Диверсант № 1 - Самаров Сергей Васильевич (читать книги бесплатно полностью txt) 📗

Вовремя. Только что в телеграмме Хигган посоветовал читать газеты. Но как они поступили? На ходу их, что ли, передают? Поезд же не останавливался.

– Давайте.

Проводник вошел и оставил газеты на столе. Джошуа сунул ему в руку какую-то мелочь, хотя знал, что стоимость свежих газет входит в стоимость билета купе первого класса. Проводник без подобострастия поклонился щедрому пассажиру. А сам пассажир раскрывать газеты не стал, рассматривая только первые полосы. Он не настолько хорошо владел французским, чтобы читать большие аналитические статьи, и вообще материалы с деловыми вопросами его всегда интересовали мало, если он сам не углублялся в очередную деловую авантюру.

Первые полосы традиционно пестрели фотографиями. Должно быть, не все утренние газеты успели, если вообще успели, дать репортажи с места взрыва в казино. Утренние газеты во время взрыва уже, наверное, печатались. Джошуа рассмотрел фотографии. Было много разных лиц. Искаженных, окровавленных. Узнать кого-то невозможно. Да и как узнать, если он не помнит даже лицо крупье, за столом которого играл. А здесь все лица искажены. И само казино. Это уже и не казино… Месиво битых кирпичей, бетона и металла. Все, что осталось от красивого здания.

Случайно взгляд упал на анонс. Имя Джо Хиггана с указанием страницы. Интервью.

Он открыл третью страницу. И увидел свой портрет. От такого немудрено было растеряться. Джо ведь не говорил, что фотографирует его для газеты, не говорил, что расспрашивает о вечере в казино, чтобы использовать ответы в своем материале, хотя это и так должно было бы быть понятным. Но хотя бы следовало сказать, в какой газете читать интервью.

Впрочем, Джошуа не был настолько щепетильным, чтобы обидеться на это. Для Джо это – заработок. Почему же не заработать, если предоставляется возможность. Правда, ответы на вопросы корреспондента были совсем не те или, точнее, почти не те, которые сам Джошуа давал, но суть Джо почти не исказил. Только слегка приукрасил. И такое интервью только сыграет свою интригующую роль при той игре в прятки с полицией, что задумал Гольдрайх.

Он отложил газеты, хотел было снова прилечь и даже приложил голову к подушке, но новая мысль заставила его вскочить на ноги. И опять молоточки застучали в висках, отбивая радостно-озорную дробь.

Джошуа посмотрел на последнюю страницу первой попавшей под руки газеты. Это оказалась как раз та, где был опубликован его портрет. Нашел номер телефона отдела экстренных новостей. Включил сотовый телефон, набрал PIN-cod поскольку перед этим отключал трубку, и набрал номер редакции.

– Слушаю вас… – ответил немолодой и прокуренный женский голос.

– Алло! – старательно изображая мягкий и певучий арабский акцент, сказал он. При этом смесь английского произношения с утрированным арабским звучала хорошо. – У вас сегодня напечатали интервью с Джошуа Гольдрайхом.

– По какому поводу интервью?

А он-то сам по наивности полагал, что это всем хорошо известно…

– По поводу взрыва казино.

– Так, и что? – в прокуренном голосе проскользнула заинтересованность.

– Этот Гольдрайх и взорвал казино вместе с двумя арабами – женщиной и ее сыном. Сейчас он сбежал. Ищите, если сможете… Вы меня поняли?

– Кто передал сообщение?

– Я.

И он отключил трубку, чтобы никто не смог позвонить ему. Трубка куплена по его поручению еще в Филадельфии одним из клерков конторы «Гольдрайх и сын». Неизвестно, на чье имя, потому что сам Джошуа не давал никаких документов. И пусть теперь ищут по номеру, если смогли его зафиксировать.

Расписание движения висело на двери. Джошуа включил верхний свет, чтобы рассмотреть строчки мелкого текста. Взглянул на часы. Ближайшая остановка скоростного поезда через два часа в Ле-Крезо.

