Штормовое предупреждение - Серегин Михаил Георгиевич (онлайн книга без TXT) 📗
– И что же, так и будем в обороне отсиживаться? – поинтересовался сбитый с толку Самохин.
– Вам, как кадровому военному, хорошо известно, что в наступление идут после того, как получат данные разведки, – улыбнулся Величко. – Вот получим – и будем решать, что делать дальше.
А разведка в это время пыталась разобраться в кавардаке, который образовался на месте производственного помещения. Они осторожно продвигались среди покореженного оборудования, разбросанных повсюду кирпичей, балок, покрытых какой-то липкой гадостью и остатками пены из пожарных брандспойтов. Крыша частично обрушилась, и здесь тоже вовсю гулял дождь. Признаков жизни нигде не обнаруживалось.
К счастью, не обнаруживалось и погибших. Но Грачев понимал, что успокаиваться рано. Первое впечатление наверняка было обманчивым. Подобные катастрофы редко обходятся без жертв. Те, кто оказался застигнут врасплох и находился в непосредственной близости к источнику опасности, наверняка пострадали. Суровая действительность была такова, что даже тела в подобных случаях не всегда можно было обнаружить.
Грачев и Мачколян были вооружены мощными фонарями, но по-настоящему разобраться в деталях катастрофы можно было только при дневном свете. Сейчас нужно было попытаться обнаружить людей – живых или мертвых.
Первая находка их совсем не обрадовала. В дальнем конце цеха, под обломками генератора, они обнаружили труп молодого парня в спецовке. Лицо его было обожжено настолько, что различить его черты было совершенно невозможно. Разобрав обломки, они сумели освободить тело, и Мачколян на руках вынес его наружу.
Эта находка подействовала на всех крайне удручающе. К тому же в этот момент откуда-то поступило сообщение об угрозе наводнения в городе. Новость передавалась из уст в уста, но подробностей никто не знал. В воздухе повисло тревожное ожидание.
Грачев не стал сосредоточиваться на плохих новостях. Они с Мачколяном снова отправились в цех. Здесь явно требовались значительные силы для разбора завалов, но пока их просто неоткуда было взять. Штаб гражданской обороны пытался собрать контингент, который существовал на бумаге, но в условиях непогоды и неустойчивой связи оповещение наладить не удавалось. До рассвета рассчитывать было не на кого.
Наконец они нашли ту самую диспетчерскую, в которой, по идее, должен был находиться бригадир ночной смены. Это небольшое помещение с большими застекленными окнами располагалось под потолком цеха, и к нему вела металлическая сварная лестница. По-видимому, предполагалось, что из такого укрытия удобно наблюдать за производственным процессом. Однако теперь подобная конструкция создавала ощутимые проблемы для спасателей. Оба пролета металлической десятиметровой лестницы были обрушены. Покореженные ступеньки торчали из-под кирпичей, как зубья. Застекленная стена частично была раздавлена перекрытием. На том месте, где должен был быть вход в диспетчерскую, опасно нависала большая бетонная балка, державшаяся на одном честном слове.
Задрав головы, Грачев и Мачколян принялись рассматривать то, что творилось наверху. Маски они сняли, потому что убедились – дышать можно и ни к чему тратить кислород. Лестничная площадка уцелела, но слегка накренилась, и с краю на нее налегала та самая балка, бетонная махина весом не менее четырех центнеров.
– Как думаешь, есть там кто-нибудь? – спросил Грачев.
– Если рассуждать здраво, то должен быть, – ответил Мачколян. – Почему я так думаю? На заводе ЧП, – значит, должен быть кто-то, кто отвечает за это безобразие. Но мы до сих пор не видели никого из начальства. А почему? Потому что оно не может спуститься.
– Субъективное мнение, – скептически сказал Грачев. – Но допустим. Тогда почему никого не видно и не слышно? Попробуй покричать, – может, откликнется кто-нибудь?
Мачколян зычно гаркнул, призывая живых подать голос. Но в ответ они услышали только равномерный шум дождя.
– Это ничего не значит, – заметил Мачколян. – Человек может быть без сознания. Или у него такая травма, которая не позволяет ему кричать. Нужно Графа – он мигом определит, есть там человек или нет.
