Игра на вылет [= Секретная операция] - Ильин Андрей (электронные книги бесплатно .txt) 📗

Нужно заменить одного исполнителя несколькими, и тогда индивидуальные способности каждого найдут достойное применение. Не надо минера посылать на стрелковый рубеж, а стрелка заставлять отбиваться руками от трех вооруженных палками противников. Пусть каждый занимается своим делом. Кроме всего прочего, это сузит объем владения необходимой им для исполнения дела информации.

Одиночки-профессионалы могут пригодиться в локальных направленных на единственную, слабо охраняемую жертву операциях, в масштабных они бесполезны и даже вредны. Масштабные покушения требуют привлечения усилий множества людей. Конечно, можно собрать полсотни высококлассных спецов, но толку от них будет ничуть не больше, чем от выдрессированных на конкретные действия новобранцев-сопляков. Толку будет столько же, а вот гонора на порядок больше. К увешанному звездочками и орденами профи не на всякой хромой козе подъедешь. Кроме того, их, действующих профессионалов, не так уж много наберется по стране, и привлечение к делу даже десятка мгновенно станет известно всем остальным. Какой уж тут режим секретности! Да и как-то не с руки после завершения операции «чистить» своих бывших коллег-однополчан, с которыми не один пуд носимого диверсионного пайка съеден.

Нет, молодежь во всех отношениях предпочтительней. И силенок у них поболе, и глаза позорче, и сантиментов поменьше. Их только расставить правильно да верную цель указать, в остальном промашки не будет. И после возни никакой. Они еще правил игры не усвоили, подвоха не ждут, что такое «уборка территории», не знают и сами свои глупые стриженые затылки под удар подставят. За ними даже бегать не придется — приходи и убирай.

А пока пусть они, соревнуясь друг с другом, бегают, прыгают, стреляют, устраивают кулачные потасовки, не понимая, что чем более в этом в сравнении с другими преуспеют, тем быстрее приблизят свой печальный исход. Такова логика борьбы. Они все же лучше, чем свои. Хотя свои, дойди до дела, поблажек тоже не заимеют. Правила — они равны для всех…

Глава седьмая

Теперь единственным моим союзником в борьбе за жизнь Президента мог быть только сам Президент. Может быть, я и не стал бы ратовать за его спасение (мне что, больше всех, больше самой Конторы надо?), если бы в интригу покушения не была вплетена моя жизнь. Мы могли либо вместе умереть, либо вместе спастись. Уж так сложилось.

Мне нужен был Президент!

Но это легко сказать — «Мне нужен Президент», а где его, кроме как в телевизоре, взять? Наши правители в народ без охраны не ходят. Да и народ тот на поверку нередко оказывается тоже охраной: охрана стережет Президента от охраны на встрече Президента с охраной. Любое новое лицо на таком «стихийном народном гулянье» что бельмо на глазу.

Как подобраться к Президенту, чтобы не быть остановленным ни его телохранителями, ни пасущейся вблизи командой заговорщиков? Последние будут оберегать Президента от сомнительных контактов с рвением даже большим, чем личная охрана. Но даже прорвавшись, как успеть сказать то, что я должен сказать до того, как в мои ребра уткнутся пистолетные стволы?

Обратиться в президентскую приемную? Отстоять в очереди, дождаться аудиенции у какого-нибудь сто первого референта, бухнуть ему без подготовки: «А вы знаете, что на вашего Президента готовится покушение?» — нарваться на встречный вопрос: «А вы кто такой?», рассказать о Конторе, о которой никто слыхом не слыхивал, и отправиться вначале в психушку, а потом без пересадки на тот свет от случайной передозировки внутривенной инъекции. Не выйдет! Пойти в Безопасность? А откуда я знаю, что она во всем этом не замешана, а если замешана не вся, то как я отличу правильных от неправильных? У них на погонах участие в заговоре не пропечатано. Приду просить аудиенции с Президентом, а в результате добьюсь встречи с исполнителем приговора? Отпадает.

Двинуться в Контору? Нет, увольте. Один раз уже пробовал. Оттуда, как показывает опыт, прямой ход по эскалатору в метрополитен и под колеса поезда. Не устраивает.

