Охота без милосердия - Утгер Майкл (читать книги полностью без сокращений .txt) 📗
— Мне кажется, я вас знаю. Вы журналист?
— Нет. Я эксперт по банкам из Нью-Йорка. Меня вызвали на консультации по сигнализации. Натан Эйслер, если не возражаете.
— Поздновато приехали, мистер Эйслер. Заваруха уже кончилась. Еще месяц назад здесь был фейерверк, а сейчас публика умирает со скуки. Только и разговору о том, что Рузвельт надрывает пупок, чтобы выйти из кризиса.
— Вы считаете, что с Дэйтлоном покончено?
— Нет. Я так не считаю. Мое мнение особое. С Дэйтлоном покончить нельзя. Я так думаю, что он остался один. Никому не известно, скольких его рейнджеров перебили во время большой охоты. Такая ситуация может его заставить уехать из страны.
— Я читал ваши репортажи, мистер Кэрр, в них есть проблески здравого смысла, но сейчас вы меня удивили.
— Напрасно, мистер Эйслер. Я еще не поставил точку. Главный репортаж впереди.
Бармен поставил возле Кэрра две рюмки. Одну он выпил сразу, вторую взял в руки, но не торопился ее прикончить.
«Все же удобно иметь другое лицо, — подумал Крис. — Но как вернуть то, которое потерял? Человек без лица — это все, чего он добился!» — вот что его испугало. — «Сколько труда, энергии, напряжения и в итоге? Фильм с обрезанной концовкой. Они ему не простят этой ошибки».
— Вы недовольны таким оборотом, мистер Кэрр?
Репортер усмехнулся.
— Конечно. Я часто в своих репортажах сравнивал войну гангстеров и полиции с футбольным матчем. Когда играют две команды в полную силу, то болельщики на стадионе замирают. Мы видели, как тренированная знаменитая сильная команда проигрывает неизвестной, но ловкой и хитрой команде новичков. Но зрителя нельзя обманывать. Он должен точно знать, кто выиграл, а кто проиграл. А в данном случае на арену выходит судья и говорит: «Команда новичков, ведущая со счетом десять ноль, на второй тайм не выйдет. Победа присуждается команде профессионалов!» Абсурд Нонсенс! И просто глупость.
— Ваши друзья уже говорили о развязке, но они приводили в пример синематограф.
— Репортерская гордость. Не хотят использовать термины коллег. Но суть одна, как ни крути! Дэйтлон ушел с поля непобежденным, но он всенародно признан трусом! Закономерное заключение.
— Да вы жестокие люди! Компромиссов для вас не существует.
— Конечно. О каких компромиссах могла идти речь, когда Дэйтлон полгода назад захватил арсенал с оружием на целый полк агентов ФБР? Он что, в тот момент готовился к компромиссам? Сказал "а", скажи и "б".
— Но Дэйтлон не может победить всю страну.
— Конечно. Я ответил вам на заданный вопрос. Ответил, как болельщик. А вы рассуждаете, как адвокат Дэйтлона. Но мне кажется, что он не нуждается в адвокатах. Кроме него, никто его вопросов не решает.
— Вы перегибаете палку. Я не на стороне Дэйтлона. Я сбоку.
— Я тоже. Но сейчас ситуация изменилась. Дэйтлона нет. Он прошел, как ураган в ясную погоду, и вновь наступила тишина. Многие стали задаваться вопросом, а был ли он вообще. Дэйтлон — это явление. Он может быть очень убедительным, осязаемым, видимым, а может превратиться в мираж, в туман. Чтобы эта легенда продолжала жить, она требует постоянного присутствия. Но это невозможно. Это чревато неизбежной гибелью. Дэйтлон не глуп и знает, что у него есть выбор. Либо уйти, но как мираж, либо жить, но недолго и погибнуть.
— Любопытная трактовка. Ну что же, всего наилучшего. Удачи вам. Извините, но меня заждалась моя дама.
Дэйтлон встал с табурета и направился к столику, где его ждала обиженная Шерри.
Сделав несколько шагов, он остановился и, оглянувшись, сказал:
— Извините, мистер Кэрр, на секундочку.
Кэрр удивился, но, остановив друзей, подошел к новому знакомому.
— Я бы хотел попросить вас об одолжении. Вы не могли бы мне подарить один номер с интервью?
— Сожалею, мистер Эйслер, но у меня всего три экземпляра, и я не могу этого сделать.
