Ликвидатор - Тамоников Александр Александрович (книги хорошего качества TXT) 📗
– Эй! – кричит парень с усиками, видимо, старший в этой загулявшей компании. – Живые есть?
Его голос еле перебивает музыку.
Петрович выходит на улицу.
– Живые-то есть, а что вам надо, ребятишки?
– Открывай шлагбаум! – приказным тоном кричит парень с усиками. – Тачку надо до полдня поставить.
– Не слышу, – заявляет в ответ ночной сторож. – Вырубите свою шарманку.
Парень с усиками поворачивается к товарищу в желтой ветровке.
– Приглуши музон, Дурик!
– А чего? – восклицает тот. – Нормальная громкость. Это деду надо уши прочистить.
– Делай, что сказано!
Дурик проходит к машине, убавляет звук и спрашивает:
– Так пойдет, Гоша?
– Пойдет!
Гоша поворачивается к сторожу.
– Теперь слышишь?
– Слышу.
– Открывай шлагбаум, мы тачку поставим.
– Ответ мой вам такой, ребятки: езжайте-ка отсюда, поищите другую стоянку. Здесь свободных мест нет.
– Как это нет? – визжит девчонка. – Вон пустые площадки в первом и втором рядах.
– Сказал, мест нет, чего непонятно?
Тут подает голос водитель, стоящий у капота:
– Гоша, дед в непонятке. Ты бы ему объяснил популярно, что с нами ссориться – только здоровью вредить?!
«Наглецы! – думаю я. – Пока развивается перепалка, надо уходить, но не оставлять же пожилого мужчину с этими отморозками. Светиться нельзя, а вот шугануть выстрелом в воздух вполне можно. Надо бы задержаться, проследить, как будут развиваться события».
А они начинают принимать угрожающий характер.
Гоша уже возле сторожа.
– Ты что, плесень, идиотом прикидываешься? Ты кто, в натуре? Ты же обычный холуй. Твое дело машины охранять. Короче, ты поднимаешь свое бревно! – Гоша указывает на шлагбаум. – Или я сейчас же набью тебе морду, а завтра хозяин стоянки выбросит тебя с работы.
– И не стыдно, парень? Я же тебе в деды гожусь.
Компания хохочет.
Особенно заливается малолетка, видимо, пребывающая под наркотой.
– Гоша, да ты никак новым родственничком обзавелся, – заявляет она.
– А ну цыц! – прерывает смех парень с усиками и говорит сторожу: – Вижу, не доходит до тебя по-хорошему, значит, будет по-плохому.
Он идет к сторожу, я достаю пистолет, скручиваю глушитель. Но стрелять мне не приходится. Слышится вой приближающейся сирены. Буквально через пару секунд сзади «Мазды», переливаясь огнями проблесковых маяков, встает полицейский «Форд».
Я понимаю, что сторож подал ментам сигнал через тревожную кнопку.
При виде двух полицейских, вооруженных автоматами, молодежь сразу затихает.
– Что здесь такое, Петрович? – спрашивает у сторожа сержант весьма бравого вида.
– Да вот, Коля, ребятки беспредельничают, грозят избить, требуют запустить на территорию.
– Ясно! Будет им стоянка. А ну все ко мне! – рявкает страж порядка на парней и девицу.
– Не до хрена ли берешь на себя, сержант? Погоны надоели? – огрызается парень с усиками.
– Как? – кричит полицейский. – Чего ты там вякнул, недоносок?
– У меня пахан в администрации города. Твой начальник у нас на даче частенько отдыхает. Прикидываешь, к чему я это говорю?
– Все, пора тебе заткнуться! Семен, вяжем их!
Полицейские действуют умело, профессионально. В считаные минуты вся компания оказывается в наручниках. Подходит полицейский УАЗ, в него и загружается подгулявшая компания. Рядовой полицейский садится за руль «Мазды», сержант пожимает руку сторожу и забирается в «Форд». Колонна уходит в сторону ближайшего отделения полиции.
Я возвращаю глушитель на прежнее место, дожидаюсь, пока сторож скрывается в будке, и начинаю отход. Пригнувшись, я следую мимо длинного ряда машин к забору, дальнему от сторожки. Покинуть стоянку я планирую в том же месте.
Вот и удобное местечко между двух рекламных плакатов. Я в последний раз оглядываюсь на сторожку. В окне ровный желтый свет. Дверь закрыта. Сторожа не видно.