Как ни крути, но прорваться к Президенту напрямую, без посредников, мне не удастся. Президент даже в сортир в одиночку не ходит. Надо искать передаточное звено.

Передаточное… То есть звено, которое передает. Что-то передает. Слово, предмет, письмо… Письмо. Почему бы не письмо? Почему Президент не может получить письмо с просьбой о свидании? Не чета ему исторические фигуры не брезговали эпистолярным жанром. И ничего зазорного в том не видели.

Только вот как получить? По почте? Но до передачи адресату его перещупают, пересмотрят десятки рук и глаз. Из рук в руки? Хорошо бы, но мне эти руки еще на подходах за спину завернут и в двойной морской узел скрутят. Из рук в руки — через руки? Желательно через одни руки. Скажем, я переправляю письмо охраннику, он — Президенту.

Но где гарантии, что охранник передаст письмо Президенту, а не его окружению? Даже наверняка передаст окружению: секретарям, референтам, помощникам. В итоге тот же вариант, что при использовании почты, — десятки рук, десятки глаз, среди которых обязательно попадутся руки и глаза заговорщиков. Безнадега!

Неужели нет выхода? Неужели любое письмо пойдет обходным, подцензурным путем? Неужели на Президента не распространяется конституционное право тайны переписки?

Нет, не распространяется. На него в первую очередь и не распространяется. Если бы Президент лично просматривал каждое письмо, он бы только тем единственно и занимался с утра до вечера. А он еще ест, пьет, физическую форму поддерживает и государственные проблемы разрешает.

Подведем итог — любая почта Президента перлюстрируется, и обойти это невозможно. Так? Нет, не так! А личная? Та, что идет от мам, пап, двоюродных бабушек и дедушек? Тоже просматривается? А та, что пишет сам Президент? Ой, не верю! Не дело референтов совать носы в интимную жизнь Хозяина. Значит, если Президенту придет письмо от матери или братьев, он их прочитает лично? Безусловно. Вот только писем от них он скорее всего не получает. Зачем водить пером по бумаге, если довольно поднять трубку прямого телефона?

Хорошая идея, но пустая. Личной переписки у Президента нет. Некому ему писать, и ему писать некому. Только если записочки самому себе: мол, не забудь выключить утюг и позвонить президенту США.

Самому себе… А я говорю, переписки нет! А я говорю, писать некому! Как же некому, если есть кому! Вот и выход!

Вопрос второй: как заставить Президента поверить, что все написанное не есть бред той незабвенной сивой кобылы? Дать самые горячие, от «честного пионерского» до «мамой клянусь», заверения? Не поверит. И будет прав. Мало ли кто в детстве клялся пионерским галстуком, что варенье из банки соседская кошка вылакала. Неубедительно.

Вот если бы я знал код ядерного чемоданчика. Да написал его… Тут бы Президент поверил! Тут бы он в черта лысого поверил. Знаю я этот код? Нет, не знаю. И не надо мне его знать. Я в другие тайны посвящен. Я такие тайны знаю, о каких не каждый из ближайшего президентского окружения осведомлен! Я о Конторе знаю! Ну что, не поверит Президент корреспонденту, который высшими государственными секретами владеет? Откажет ему в свидании?

Я думаю, нет.

Вот и решение проблемы. Не откладывая дела в долгий ящик, я отправился в центральный архив. Мне позарез нужен был образец президентского почерка. Не может быть, чтобы в архивных развалах не нашлось какого-нибудь собственноручного творения интересующего меня человека. Не всегда же он был Президентом, не всегда наговаривал свои мысли секретарям и стенографисткам.

В архиве, прикрывшись очередными липовыми документами и липовой же докторской степенью, я быстро добрался до требуемой мне информации. Я нашел не один, а по меньшей мере полсотни образцов президентского почерка. Правда, все они были удивительно однообразны — шли наискосок по листу и разрешали, запрещали или соглашались. Обычный канцелярско-бюрократический жанр. Но это не суть важно. Я и не предполагал отыскать многостраничную любовную переписку. Главное, есть буквы, наклон и толщина линий, сила нажатия пера.