Там он и выйдет. Это вызовет дополнительные подозрения, и будет очень смешно…

В дверь опять постучали. Словно она закрыта. Люди Столбова уважение к своему шефу проявляют стабильное. Помешать боятся. Раньше эти же люди или такие же, только чуть-чуть постарше, были с ним ровней и так же держались. Сейчас он поднялся над теми, кто рядом, и его зовут по имени-отчеству.

Сам Столбов-младший тяжеловесной походкой вышел к дверям из соседней комнаты с какими-то бумагами в руках и, судя по всему, пытался разобраться в них прямо на ходу. Он даже очки надел, чего обычно не любил делать на людях, точно так же, как стеснялся носить очки Тихонов.

Приехал Заяц. Тот самый парень, которого Тихонову всегда хотелось назвать Медведем. Раньше Виктор Петрович думал, что Заяц – это кличка, а фамилия, скорее всего, Зайцев или Зайков. Спрашивать было неудобно, и он по старым связям заглянул в досье областного управления МВД. Оказалось, что Заяц – это фамилия. У парня две ходки. Первая по хулиганке – двести шестая статья, как она раньше называлась, пункт три, значит, какая-то драка с тяжелыми телесными повреждениями. Вторая за разбой. Оба раза от звонка до звонка на зоне. Тогда же, одновременно, Тихонов перебросил к себе на домашний компьютер досье и на всех других из близкого окружения Столбова. Картина примерно такая же. Сам Алексей Владиленович среди них выдвинулся не «славным прошлым», а современными организаторскими способностями. И образованностью. Институт он почти закончил. С последнего курса «загремел»…

– Как там «самый великий» поживает? – поинтересовался Алексей Владиленович, и голос его не обещал «самому великому» ничего хорошего. Должно быть, Столбов считал городок своей вотчиной, хотя давно уже здесь не жил, но ему не нравилось, что здесь появились влиятельные и состоятельные чужаки, тем более что он чувствовал и знал по опыту: чужаки такие и к городу относятся так же, как город к ним. Взаимопонимания здесь быть не может.

Заяц хохотнул:

– Братаны его во двор нас пускать не хотели. Ворота, говорят, у них крепкие, сами парни тертые.

– А ты?

– А что мне долго разговаривать, только время терять. Они машину у ворот оставили. Тот «фордик». Я долбанул камнем по стеклу. Сразу выскочили все трое – и сам, и братаны. С двустволкой…

– А ты что?

– Ну, я ружьишко для безопаса отобрал. И поговорили мирно…

– Отдали ружьишко-то? Не жадные?

– А куда они, на хрен, денутся, когда на них с двух сторон по «помповику»… [18]

– Слышали они что?

– Сначала то же, что и другие, толковали. Потом я захотел в дом пройти, посмотреть, как живут, они вспомнили, что чечены знакомые им звонили, интересовались отцом вашим.

– По какому поводу?

– Что за человек, с кем живет, чем занимается.

– Что сказали?

– Сказали, как есть…

– Дальше…

– Все. Чечен это устроило. Здесь они не появлялись.

– Узнал, что за чечены?

– Московские. Телефон я взял. Уже «зарядил» на проверку. Позвонят, скажут.

– Готовься, поедешь в Москву разбираться. Дальше… Не спросил, что за «Газель» у магазина стояла? Они не могли ее не заметить, когда даже другие заметили.

– Сами про «Газель» рассказали. Заметили. С уфимскими номерами. У них в Уфе свои люди есть. Номера они знают.

– Номер засекли?

– Обязательно. У них собственная родственная охрана. На всякий случай, как во второй раз машину заметили, сразу записали.

– Проверил?

– Позвонил корешам. Проверят.

– Кто у них «крыша»?

– Так, районные…

– Ладно, пусть пока живут. Мы мелочиться не будем.

– Да я за стекло с них и так уже взял.

– За какое стекло?

– С их «фордика». Бесплатно я, что ли, камень бросал…

– Сколько взял?

– Пятьсот баксов. Пообещал в этом месяце камнями больше не бросаться.

Тихонов слушал забавный диалог вполуха. Даже не поворачиваясь. Но когда Столбов подошел к нему, сказал категорично:

– Надо как можно быстрее уфимцев проверить. Это след.

– Заяц, слышишь? Поторопи.

– Сейчас позвоню. Я мобильник в машине оставил. Так я там подожду, чтобы не мешать…