Невеста из USA - Гладкий Виталий Дмитриевич (книга регистрации txt) 📗

Я буквально лег под гусеницы передовой машины, умоляя командиров поверить моей интуиции и послать вперед разведку. Хорошо, что штабной полкан [3], который ехал вместе с нами инспектировать пограничников, прошел Афганистан и еще несколько «горячих» точек где-то в районе «черного» континента.

Он заглянул мне в глаза, в смятении покачал головой, и сказал: «Это говорит не он. С нами беседует сама судьба…»

Я оказался прав: дорога была заминирована, а по ее сторонам сидели чеченские бандиты и арабские наемники. Никогда до этого и после я не дрался с таким упоением… Мы раздолбали их, как Бог черепаху, застав врасплох.

После этого приключение меня зауважали и стали носиться со мной, как с писаной торбой. На какое-то время я превратился в ходячий талисман. Но так уж устроена человеческая натура, что добрые дела забываются очень быстро, и через пару месяцев моя лафа закончилась…

Финал наступил раньше, чем я предполагал. Наверное, устав висеть у нас хвосте, – из-за рытвин и «джип» не мог разогнаться, как следует – пассажиры приступили к активной фазе операции.

Мне показалось, что по машине застучал град. Мать твою!… Да они палят по нам со шмайсера [4]! Бля-а…

– Пригнись! – рявкнул я на Плата, которой удивленно хлопал ресницами, пытаясь понять, что это за звуки.

Увы, ему не довелось пройти те «университеты», которые забрали у меня почти десять лет жизни…

Я понимал, что на узкой лесной дороге они расстреляют нас как глупых куропаток. У меня не было маневра, чтобы, лавируя, сбивать им прицел.

Что делать, что делать!?

Впереди был крутой поворот. Я хорошо его запомнил, потому что в этом месте дорога шла над обрывом, а внизу, среди лесных зарослей, неспешно текла небольшая речушка. Решение пришло как наитие – у меня в голове словно взорвалась петарда.

Да, так и не иначе! В противном случае нам кырдык.

– За поворотом прыгай из машины! – приказал я Сереге.

Он даже не подумал возразить – понял все и сразу, без лишних объяснений.

Войдя в поворот, я слегка притормозил; Плат ухнул вниз, ломая деревца и кустарник. Выставив ровно руль, – чтобы наша старушка проехала ровно хотя бы метров сто – я ударил по газам, а когда машина набрала скорость, последовал примеру Сереги.

Вниз я скатился словно колобок, даже не пытаясь за что-нибудь зацепиться. Меня настигал шум мотора «джипа», поэтому я хотел как можно быстрее спрятаться среди деревьев, густо растущих внизу, у подножья крутого склона.

Едва я успел залезть в кусты (нужно сказать, что от роли колобка моя башка была немного не на месте), как показался «джип». Завидев нашу «девятку» совсем рядом – теперь она шла медленно – заморское чудище сердито рявкнуло, и со всей прытью ринулось вдогонку.

И снова раздался характерный треск «калашникова»; били короткими очередями.

Ну, давай же, давай! – молил я страстно, впившись глазами в обреченного Росинанта. Выручай своего Дон Кихота! «Служил ты хозяину много, последний разок послужи…» – всплыли в памяти стихи о лошади, уж забыл какого поэта.

Наш верный конь не подвел и на сей раз. Он вдруг резко взял вправо – наверное, колесо попало в колдобину – и благополучно ухнул с обрыва, да так, что скатился по склону в самую чащобу, которая представляла собой топкую прибрежную низменность, поросшую высоким кустарником и деревцами.

Все это происходило метрах в двухстах от того места, где мы с Платом покинули машину.

Я не стал дожидаться дальнейшего развития трагикомедии, которая разворачивалась на моих глазах. Я знал почти наверняка, что сейчас пассажиры «джипа» станут возле обрыва и начнут совещаться, что им делать дальше: живы мы, или они нас порешили? лезть им в болото или оставить все, как есть?

Это обычный базар-вокзал в таких случаях. Дело сделано, чего ноги зазря бить? С обрыва вниз сигать – еще ладно, а вот как назад выбираться…

Но поскольку они профи, – а профессионалы никогда не оставляют работу недоделанной – то кому-то из них все равно придется закатать штанины и немного помесить грязь, чтобы добраться до «девятки», которая врезалась в дерево.

