Игра по своим правилам - Нестеров Михаил Петрович (книги txt) 📗
Паула побледнела. Кроме нее, никто здесь не знал о жестокости Энрике, перетекающей в изуверство. Он был не просто сильным, на его счету не один десяток зверских убийств. И самое страшное, что он не вел учета своим жертвам. Навстречу Джебу шел хладнокровный душегуб. И он не остановится.
Пожалуй, у девушки был единственный шанс остановить бойню – это обещание молчать об откровенно проваленной миссии опекуна. Только ее выходка сильно задела колумбийца, никакие слова на него не подействуют, он просто не услышит их.
– Все нормально, Паула, – Джеб высвободил свою руку от хватки девушки. – Отойди в сторонку.
Она неожиданно поверила в него. Он справится с Энрике. Но в этот раз он бросит его на песок, а не в воду. И Паула послушно отошла.
Если бы не цвет кожи, Энрике можно было бы сравнить с Майком Тайсоном, после ударов которого противники рвали канаты на ринге. Он был здоровее Блинкова, но кому что нравится.
Джеб честно предупредил колумбийца, сократившего дистанцию до пяти шагов:
– Не надо делать этого. – Он был в том же облегающем спортивном костюме без рукавов и штанин.
Но Энрике было не остановить. Сократив расстояние до минимума, он резко вынес ногу, намереваясь одним широким махом под бедро свалить противника и добить его парой крепких ударов. Джеб легко ушел от столкновения и в свою очередь отвесил колумбийцу низкий кик в ногу. Энрике проскакал, прихрамывая, несколько шагов по инерции и снова пошел в атаку. Блинков встретил его прямым ударом ногой в солнечное сплетение. После короткой паузы он угостил противника левым хай-теком, попав ему точно в висок. Энрике поплыл. От сильного удара его мозги коснулись черепной коробки, и он потерял ориентацию. И тут Джеб сделал то, чего ни Энрике, ни Паула, ни случайные свидетели этого поединка ни разу не видели. Он продемонстрировал отличную растяжку, когда с шагом вперед вынес ногу высоко над головой. И тут же опустил ее на шею противника. Его пятка сокрушила трапециевидную мышцу Энрике, и после этого удара, называемого «удар топором», колумбиец рухнул на песок.
– Ты был неумолим, как сама судьба… – еле слышно прошептала Паула. Она с обожанием смотрела на своего парня и ловила завистливые взгляды женщин за столиками в кафе. – Завтра встретимся?
Но завтра самолет авиакомпании Iberia возьмет курс на Южную Америку. Паула будет сидеть у иллюминатора и повторять слова Жени Блинкова: «Я приеду к тебе…» Наивно, глупо, несбыточно. Но она будет ждать его.
Глава 8
Красавица и чудовище
«Вот и все, – безрадостно, но с явным облегчением подумал Александр Абрамов. – Гуд бай, Колумбия, о-о, где не был никогда я. Будь здорова, земля Эльдорадо. Прощай, самая буйная республика Южной Америки. Всего хорошего тебе, страна с беспрецедентной жестокостью. Счастливо оставаться тебе в твоем прошлом, наводненном поисками золота и насилием. Нам никогда не увидеть твои сокровища, которые наверняка стоили того, чтобы проливать кровь из-за них».
Мыслям капитана вторил Кок:
– А жаль… Я, парни, уже настроился на операцию, планы рисовал, подробные инструкции составлял. Для выезда на трассу сверните за домом колумбийского мафиози налево. Примечания: нет дорог, нет людей, нет светофоров. Ближайшая заправка через пятьсот километров – в Боливии.
– Кок, заткнись, а?
– Весельчак, ты чего такой смурной сидишь? Кожу без изъяна вспомнил? Кстати, как она? – спросил Николай. – Синтетика или шерсть?.. Товарищ капитан, расскажи-ка нам о тысячедневной войне в Колумбии. Вот ведь «Звездные войны»! Там, парни, крестьянские армии по сей день борются с правительственными силами. Что бы нам, джедаям, не выкурить из страны этот антиреволюционный элемент?
– Кок, я никогда не убивал земляков, – сказал Веселовский. – Когда слышу тебя, еле сдерживаюсь. Заткнись, бога ради! Ты как шрековский осел!
