Капитан спецназа (Последняя молитва шахида) - Тамоников Александр Александрович (серия книг .txt) 📗
— Не близко! А насчет жены… Хотя это не мое дело, но пока мы трезвые, я тебе скажу вот что. Я вот разошелся, ты знаешь. Да, одному, казалось бы, жить легче. Сам себе хозяин, куда хочешь идешь, что хочешь делаешь, бухаешь, баб снимаешь, короче, свобода полная! Но есть, Игорек, во всей этой «прелести» одно «НО». Вся твоя свобода непременно сопровождается одиночеством, и это, поверь моему опыту, страшно. И от одиночества этого проклятого никуда не уйти. Ты никому не нужен!
И себе тоже! Ну, разве бляди, на ночь! Только ласки их приторны, неестественны. И они не скрашивают одиночества, а, наоборот, усиливают его этой безразличной услужливостью. Одиночество, Игорь, это как снайпер, взявший тебя на прицел. Уже не отпустит! Один путь от пустоты, в которой ты оказываешься, — пьянка.
Но чем больше водка затягивает тебя в свои сети, тем страшнее становится жить, протрезвев! Поверь, я знаю, что говорю.
Шевцов был искренне удивлен таким неожиданным монологом друга, которого все, кто знал, привыкли считать разгильдяем, пофигистом, весельчаком и… отчаянным, умелым, грамотным офицером. Кому завидовали многие мужики, скованные узами брака! А выходит, вон оно как? Глубоко же умел прятать и хорошо маскировать истинные чувства Сергей! И это было открытием по крайней мере для майора Шевцова.
— Антон! И это мне говоришь ты? Вот уж не ожидал услышать от тебя подобное! Я считал, что тебя вполне устраивает та жизнь, которую ты ведешь.
— Одно дело, что я говорю, другое, о чем думаю, и третье, особое, что бы хотел изменить. А изменить я хотел бы многое, но уже поздно, и перемен не произойдет, все меня запомнят тем Антоном, которым привыкли видеть, — бесшабашным, независимым, свободным в словах и поступках. Но закончим об этом! Вызывай Гену, решай сам, куда идти, а то мы с тобой так до утра здесь зависнем, а мне с шести часов загрузка, и еще Мари не забудь, она спать не даст, это как пить дать. Короче, я в гостинице. Не придешь, не обижусь, пойму.
Офицеры разошлись.
Марина, или Мари, дежурная по гостинице, — разведенная, оттого, может, и такая разбитная, еще относительно молодая женщина, густо размалеванная всевозможной косметикой, — увидев Сергея, расплылась в улыбке. Ее глаза ожили, оторвавшись от какого-то пива на столе.
— Сережа? Дорогой! Ты ли это?
— Не узнала?
— Как не узнать! Только сколько лет, сколько зим?
— Ну ты не преувеличивай, какие лета? В прошлом месяце и виделись.
С намеком на что-то тайное, глубоко интимное, кокетливо наклонив головку набок, так, чтобы ее шикарные светлые волосы легли на плечо, выставляя напоказ их красоту, женщина спросила:
— Ты надолго к нам?
— Как обычно, Мари! Всего одна ночь.
— Обидно, но что же поделать, на безрыбье, как говорится, и ночь совсем неплохо. Возьмем обычный номер с душем?
— Обязательно, и с широкой кроватью. Надеюсь, постоянного хахаля ты себе не завела еще? Старых друзей привечаешь?
Женщина успокоила капитана:
— Не волнуйся, Сережа! И не завела никого, и все очень хорошо помню. Особенную грозовую ночь. Это был кайф необыкновенный, оргазм в момент удара молнии в дерево за окном, такое разве забудешь? Нет, такое, милый, не забывается!
Сергей шутливо упрекнул даму:
— Мари, ну зачем же так откровенно? Поскромнее надо быть!
— Поскромнее? — переспросила Марина.
Глаза женщины вдруг сделались печальными, и отчего произошло это изменение, капитан не понял.
— Хорошо, Сережа, буду для тебя пай-девочкой.
— Вот и договорились! Мы тут с ребятами немного посидим, а потом я буду ждать тебя, Марина.
Женщина спросила:
— Скажи одно, Антон, только без обиды, я для тебя как обычная проститутка? Утеха на ночь? Только правду, твой ответ в любом случае ничего не изменит, а? Антон!
Офицер думал недолго:
— Нет, не как проститутка, мне…
— Не объясняй ничего и иди! Все, что надо, я узнала!
