Последний Выстрел - Белов (Селидор) Александр Константинович (книга регистрации txt) 📗
— Я хочу выкупить все негативы с Валерой, — все так же сухо сказал Киншаков. По всему было видно — разговор с продюсером ему неприятен.
— Для вас даром, Александр Иваныч! — с добродушным видом развел руками Кордон. — Нет проблем — обращайтесь в любое время!..
Киншаков кивнул и тут же ушел.
Кордон остался один. Большинство окружающих ему улыбались, но это продюсера не слишком радовало — он знал истинную цену и этим улыбкам, и нескончаемым комплиментам. Ему было скучно, он с трудом сдержал зевок и неторопливо огляделся.
Вдруг его взгляд остановился на длинноволосом смазливом пареньке, одиноко стоявшем в сторонке. Его стройную фигуру обтягивала ярко-красная водолазка и узкие джинсы. В руке юноша держал белую лилию. Их взгляды скрестились, и в тот же миг они все поняли друг о друге. Поколебавшись секунду, Кордон шагнул к незнакомцу, тот немедленно двинулся ему навстречу. Паренек трогательно смущался, его щеки покрылись нежным румянцем, необыкновенно красиво контрастирущим с кипенно-белыми лепестками лилии. Кордон почувствовал сладкую ноющую тяжесть в паху — он уже хотел этого мальчика.
Они сошлись. Юноша поднял на продюсера изумрудно-зеленые глаза и протянул ему цветок. Кордон поднял руку, но вместо того чтобы взять лилию, легко коснулся кисти парнишки и с бесстыдной откровенностью ухмыльнулся. Молодой человек зарумянился еще сильнее, похлопал чуть подкрашенными ресницами, но взгляда не отвел.
Кордон медленно повел глазами в сторону выхода, юноша в знак согласия опустил глаза и сразу же пошел к дверям.
Настроение продюсера взлетело до заоблачных высот. Он немедленно направился в банкетный зал, чтобы предупредить о своем внезапном отъезде. Анна, исподтишка наблюдавшая за этой душещипательной сценой от начала и до конца, понимающе улыбнулась и тут же принялась высматривать в толпе подходящую кандидатуру для нескучного времяпрепровождения на сегодняшний вечер, а, может быть и ночь…
В полупустом банкетном зале сновали официанты, завершая подготовку к пиршеству. К подошедшему к столу Кордону бросился администратор.
— Андрей Андреич, еще четверть часа, и можно начинать! — утирая мокрую от пота лысину, доложил он.
— Мне наплевать, я уезжаю… — процедил Кордон.
— Как?.. — ужаснулся администратор.
— Так. Голова разболелась…
— Но, Андрей Андреич, как же без вас?.. Может быть, таблеточку? — предложил толстяк, суетливо обшаривая карманы.
— Я не нуждаюсь в вашей помощи, Куперман, просто хотел предупредить, чтоб не искали, — осадил его продюсер. — Хотя… Знаете, налейте-ка мне коньяка.
Администратор схватил со стола бутылку, наполнил рюмку, подал ее Кордону. Тот смерил его презрительным взглядом и, взяв бутылку, плеснул себе почти полстакана. Коньяк он выпил одним махом, сунул в рот дольку лимона и, дожевывая на ходу, вышел из зала.
На улице, у дверей Дома кино, толпились те, кто не был приглашен на банкет. Увидев продюсера, к нему снова потянулись поклонники с цветами и комплиментами. Не обращая на них никакого внимания, Кордон прямиком двинулся к своей «БМВ», около которой его поджидал молодой человек с лилией.
К машине продюсер подошел с новой охапкой цветов — их ему успели насовать по дороге. Он небрежно бросил их на капот и взял из рук юноши лилию.
— Андрей Андреич, чудная картина, очень живая, страстная… — взволнованно залепетал парень. — Поздравляю вас с очередным успехом…
Кордон усмехнулся и сразу перешел к делу:
— Чистые натуралы — фашисты, а ты как считаешь? — спросил он.
Молодой человек замялся:
— Ну почему?.. По-моему, и среди них есть очень приятные люди…
— А!.. — Кордон презрительно взмахнул рукой. — Кунц… кунтс… кунсткамера.
Он распахнул дверь машины и кивнул парню вовнутрь. В голове продюсера приятно шумело от выпитого коньяка и от предчувствия веселой ночи. Он сел в машину, вставил ключ в замок зажигания и повернулся к сидящему рядом пареньку.