А там он увидит, что скорлупка пуста, и птенчики неизвестно где. Упорхнули.

И тогда начнется очередной сабантуй. Но к этому моменту мы с Платом должны быть далеко от этого места…

Не выбирая дороги, я почапал по бочажкам и кочкам вглубь болотистого леска, который обрамлял речушку. При этом я забирал немного вправо – где-то там должен был находиться Серега.

– Сильвер?…

– Я…

– Блин! – Плат возник передо мной как леший – весь мокрый, в тине и с выпученными от переживаний глазами. – Я думал это они…

– Потому и в грязь зарылся? – Я коротко хохотнул. – Ничего, сейчас отмоешься. Давай, давай, ходу! Потом побазарим. Кассета цела?

– Спрашиваешь…

Серега был прав – я мог бы на эту тему и не распространяться. У нас было железное правило – все вещдоки (тем более, такие) укладывать в полиэтиленовый пакет и герметизировать клейкой лентой.

Иногда, так сказать, по ходу пьесы, нам приходилось прятать добытые улики в самых неожиданных местах и нередко спонтанно – или от бандитов, или от милиции – и надежная упаковка в таких случаях играла не последнюю роль.

Что ж, и на этот раз мы оказались на высоте…

Мы добрались до речушки взмыленные, как скаковые лошади. Плат, не привычный к большим физическим нагрузкам, даже схватился за правый бок.

– Болит? – спросил я участливо.

– Пройдет… – процедил он сквозь зубы.

– Здесь метров пятьдесят, – оценил я ширину речки. – Ныряем?

– Ныряем…

– Ну смотри, студент! Соберись. Нужно додержаться. Берем курс вон на ту заводь. Там кусты нависают над водой, и нас хрен кто увидит.

Я боялся, что нас могут заметить. Деревья росли тут густо, но они были невысокими. Поэтому (я это сразу определил) противоположный берег речки с дороги был виден как на ладони.

Мы нырнули.

Нужно сказать, что в юности мы плавали и ныряли как выдры. Но то было тогда, а сейчас на какие-то несчастные пятьдесят метров мне пришлось потратить весь запас воздуха, который был в легких.

Говорила мне мама, не кури, сынок…

Спрятавшись за ширму из ивовых плетей, мы с Платом минуты три дышали как две большие рыбины, выброшенные на берег сильным штормом.

– Хух… Мать твою… – Серега потер ладонью грудь в районе сердца.

– Что, серчишко пошаливает? – спросил я участливо.

– Не так, чтобы очень…

– Рановато.

– Угу. Это от нервов. А ведь нас могли и убить… – Плат побледнел еще больше и вздрогнул.

– Запросто. Целились плохо.

– Почему они за нами увязались?

– А это уже вопрос. Ответ, конечно, лежит на поверхности, однако его еще нужно очистить от шелухи. Но я припомню им эти водные процедуры, которые нам пришлось принять по их милости, можешь не сомневаться. Гад буду. Рано или поздно, но припомню.

Меня переполняла злость.

– Куда теперь? – спросил Плат.

– Домой.

– А как мы туда доберемся? Ведь эти, – Серега кивком головы указал на противоположный берег, – могут нас перехватить.

– Хрен им вместо морковки. Мы пойдем другим путем, как говаривал в свое время вождь мирового пролетариата, имя которого не хочется вспоминать всуе (он плохо кончил).

– Каким путем?

– Увидишь. А сейчас давай на берег. Хватит нам изображать бобров. Я уже продрог…

Вскоре мы выбрались на сухое место и пошагали среди редколесья в направлении города, до которого было примерно десять километров.

Глава 7

Товарняк, который шел в сторону центрального вокзала, нам пришлось дожидаться часа два.

Вместо того, чтобы топать прямо к городу, мы сделали небольшой крюк и вышли к товарной станции, где формировались составы. Я был уверен: наши преследователи вряд ли додумаются, что мы выкинем такой фортель. Скорее всего, они перекроют все дороги, ведущие в город.