— Только, Марин, косметику свою дурацкую смой к черту, ну что ты как вождь краснокожих намалевалась?
— Наконец-то кто-то заметил! До тебя никто на это никакого внимания не обращал, ты обратил!
Сергей спросил:
— Это так важно?
— Для меня да. Тебе этого не понять! Но все, Сережа, тебе действительно пора, разговорились мы не в меру.
Сергей вздохнул:
— А у меня сегодня вечер какой-то странный получается, то с Игорем о его проблемах рассуждали, теперь вот с тобой по душам поговорили.
— Игорь сам виноват, что так у него в семье происходит! Надя женщина порядочная, хотя и властная, она лидер, но и Шевцов лидер. Только не хочет или не может он понять, что для Надежды лидерство в доме, в хозяйстве. Ему бы уступить ей! Жаль будет, если расстанутся.
Майор хоть мужик и крепкий, но водка его погубит, и быстро. Не успеет Надя вернуться, как сопьется он. Хоть ты подскажи ему! Тебя здесь все уважают, Игорь тоже.
Может, прислушается?
Антонов пожал плечами:
— Я попытаюсь, Марина. До встречи, пошел я.
— До встречи! — тихо проговорила Мари, печально и как-то тоскливо глядя вслед человеку, которого любила.
Давно и по-своему, но любила!
Антонов прошел в угловой номер, который обычно использовался при прибытии в часть представителей командования. В нем были все удобства. Люкс, одним словом. Конечно, в армейском понимании этого слова. После того, как он принял душ и переоделся в легкий спортивный костюм, капитан начал накрывать на стол. Хотя «накрывать» было сильно сказано, но все же на столе, рядом с обязательным атрибутом всех гостиниц — графином с тремя стаканами на подносе, появились две бутылки водки «Столичной» московского разлива, привезенные одним прапорщиком из отпуска. Банка тушенки, неизменная часть офицерского застолья, икра баклажанная и купленный по пути хлеб.
Сергей закурил и тут же услышал шаги по коридору пустой гостиницы.
В номер вошли майоры Шевцов и Воробьев. С последним, командиров части, Антонов обнялся. Геннадий, вытаскивая из пакета домашние соленья, спросил:
— Антон? У вас в батальоне, кроме тебя, в командировки ездит кто?
— К чему такой интерес?
— Да к нам только ты один от ваших и заглядываешь.
А основные поставки в Чечню осуществляются отсюда, вот и спросил, у вас там что, штат кадрированный, что ли?
Сергей объяснил:
— Штат полный, а вот в рейсы посылать действительно некого. Командир второй роты в академию спрыгнул, вместо него сейчас пришел капитан, но он в части всего несколько недель. Хоть и свой парень, сразу видно, не то что был до него папенькин сынок, но рановато еще привлекать его к автономным маршам. Третий ротный желтуху подцепил, и как только умудрился? Ведь осторожничал сверх всякой меры, не поверишь, арбуз, перед тем как резать, кипяченой водой поливал.
Офицеры складов очень удивились:
— Это-то зачем?
— Вот и я его спрашивал, зачем ты его поливаешь?
Или собираешься вместе с коркой сожрать? Отвечал:
«Береженого бог бережет!» Вот и сберег! Свалился как сноп! Из взводных толковых было двое. Одного, Мишу Карпенко, подстрелили недавно. Он с гуманитаркой в аул какой-то пошел. Им сахар, муку сбросил, а ему взамен снайпер пулю прислал. Прямо там, в центре селения, при раздаче. Хорошо, пуля через правое легкое навылет прошла, все же из винтовки били. Поправится, говорят врачи, но в госпитале проваляется долго. Второй, Коля Болдин, в отпуске. Остальные — молодняк, типа вашего дежурного по части. Ребята хорошие, базара нет, но для рейсов глубинных совершенно не подготовлены.
А так, на малом «плече» ходят в Чечню, стажируются.
Вот и получается, что приходится нам с Казбеком Дудашевым пахать и за себя, и за того парня, но лично я не против такого расклада. В батальоне от уставщины и скуки помрешь! Уставщину начальник штаба ввел, прохода не дает никому, а от скуки выжрешь, так тебя тут же за хобот и на ковер! Нет, по мне, лучше я в Чехию, чем постоянно в части отираться, ерундой, типа строевых смотров да занятий, которые ничему не учат, заниматься!