— Как хоть тебя зовут, подарок судьбы?
— Роберт, — слегка кокетничая, ответил юноша.
Кордон не сдержал нервного, возбужденного смешка.
— Ну что ж, Бобби, поедем в «Шанс»! Как в том анекдоте, знаешь? «К цыганам!» — «Ага, в метро».
Ехать пришлось недолго. Попетляв по улочкам центра столицы, «БМВ» остановилась в безлюдном переулке. Кордон выключил зажигание и, чуть приглушив сладкоголосое пение Марка Алмонда, повернулся к парню.
— Ну что, Робертино, пойдем, зажжем огня? Может, ты еще и споешь мне? Ты вообще-то бывал здесь? — продюсер легонько похлопал соседа по коленке.
— Нет, что вы! Здесь очень дорого. Только вот я забыл кое-что… — юноша смущенно опустил глаза и принялся озабоченно шарить по карманам.
«Нет, он просто прелесть!..» — с неожиданным умилением подумал Кордон.
— Да у меня есть все… — он наклонился к пареньку и коснулся губами его розовой щечки.
— Да нет, я не про это, — Роберт, казалось, смутился еще больше и вытащил из кармана что-то похожее на спутанную леску. — Я вам привет забыл передать. От Саши Белого.
Мгновенно изменившись в лице, Кордон схватился за ручку дверцы, рванул ее, но было уже поздно. Удавка захлестнула его горло, он мучительно захрипел, засучил ногами. Изо всех сил он пытался разжать ставшими стальными руки парня — бесполезно! С каждой секундой он слабел, сознание затягивала мутная, грязная пелена…
В его угасающем мозгу, как испуганный чижик в тесной клетке, беспомощно трепыхалась, постепенно затихая, одна-единственная мысль — «Суки!..»
Спустя минуту-другую его муки закончились, Кордон был мертв.
Дверь «БМВ» открылась, тот, кто представился своей жертве Робертом, вышел из машины и, внимательно оглядевшись, неторопливо скрылся в ближайшей подворотне.
IV
Ольге опять приснился странный и тягостный сон. Будто идет она по лесной тропинке от своей дачи к станции, а следом за ней, то и дело выглядывая из-за деревьев, крадется Саша. Ей беззаботно и весело, игра, затеянная полузнакомым дачным соседом, доставляет ей неизъяснимое удовольствие. И вдруг сзади раздается громкий звук, похожий на хлопанье крыльев взлетевших разом десятков птиц. Ольга мгновенно оборачивается — и никого! Нет ни птиц, ни Саши, ни даже леса. Она стоит одна-одинешенька посреди совершенно пустого и ровного, как стол, пространства…
Ольга проснулась и повернулась на бок. Подушка рядом снова была несмятой — значит, Саша опять ночевал в кабинете. В последнее время это стало почти нормой. Муж рано уезжал и поздно возвращался, а вернувшись, подолгу засиживался в кабинете, зачастую там же и ночуя.
Вообще ситуация в их семье сложилась более чем странная. Они жили вроде бы вместе и в то же время — врозь. Разговаривали редко, да и то — только по делу. Ольга надеялась, что что-то изменится после разрыва мужа с артисткой, но все осталось по-прежнему — непонятно, тягостно и беспросветно.
Вероятно, причина такого охлаждения крылась в истории со спасением Вити Пчелкина, в той жуткой сцене, что разыгралась между Олей и Сашей в кабинете главврача больницы год назад. Хотя, если вспомнить, то с артисткой-то Саша закрутил гораздо раньше. Странным было и то, что Ольга практически смирилась с таким положением вещей. Никакой вины за собой она не чувствовала, а объяснить поведение мужа не могла, как ни старалась. Просто в их отношениях что-то кончилось, оборвалось, исчезло, и Ольга приняла это как данность. Она словно впала в спячку, не в силах решиться на какие-то радикальные действия.
Ольга встала и, на ходу запахивая халат, направилась на кухню. У двери кабинета окликнула негромко:
— Саша…
Тишина. Она приоткрыла дверь — в кабинете было пусто, а рядом с диваном лежала аккуратная стопочка постельного белья. Ольга вздохнула и пошла дальше.
— Тома, Ваня, все вставайте! Будем завтракать!.. — громко позвала она. — Тома, Ваня!..
Ольга коротко постучала в дверь спальни Тамары и свернула к детской. Вдруг навстречу ей выскочил Ваня.
