Мы те, которых нет - Шахов Максим Анатольевич (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно .txt) 📗
Со вздохом Глицерин сделал заказ.
– Жить хорошо, – сказал я, отведав эля. – Хорошо жить еще лучше.
– Сам придумал?
– Ох, дите. Не знаешь классики советского кинематографа.
– Можно подумать, ты тогда жил.
– Историей интересуюсь. Тебе, как проводнику левых идей, наше имперское прошлое должно быть мило.
– Левые, правые… Дом надо взорвать, а потом решим, что на его месте строить.
– Что-то со взрывами у тебя неважно получается.
– Да ты знаешь… Да я вообще…
Он с сожалением прикусил язык, хотя его подмывало рассказать о своих подвигах.
– Нечего сказать, так и не говори, – изрек я. – Где там ребрышки?
– Готовятся, – буркнул Глицерин недовольно.
Мы поцедили эль, перекинулись несколькими ничего не значащими фразами.
Расправившись с ребрышками, я осведомился:
– Ладно, Глиц, ты чего хотел? Или из чувства благодарности за свое спасение раз в неделю пивом меня поить будешь?
– Большие дела начинаются… Прикинь, Чак. Все идет к охерительному бардаку. Бардачищу! А это наше время. Беспорядок – глина, из которой можно лепить что хочешь.
– Красиво излагаешь.
– Слова – это мусор. Главное – дела. А мы делаем… Видел, спецслужбистов взорвали под Москвой?
– Ну.
– Там Митяй и Рыжий были. Я по телевизору видел – изуродованы огнем страшно, но я их узнал.
– Твои кореша?
– Кореша на нарах. А они – товарищи по борьбе. Нет, я с ними не работал. Они погибли, как дураки. Только дурак подрывается сам вместе с врагом. Умный сторожит врага, чтобы его взорвать.
– Неземная мудрость суждений.
– Слушай, Чак. Ты фигура. О твоих делишках саги слагают.
– Все вранье. На деле ничего не было, Глиц. Я так и сказал следователю ФСБ. И убедил его.
– Ха… Чак, ты нужен нам.
– Кому?
– Революции. Ты готов подключиться к перспективному делу?
– Я готов подключиться к чему угодно. Только вопрос – зачем?
– Борьба за…
– У верблюда два горба, потому что жизнь борьба. Это уже проходили.
– А что тебе нужно?
– Я излечился от юношеских комплексов. Ищу что-то более материальное.
– Деньги будут… Но не в бабле счастье. Скоро все взорвется. Эти ворюги поганые не усидят во власти долго. Когда их сметут, встанет вопрос, кто будет делить пирог в сраной Рашке.
– Чего ты так о моей стране?
– Да потому что здесь жопа! Этой страны нам мало. Нам нужен мир.
– Галактика. Вселенная.
– Зря лыбишься. Троцкий недаром пел о мировой революции. Просто тогда было рано. Сейчас самое время. Мы всем сдавим горло. Мы – сила. И это вопрос месяцев.
– Месяцев?
– Если не недель. Прикинь, даже если нас арестуют. Но расстрелять не успеют.
– Смертная казнь отменена.
– Еще лучше. Мы в любом случае будем героями. А герои получают все.
– Определенный резон в твоих словах есть. И что дальше? Идем взрывать Дом Советов?
– Дальше? Если согласен, жди. Я на тебя выйду.
– Я готов обсудить. Но кота в мешке не покупаю.
– Тебе все разъяснят. – Глицерин вальяжно махнул рукой: – Официант, счет.
– Пойду, сполосну морду. – Я поднялся со стула.
Когда вернулся, увидел, что Глицерин со страдальческим видом выкладывает купюры – новенькие, только из пачки. Похоже, их ему выделили на оперативные расходы.
– Ну, пошли, – сказал он, закончив сей тягостный процесс.
– Иди, – я уселся за стол. – А я еще посижу.
– Как скажешь… Жди, я позвоню.
– Жду. Звони.
Он ушел, слегка покачиваясь. А я заказал кофе. Вытащил из барсетки блокнот с ручкой. И набросал худое лицо с глазками бусинками.
Рисовал я хорошо, особенно лица. Вот и сейчас субъект, который недавно сидел через три столика, получился как живой.