— Хорошо. Я открою вам один секрет. Если моя наводка сработает, то вы мне подарите газету с интервью. Но вы никому ничего не должны говорить. Хорошо?
— Я не разглашаю чужих секретов.
— Отлично. Меня вызывают на утро в Холдинг-банк. Мы установили там новую систему сигнализации.
— Я читал об этом.
— Прекрасно. Но Дэйтлон решил, что ему плевать на сигнализацию. Он в городе и завтра в девять утра возьмет этот банк. Берите фотоаппарат и подстерегайте его в машине напротив банка. Таких кадров никто не имел и иметь не будет. Только не спрашивайте меня, откуда у меня эта информация. Я тоже не привык выдавать чужие секреты. Но помните, если у вас все получится, то один экземпляр газеты с интервью мой.
— Согласен. Но как я вам его передам?
— Я сам вас найду, либо кто-нибудь из моих приятелей попросит у вас этот экземпляр для меня.
— Хорошо. Такая сделка меня устраивает.
Дэйтлон похлопал Кэрра по плечу, улыбнулся и вернулся за свой столик.
Кэрр пил виски и наблюдал, как Эйслер со своей дамой покидают ресторан. Он не мог понять чувств, которые одолевали его. Разговор с Эйслером, обычная болтовня, но что-то она ему напоминала. Настрой! Неуловимая волна недоговоренности. Кэрр решил вернуться домой, и перечитать интервью с Дэйтлоном.
3. В сигарном дыму
Филл с трудом добрался до дома. Вид у него был хуже, чем у бродяги: лицо грязное и исцарапанное кустарником, одежда порвана. Ему повезло, что за рулем самосвала оказался неплохой мальчишка и подбросил его прямо до дома.
Филл прошел в ванную и сунул голову под струю воды. В нем кипела злость, отчаяние, он был в бешенстве.
После охлаждающего водного массажа ему стало немного легче, и он побрел в комнату, чтобы рухнуть в кресло и выпить хорошую порцию джина.
В гостиной его ждал новый сюрприз. В его любимом кресле сидел старик в стоптанных ботинках и грязном мятом плаще и пил его джин. Он хорошо помнил этого старика, он даже вспомнил его имя. С озверелой физиономией Филл подлетел к нему, схватил его за грудки и вырвал из кресла.
— Ты с ними заодно, сволочь! Я выброшу тебя в окно, ублюдок! Мерзавец!
Малик выхватил из кармана пистолет и приставил ствол к животу хирурга.
— Отпусти, Ален! Я могу выстрелить!
— В меня сегодня уже стреляли! Испугал! Идиот!
Он отшвырнул Малика в сторону, и тот упал на кушетку, ничего себе не покалечив.
— Выпей, Ален, и давай поговорим спокойно.
Малик убрал пистолет в наплечную кобуру. Филл налил себе стакан джина, сделал несколько глотков.
— А откуда тебе известно, что я остался жив? — осипшим голосом спросил Филл.
— А с чего ты должен умереть?
— С того! Они решили, что я слишком много знаю, и приказали меня хлопнуть. Они вывезли меня в лес, но этот парень, боксер, выстрелил в воздух и ушел.
— Я не думал, что они захотят тебя уничтожить, но я был уверен, что Дэйтлон не отдаст Шарлотту. Мне говорили, что смотрел он на нее как удав на кролика.
— Мразь! Он мне ответит за это!
— Он тебе ответил пулей в голову. Ты везунок, Филл!
— Лучше бы меня пристрелил этот кривоносый, чем обрек на такую жизнь.
— Еще не все потеряно, Филл.
Хирург хотел выпить, но стакан завис в воздухе. Он внимательно посмотрел на Малика.
— Чего ты хочешь, Рудольф? Ведь так тебя зовут?! Ты же одна из шестерок этого бандюги!
— И так и не так. Меня к нему не допускают. Я делаю для них кое-какие мелкие делишки за мелкие подачки. Но у меня есть свои планы, Ален. Не только ты имеешь зуб на Дэйтлона.
Филл выпил джин и почувствовал, как тепло разлилось по всему телу.
— Послушай, парень, я очень туго соображаю. И мне сейчас не до тебя. Если ты хочешь мне что-то сказать или предложить, то выкладывай, если тебе просто не с кем поболтать, то проваливай. Я просплюсь и пойду в полицию.
— Хорошая мысль! Как только ты там побываешь, газеты растрезвонят об этом на всю страну. На следующий же день твой хирургический центр превратится в руины, а ты будешь висеть над его обломками. Но заметь: гордо висеть!