Я хватаюсь за прутья решетки, карабкаюсь вверх, потом бесшумно спрыгиваю на мягкий грунт. Пора вернуться к машине, избавиться от надоевших перчаток и маски. На дворе лето, и в них чертовски жарко.
Нормально поспать этой ночью не получится. Установив под днищем «Лексуса» взрывное устройство, я обрек себя на постоянное дежурство. Блок питания рассчитан на сутки. За это время Корнилов должен быть ликвидирован. Иначе операцию придется начинать с самого начала.
Я плюхаюсь на водительское сиденье и с превеликим удовольствием стягиваю с себя атрибуты диверсионной деятельности. В бардачке лежит термос с крепким кофе. Я наклоняю спинку сиденья, наливаю полную чашку, принимаю удобную позу и прикрываю глаза.
Врачи говорят, что, справив сороковник, мужчина вступает в зону умеренного риска. За полтинником угроза становится постоянной. А после шестидесяти нужно благодарить Бога за каждый прожитый день.
Корнилову шел шестой десяток. К тому же этот субъект принимал активное участие в распространении левых лекарственных препаратов, изготовленных в подпольных лабораториях. Стало быть, знал, что играет с огнем. А раз так, то он наверняка заранее написал завещание и мысленно приготовился к путешествию в загробный мир.
Одним словом, я нисколько не переживал по поводу скорой кончины господина Корнилова, когда в седьмом часу утра увидел его сутуловатую фигуру, подходящую к автостоянке. Утренние события шли своим чередом и строго по старой схеме, что меня вполне устраивало. Клиент явился за автомобилем вовремя. Как и всегда, он дождался охраны и неторопливо поехал на завод по традиционному маршруту.
Я уже давно определил место, где приведу в действие адскую машину. Главное, чтобы Корнилов никуда не заезжал, никого не подсаживал к себе. Важно, чтобы поблизости в этот момент не оказалось лишних людей. Случайные жертвы мне ни к чему.
«Лексус» и серый внедорожник с охраной выехали из города и понеслись по трассе в сторону кирпичного завода. Сегодня я держался к ним немного ближе. Для уверенного приема радиосигнала дистанция не должна была превышать двухсот пятидесяти метров.
Городские кварталы остались позади. Впереди и справа от трассы показался знакомый кемпинг. Еще через полминуты засеребрилась асфальтом дорога, ведущая к заводским воротам. Автомобили сбавили скорость, съехали с трассы.
Я тоже притормозил, посмотрел вперед и в зеркало заднего вида. Перед нами никого нет. Далеко сзади над горизонтом возвышается кабина грузовой фуры. Теперь все внимание влево.
«Лексус» добрался до середины дороги. Между ним и серым внедорожником метров десять. Слишком уж близко. Мне не хотелось бы убивать ни в чем не повинных охранников.
Я резко сбрасываю скорость, выжидаю. Правая рука на руле. Левую я высунул в открытое окно. В ладони небольшой передатчик с антенной и единственной кнопкой, спрятанной под красным контрольным колпачком.
До ворот около сотни метров. Серый внедорожник потяжелее. Его водитель начинает тормозить раньше. В этот момент дистанция между машинами немного увеличивается.
«В самый раз», – думаю я, поддеваю ногтем колпачок и нажимаю кнопку.
Ничего не происходит. Машины едут дальше.
Что за хрень?! Я поднимаю руку повыше и несколько раз подряд жму на кнопку.
Метрах в тридцати от заводских ворот под машиной Корнилова вспыхивает яркая звездочка. Через мгновение она превращается в огненный шар. Еще через секунду до меня доносится грохот взрыва.
Готово. Корнилов улетел в небеса как тот олимпийский ласковый Миша в восьмидесятом году.
Я бросаю передатчик на пассажирское сиденье, хватаю фотоаппарат и делаю на ходу несколько снимков.
«Лексус», объятый пламенем, лежит на боку посреди дороги. Вторая машина стоит чуть дальше и ближе к правой обочине. Три крохотные фигурки охранников суетятся у горящего автомобиля. Створки заводских ворот медленно отъезжают в стороны, готовясь выпустить то ли людей, спешащих на помощь, то ли пожарную машину.
Больше меня здесь ничто не задерживает. Я давлю на педаль газа и разгоняю автомобиль до ста тридцати.