Они меня считали за лоха. А я не лох. Чуял я, что сегодня не просто разговор, а смотрины. И словил на себе мимолетный взгляд устроившегося в углу типа с лисьей физиономией и черными волосами с седой полосой.
Теперь я имел изображение еще одного фигуранта. Притом по виду человека куда более серьезного, чем Глицерин.
*
– Вы что, не можете еще кассира посадить? – кричали в очереди.
– Нет кассиров, – огрызался администратор. – Не идут. Можем вас взять.
– Сам за кассу садись!
– Не обучен.
– А посадить – это мысль.
– Да скоро как при Сталине – всех пересажают…
– А ты при Сталине жил? Языком только молоть горазд!
– А ты, дед, жил? В ГУЛАГе на вышке стоял?
Милая сердцу практически ежедневная перепалка в сетевом супермаркете «Пятерочка» во дворе моего дома. Полпятого – как раз время, когда здесь толкутся пенсионеры, бездельники и гастарбайтеры с ближайшей стройки. Через пару часов двинут едущие с работы изможденные жарой граждане.
В тележку – колбасу «Докторская», яйца, лук, квас, хрен. Так, что еще нужно для окрошки? Сметана…
«Пятерочка» – один из конвейеров по впариванию населению генномодифицированных продуктов. Каждый день миллионы людей, завороженные внешним изобилием, набивают пакеты едой. Это какой-то вечный механизм. Тележка, полки, касса, пакет. И катастрофа случится не когда взорвется очередной фугас, а когда остановится вот этот конвейер, поставляющий продукты потребителям.
– Мужчина, не спите. С вас семьсот двадцать рублей! – оторвала меня от раздумий кассирша.
– Пожалуйста.
– Спят тут, очередь тормозят, – заворчали сзади пожилые тетки.
– Все думают, мыслители. Не думать надо, а платить.
– Извините.
«Не думать, а платить» – мощный слоган задвинула. Прям про меня. Платить по всем счетам. Вечно и без устали.
От магазина до моего дома идти пару сотен метров.
В квартире я загрузил холодильник. Что дальше?
Куратор после информации о встрече приказал никаких мер не предпринимать, только ждать.
Как прикажете. Я сделал окрошку, с удовольствием откушал ее и погрузился в Сеть. Что у нас плохого?
В Правительстве рассматривается вопрос об обеспечении физической охраны федеральным чиновникам. Идея зашла в тупик – тут придется увеличивать штат МВД раза в полтора или оголять улицы.
Взорван автомобиль у омоновского городка. Погибли двое и ранены четверо сотрудников. Ролик с комментариями омоновцев, лица которых скрыты:
– …Тот, кто это сделал, пусть молится своему Богу или Аллаху. Это не останется безнаказанным.
В Екатеринбурге взяли трех восемнадцатилетних пацанов, мастеривших взрывные устройства и подрывающих их где ни попадя. Оставляли визитки «Альянса действия». Выяснилось, что к «Альянсу» они отношения не имели, но готовы погибнуть в борьбе.
Начало происходить то, чего боялись аналитики и на что надеялись авторы этой волны террора – зерна их идей стали прорастать, в стране начиналось стихийное террористическое движение.
Полицейские органы и госбезопасность работали по усиленному варианту. Подметали всякую шушеру, но до вдохновителей и организаторов террора им было как ползком до Пекина. Сказывался развал последних десятилетий, когда полицию из карающего меча превратили в безликий «орган по оказанию услуг населению». Теперь у полицейских главное – понравиться населению. Эта организация разучилась жестко отвечать на угрозы. Законы и правила столько лет писали так, чтобы обезоружить органы охраны правопорядка, вырвать у пса зубы, что теперь, когда настала необходимость в жестком ответе, выяснялось, что кусаться сторожевой пес почти разучился. Тем более каждая полицейская акция сопровождалась вселенским воплем о нарушении прав человека, Госдеп США привычно слал петиции, блогеры безумствовали, Интернет распухал от призывов: «Бей полицаев».
Ближе к вечеру проснулся, наконец, Куратор и назначил встречу.
Ну что, в путь!
Москва – гигантский город. Тут множество мест, где можно уйти от наблюдения. Топтуны, которые никогда не упускают объект, – это из области легенд.
Сегодня я проверяюсь по полной программе. Когда я дал номер мобильника Глицерину, мое местожительство перестало быть секретом.
