали штурвальные тросы. Взлететь вы не сможете.
Питт бросил взгляд на консоль и сразу увидел, что пилот говорит правду: тросики от рулевой тяги свободно болтались, а отрезанные нижние концы ушли под палубу.
– Вон отсюда! – рявкнул он, выволакивая обоих пилотов из кресел за шиворот. – Ал, выкинь эту падаль ко всем чертям из самолета!
Самолет все еще двигался со скоростью около двадцати пяти миль в час, когда Джиордино выбросил первого и второго пилотов в пассажирский люк, с удовольствием понаблюдав несколько мгновений, как они кувыркаются на асфальте словно тряпичные куклы. Потом закрыл дверцу, вернулся в кабину и спросил:
– Что дальше? У этих вороных «мерседесов» ужасно зловещий вид. К тому же они сидят у нас на хвосте в ста ярдах и быстро нагоняют.
– Взлететь мы не можем, рулить тоже, зато в нашем распоряжении есть работающий двигатель и исправные тормоза, с помощью которых тоже можно лавировать на поворотах, – сказал Питт и искоса посмотрел на напарника.
Джиордино с сомнением покачал головой:
– Да ты, никак, собираешься прокатиться на этой штуке по Пенсильвания-авеню до самого Белого дома?
– Почему бы и нет? – невозмутимо парировал Питт, посылая самолет поперек рулежной дорожки в сторону выезда на шоссе, ведущее прочь от аэродрома. – Проедем, сколько сможем, доедем, куда сумеем, и будем надеяться, что движение на трассе будет достаточно оживленным и помешает им обстреливать нас из тяжелой артиллерии.