– Шрековский осел? Уда-ачное сравнение… – Кок многозначительно выпятил губу и протянул Веселовскому руку: – Друзья?
– Друзья, – Весельчак ответил на примирительное рукопожатие.
– Где произошел прокол, – протянул Абрамов, – узнать бы это. Мы вроде бы чисто работали.
– А что генерал говорит? – спросил Блинков.
– Молчит, – ответил капитан. – Звонит по «спутнику», сделал запросы в штаб и ждет ответы. Один из его парней срочно вылетел в Москву и с минуты на минуту будет здесь. Боюсь, как бы нам тоже не пришлось линять отсюда. Если нас пробили жандармы, то уже сейчас на нас собирают материал в контрразведке. Кому нужна под крылом вражеская агентурная группа? Лично я жду приказа…
В номер на первом этаже, где собрались парни, вошла Лолита. Она подала Абрамову лист бумаги.
– Что это? – спросил капитан.
– Факс из Москвы.
Девять вечера. Виктор Школьник домой не спешил, он был по уши в работе. По самую адмиральскую макушку в унылых думах. Быть ли завершающей фазе операции, разработанной в недрах головы Брилева, или она останется в проекте, но адмирал уже сейчас понимал, что теряет агентурную группу Абрамова. Ее разрушителем стал сам капитан. Она стала раскалываться в тот момент, когда он обратился за информацией к Гораеву. Он не мог предположить, что интересующие его данные затрагивали интересы ГРУ. И «Аквариум» моментально втянул его в самую середину своей воронки. Из этого центра, словно он был командным пунктом, а не смерчевой воронкой, Абрамов сделал очередной запрос, который опять-таки касался кругозора всевидящего ока ГРУ.
Вчера Абрамов вышел на связь через спецкоммутатор и оригинально извинился перед адмиралом за свой «подскок» на совещании: мол, правы вы оказались, Виктор Николаевич, агентурная работа сдает свои права перед открытыми источниками, но вот доказательств не хватает. Поначалу Школьник подумал, что капитан пьян в стельку, и сердито засопел в телефонную трубку. Он даже получил доказательства:
– Виктор Николаевич, вы свой мундштук продуваете в трубку?
То было очередным доказательством развала группы: Саня откровенно хамил, чего раньше никогда не было. Школьник привык к неординарным повадкам подчиненного и многое спускал ему с рук.
– Говори конкретно, капитан.
– Конкретно не могу, Виктор Николаевич, – суть моего запроса носит отвлеченный характер.
– Так ты не пьян, сукин сын! – неосмотрительно вспылил адмирал. – Что у тебя?
– Я нутром чую, что на подготовительной стадии операции произошло что-то неординарное и пролетело мимо моих ушей. Точнее, должно было произойти что-то связанное с прошлым нашего куратора.
«Генерала Брилева», – дешифровал Школьник.
– Точкой отсчета послужил по понятным причинам все тот же островной городок.
Лурдес.
– Чего ты хочешь, Саня? – Адмиралу надоело дополнять за подчиненным. – Говори открытым текстом, нас может услышать разве что муха на потолке моего кабинета.
– Чтобы вы задействовали открытые источники, не упоминается ли в них треклятый центр радиоразведки на Кубе. Я тут очертил в уме временной круг, радиус которого касается 23 апреля, когда 2-е управление ГРУ «напрягли сверху по колумбийскому вопросу», и дня сегодняшнего.
– Жди звонка.
Открытые источники – вещь хорошая и досужая, размышлял Школьник. Сделал запрос через те же поисковые сервера – и жди ответа, семечки поплевывай. Сервера и модемы жужжат, перемалывая комбинацию слова «Лурдес» с учетом регистра, выдают названия источников, где упоминается военная база. Все печатные издания и их электронные копии на своих сайтах в Интернете, все «чисто» электронные издания подвергаются проверке. Сотни упоминаний. Десятки любителей поворошить прошлое.
Школьник получал информацию в виде распечаток, пробегал строки глазами. Поймал себя на странной мысли, что сочиняет пьесу в действующих лицах.
Тема: ракетный, он же кубинский, кризис 1962 года.
35-й президент США Джон Кеннеди:
