Схрон под лавиной - Самаров Сергей Васильевич (книга жизни .TXT) 📗

— У тебя карта есть, майор?

— Так точно, товарищ генерал.

— Разверни.

— Уже развернул. — Ломоносов открыл планшет, где под целлофановой обложкой была заложена карта этой части ущелья.

— А теперь раскрой на два листа выше. Оба верхних листа открой.

Карту майор Ломоносов получал в оперативном штабе контртеррористической операции, следовательно, она была точно такая же, как и у генерала.

— Готово, товарищ генерал.

— Видишь, куда твое ущелье выходит? — генерал говорил требовательно, но и с какими-то загадочными нотками в голосе.

— В другое ущелье.

— А потом?

— На плато. А плато плавно теряет высоту и дальше тремя рукавами спускается к реке на границе с Грузией.

— Вот-вот. Есть сообщение от пограничников. Где-то в том месте скапливается большая группа бандитов с оружием. Ведут себя тихо, маскируются. Стараются внимания не привлекать. Это не та толпа, что рядом, в Азербайджане. Эти умело прячутся.

— Готовятся к переходу?

— Есть такое предположение. Вполне обоснованное. На азербайджанской границе, как мы думаем, сконцентрирована группа отвлечения. Сначала небольшой отряд границу перешел, тоже с целью отвлечения, чтобы мы подумали, будто за отрядом двинется большая группа. Туда стянуты силы пограничников, задействована вертолетная авиация. Но там, скорее всего, пошумят и разойдутся по домам. Но только после того, как из Грузии банда пройдет. Обыкновенная многоходовая комбинация, чтобы нас запутать.

— Грузинские пограничники скооперировались с азербайджанскими? Странно мне это слышать, товарищ генерал. По моим сведениям, с нашими пограничниками у грузинской стороны отношения лучше, чем с азербайджанцами.

— А куда они денутся, пограничники и прочие, когда есть приказ общего координатора? Кто может приказывать пограничникам Азербайджана и Грузии одновременно? Понимаешь?

— Догадываюсь, товарищ генерал. Приказ из-за океана.

— Скорее всего. «Аль-Каидой», по нашим сведениям, по-прежнему руководят оттуда, хотя и стараются показать, что воюют с ней.

У Ломоносова сразу возник естественный вопрос:

— Сила банды известна? Этой… На грузинской границе.

— Предположительно, около тридцати человек. Это то, что смогли определить пограничники.

— Если учесть потери нашей банды, то у них, даже в случае соединения, не хватит сил на прорыв. Мы их не пропустим. Трудно будет, но не пропустим. Сумеем выстоять, товарищ генерал, обещаю. У меня парни неуступчивые. А если еще и спецназ ГРУ прибудет…

— Повторяю! Это то, что смогли определить пограничники. В действительности сил может быть и в два, и в три раза больше, но не меньше.

— У меня, к сожалению, нет связи с командиром взвода спецназа ГРУ. В их ущелье полностью отсутствует сотовая связь. Если спецназ ГРУ присоединить к моему отряду, мы бандитов полностью запрем в ущелье. Никто не прорвется. Даю гарантию.

— Через полчаса над границей с Грузией будет курсировать самолет-разведчик радиоэлектронного слежения. Конечно, Грузия завтра напишет протест о нарушении ее воздушного пространства. Пусть пишут, обычное дело. Но связь между двумя бандами должна быть, и мы постараемся ее перехватить. Еще, в дополнение к сказанному. Если перейдет границу банда с грузинской стороны, мы, пожалуй, сможем снять вертолеты с азербайджанской границы. Тогда и тебе легче будет.

— А как нам быть со взводом старлея Шаха?

— Послать кого-то в соседнее ущелье не можешь, чтобы поискали «грушников»?

— У них там обстановка опасная. Одна лавина сошла, старшего сержанта придавила, могут быть и другие. Ночью лучше никого не посылать. Рискованно. А днем тропа ко мне и от меня бандитами простреливается. Не знаю, где риска больше.

— Без риска жизнь идет только там, где нас нет. Сам ориентируйся. Я на связи. Будут изменения, звони. У меня информация появится, я позвоню.

— Вопрос, товарищ генерал.

— Давай.

— Время для пешего перехода от границы до нас.

— Если хорошо пойдут, могут за половину ночи уложиться. И если не побоятся риска ночного прохода через горы…

— Понял, товарищ генерал. Подожду немного, потом посылаю пару человек к старлею Шаху. Пусть в темноте до перевала доберутся, чтобы за перевалом идти уже в светлое время. Так, мне кажется, будет безопаснее…

— Каменоломня здесь, что ли, была! — возмутился специалист МЧС, в очередной раз наступив на камень, который перевернулся под его ногой. — С детства помню какой-то французский художественный фильм. Не помню о чем, не помню названия, помню только, как каторжники на каменоломне кувалдами камни крошат. Наверное, на щебень. И здесь, похоже, что-то такое же было. Иначе как эти камни так раскололись?

— Они не раскололись, они рассыпались. Большие слоистые камни рассыпались на более мелкие. Со временем и мелкие рассыпятся. А здесь нет ни воды, ни сильного ветра, поэтому они не обтачиваются, как наверху, и такие острые, — пояснил ефрейтор Худоносов. — Такие камни во многих пещерах.

Конечно, фонари выручали при сложном подземном переходе, когда вся тропа изобилует камнями разной величины, о которые легко сломать ногу. Так, по крайней мере, еще в самом начале пути сказал специалист МЧС с анализатором воздуха в руках. И хотя это было опасно в случае встречи с бандитами, отказаться от использования фонарей старший лейтенант Шахамурзиев не захотел. Опасность, конечно, могла исходить только от тех двух бандитов, которые прятались, предположительно, где-то здесь же. Но они тоже, хотелось надеяться, с головой хотя бы время от времени дружат и умеют контролировать свой горский темперамент. Должны понимать, что с топором на танковую колонну не бросаются, то есть, если фонарей горит много, значит, людей идет много, и от такого количества преследователей уйти невозможно. Передние будут преследовать, задние вести заградительный огонь, не давая подняться. И кончится все быстро, когда преследователи сядут на шею и заломят руки за спину. И потому бандиты, заметив фонари, несомненно, пожелают вести себя тихо и убраться подальше. Они ведь для того и бежали, чтобы спрятаться. Может быть, при самом рисковом для себя варианте, попытаются пропустить два отделения, а потом за их спинами рвануть к выходу. Но там их уже будут ждать с наручниками. И потому Багдасар Давлетбаевич, поразмыслив над ситуацией и оценив предполагаемые действия бандитов, разрешил пользоваться фонарями.

У половины солдат фонари были не ручные, а наствольные тактические. Они располагались сбоку от ствола, чтобы не мешать ни стрельбе из автомата, ни стрельбе из «подствольника». В бою это удобно: наставишь в темное время суток фонарь на цель и сразу стреляешь. До того, естественно, как в тебя выстрелят. А когда на одного бандита светит одновременно множество фонарей, и не разберешь, какой из них именно в тебя светит и кто из бойцов в тебя целится. Да и при таком сложном для прохождения маршруте эти фонари удобны, не надо руку для ручного фонаря освобождать. Держишь в руках оружие и одновременно путь освещаешь.

Шли быстро, несмотря на сложность пути. Темп перехода, как обычно, задавал командир взвода. Так и добрались до грота, из которого выходило несколько галерей. Специалист МЧС сразу заявил старлею Шаху:

— Что бы вы без меня делали? Все проходы поочередно проверяли? Вот так вот! А еще брать меня не хотели…

— У нас у всех носы на месте, хотя кое у кого они сломаны, — старший лейтенант Шахамурзиев почесал свой сломанный нос. — Но и сломанные тоже различают запахи. А дым пахнет резко. Определяли всегда, определим и сейчас. — И, не дожидаясь подсказки специалиста, который смотрел на указания стрелок и заглядывал в свои таблицы, двинулся в нужном направлении.

Теперь уже не просто быстро пошли, а побежали, причем и специалиста МЧС бежать заставили несмотря на то, что он, не такой натренированный, заметно задыхался. И бежали, пока не наткнулись на тело бандита, лежащего навзничь. Характерная рана на лбу наглядно показывала, каким оружием воспользовался старший сержант Чухонцев. Малые саперные лопатки имеются во всей армии, но только в спецназе ГРУ они выведены из категории шанцевого инструмента и возведены в категорию оружия, только в спецназе ГРУ, как особая дисциплина, изучается фехтование на малых саперных лопатках, только в спецназе ГРУ малые саперные лопатки положено затачивать до такой степени, чтобы ими можно было без проблем побриться. И брились. Не только в походных условиях, но, порой, даже в казарме, где есть горячая вода. Сам командир, проверяя вооружение солдат, брал у любого лопатку, чтобы побриться. Простой испытательный вариант.