– Сначала нужно умудриться Графа туда поднять, – возразил Грачев. – По-моему, проще самому подняться. И Величко не будет возражать.
– Можно забросить туда трос, – предложил Мачколян. – Но лестница была бы надежнее.
– Тогда тащи ее, лестницу, – распорядился Грачев. – Нема? Значит, проходит вариант с тросом.
Трос с крюком на конце у них был. После второй попытки Мачколяну удалось забросить его наверх. Крюк достаточно прочно сел в трещину между кирпичей, и Грачев без долгих раздумий стал подниматься. Через несколько секунд он уже добрался до железной площадки и осторожно взобрался на нее.
– Как ты там? – спросил снизу Мачколян.
– Как в раю, – буркнул Грачев.
Придерживаясь рукой за стену, он попытался приблизиться к двери. Только тут он понял, насколько опасно его положение. Стена и крыша в этом месте были покрыты глубокими трещинами и, видимо, могли окончательно обрушиться в любой момент. Неосторожное движение грозило смертельной опасностью. Грачев не стал форсировать событий и для начала попробовал покричать со своего места. Из-за двери никто не отозвался. Грачев медленными шажками придвинулся к двери и, стараясь не касаться опасной балки, направил луч фонаря в темноту помещения.
Он увидел какие-то перепутанные провода, мокрые каменные обломки, перевернутый конторский стол и большую дыру в потолке, сквозь которую в комнату лил дождь. Людей не было.
Но что-то его смущало. Он еще раз тщательно осмотрел груду мусора и обломков стены посреди помещения. Теперь он ясно увидел, что между камней валяется стоптанный промокший башмак. Раз был башмак, значит, должен быть и тот, кто носил этот башмак на своей ноге. Грачев решил рискнуть. Трогать нависшую балку было опасно, поэтому он лег на железную поверхность и ползком протиснулся в отверстие, которое осталось от дверного проема. Кислородный аппарат Грачев снял еще внизу, поэтому пролезть в дыру для него не составило особого труда.
Теперь он был в комнате. Дождь, падавший через прореху в крыше, стал вроде бы ослабевать. «Давно пора, – подумал Грачев. – А то какое-то подводное царство просто».
Лавируя между обломков, он подобрался к башмаку и взял его в руки. Это был обычный недорогой ботинок сорок второго размера, весь промокший, зашнурованный и надорванный у края. И еще на внутренней поверхности Грачев обнаружил массивное темное пятно, похожее на впитавшуюся кровь. Безусловно, ботинок с ноги человека снимал не он сам. Его стащила какая-то нечеловеческая неодолимая сила, возможно, серьезно повредив при этом ногу. Таким образом, факт присутствия здесь человека косвенно подтверждался. Но Грачев осмотрел все углы и убедился, что в помещении нет ни живых, ни мертвых.
Тут его взгляд упал на провал, в который через крышу хлестал дождь. По обломкам можно было взобраться к самому его краю. Грачев так и сделал и вылез на крышу. В двух метрах от него лежал человек. Он был без сознания.
Грачев открыл аптечку, прикрепленную на поясе, и с помощью нашатыря попытался привести раненого в чувство. Через некоторое время ему это удалось. Человек открыл глаза и пошевелил губами. Он силился что-то сказать, но из горла его вырывалось только тяжелое дыхание. Он был весь мокрый. Одна нога у него была странно подвернута, и он не мог двигаться. Судя по всему, застигнутый врасплох взрывом и пожаром, этот человек предпочел из последних сил выбраться на крышу, где, ему казалось, было безопаснее. Однако за то время, пока он здесь лежал, он потерял много крови и получил переохлаждение. Раненого срочно нужно было спускать вниз и отправлять в больницу.
Грачев связался по рации с Мачколяном и попросил подогнать пожарную машину так, чтобы можно было по лестнице подняться на крышу.
– И еще нужна грубая мужская сила, – добавил он. – Нужно человека снять. Среднего роста. Ранен. Справишься?
– Если ты не себя имеешь в виду, то справлюсь, – ответил Мачколян. – За тебя бы я не взялся.
