Слово авторитета - Сухов Евгений Евгеньевич (мир книг txt) 📗
Еж подошел к огромному, едва ли не во всю стену, окну, откуда хорошо просматривались взлетная полоса и самолеты, принимающие пассажиров. Все здесь было отлажено, как в хорошо настроенном механизме, и жиденькая цепочка пассажиров, направляющихся к зданию, выглядела среди этого порядка едва ли не вселенским хаосом.
Вошел Миша Хвост и брезгливо поморщился:
– Ну вы че, в натуре, однако, делаете? На хрена мы здесь скучились? Что мы, хату поприличнее, что ли, не могли надыбать? У меня барабаны в ушах стучат от этого вселенского шума. А потом, что это за дешевый понт, что там за мент у входа? Я ему ксиву свою протягиваю, думаю, он мне «браслеты» на запястья нацепит, а он в струнку вытягивается, словно перед генералом.
Словно ожидая поддержки, он поочередно смотрел то на Ежа, то на Жору, расположившихся на кожаном диване. Он сел рядом с Жорой, занявшим едва ли не половину дивана.
– Ты что, спать, что ли, сюда пришел? Подвинься немного, – шутя потеснил он Корня.
Жора Крюков слегка отодвинулся.
– Удобная лежанка. Надо будет купить себе такую же на дачу, а то у меня все кости болят от мягкой мебели.
– У тебя кости, что ли, есть?
– Так же, как и у всех, – добродушно заметил Жора. – Что-то Сева задерживается, а обещал быть раньше других, – посетовал он.
Еж посмотрел на часы. Супермодные, в виде эллипса, без цифр и точек, лишь две крохотные стрелки на блестящем циферблате, они стоили не менее пяти тысяч долларов.
– У него есть еще две минуты.
Интересно, как это он сумел определить.
Сева Вологодский не опоздал, зашел ровно с боем часов, выпиравших из угла комнаты огромным полированным шкафом. Взоры присутствующих невольно обратились в сторону прозвучавшего звона. Обе стрелки слились, указав на полдень.
Не самое удачное время для переговоров.
Настоящая жизнь начиналась где-то под вечер, с открытием казино и ночных баров. В эти часы Москва надевает вечерний наряд, превращаясь из деловой и слегка суетливой в эдакую порочную бесстыдницу, что готова к самым смелым экспериментам. Лучше бы собраться вечером, когда у каждого из присутствующих открывается второе дыхание. Днем они ощущали себя неуютно, словно пасынки в присутствии равнодушной мачехи.
Поздоровавшись, Сева Вологодский сел в кресло.
– Бродяги, приношу вам извинения, что оторвал вас от дел, но нам следовало встретиться срочно. Этого просил Филин. Связь у него с вами только через меня.
– Нельзя было выбрать покомфортнее место? Кабак какой-нибудь, например, – спросил Миша Хвост. – А то у меня от этого рева все уши заложило. Ну да ладно, что там за вопрос?
– Со мной он почему-то говорить не захотел, желает передать все лично собранию.
– Я уже начинаю жалеть, что мы с ним связались, – проворчал Жора. – Может, нам отказаться от его услуг? Найдем кого-нибудь посговорчивее.
– У него хорошие рекомендации, – напомнил Сева Вологодский. – А потом, уже поздно, так дела не делаются. Нас просто никто не поймет.
– Да, кстати, Сева, а тут случайно никаких «жучков» нет? – проговорил Еж, крутанув указательным пальцем вокруг.
– Можешь не беспокоиться, Лось уже заходил с ребятками в эту комнату, повертелись с приборчиками. Все чисто! И вообще, хочу вам сказать, это самое надежное место на тридцать километров в округе.
Присутствующие невольно улыбнулись, вспомнив про сержанта, стоящего у входа. Наверное, каждого из них он принимал за дипломатическую особу высшего звена и невольно вытягивался, когда они проходили мимо.
Вошел Лось, сдержанно кивнул всем сразу и, обратившись к Севе Вологодскому, произнес:
– Он здесь.
– Что ж, очень хорошо. Пускай заходит.
Даже в этом зале Лось выглядел громадным, чуть втянув голову в плечи, как будто опасался, что высокие своды способны вжать его в пол, он вышел, слегка притворив за собой дверь.
Через минуту появился Филин, как всегда невозмутимый. Запавшие глаза смотрели холодно и умно. Казалось, что он способен увидеть всякого насквозь.
Он лишь слегка кивнул, не желая приблизиться к кому-либо из сидящих, и, облюбовав жесткий стул, стоящий у самой стены, медленно присел, положив на колени руки.
С минуту Филин не замечал никого вокруг, с интересом разглядывая дорогой интерьер. Холодный взгляд скользнул по фарфоровой статуэтке обнаженной танцовщицы, стоявшей на журнальном столике. Некоторое время он оценивал ее пропорции, а потом заговорил негромко, но очень уверенно, как человек, прекрасно осознающий собственные возможности:
– Господа… Мне не хотелось бы выглядеть навязчивым и понапрасну отвлекать ваше время, все-таки мы все люди очень занятые, но, к сожалению, у меня к вам имеются некоторые вопросы. – Помолчав секунду, добавил: – Я бы даже сформулировал так… претензии.
– Не гони пургу, Филин, – грозно качнул тучным телом Жора, – о чем базар? Ты нам не раскидывай понты, говори как есть.
Филин посмотрел на Жору. Взгляд пристальный, прямой. Казалось, в нем ничего не изменилось, лишь лоб прорезала глубокая морщина, которая криво уперлась в поднятую бровь. Похоже, он решал непростую задачу, а именно, сколько нужно выпустить пуль в заплывшее тело, чтобы отпустить душу на поклон к господу богу.
Неожиданно он улыбнулся, широко, почти по-мальчишески, показав ровные белые зубы.
– Хорошо, разъясняю для особо непонятливых. – Мягкая улыбка никак не вязалась со строгим голосом. – Мы получили от вас заказ… Думаю, вы не будете отрицать этого. – Не нужно было иметь абсолютный музыкальный слух, чтобы уловить в его голосе неприкрытый сарказм. – Мы взялись за это дело. Клиенты изучены и высчитаны. Осталось немного – надавить на курок, чтобы поставить точку в нашем договоре. Но вот этого как раз и не происходит. И знаете почему, господа? – За окном заревели могучие моторы «Боинга», заходящего на посадку. Филин невольно прервал речь. Пережидая, он прикрыл веки, и некоторым удалось заметить на них тонкую изящную наколку: «Не буди». Странно, что они раньше не обратили на нее внимания. Такие вещи наносят себе на «малолетках» пацаны, не лишенные тюремной романтики. А поговаривали, что он из бывших ментов. Турбины затихли, и Филин продолжал все тем же твердым голосом: – Я отвечу вам. Прошло три недели после нашего разговора, а оружия у нас по-прежнему нет. Вы же должны были предоставить нам его еще семь дней назад. Такова договоренность, господа, – развел он руки в стороны. – Или я чего-то недопонимаю?
– Все так, Филин, – обратился Сева Вологодский, – только ты как-то уж мутно изъясняешься. Говори конкретно, что хочешь. Все-таки люди пришли сюда не цирк смотреть.
– Так вот, все наши силы были брошены на выполнение вашего заказа, и нам пришлось отказаться от довольно выгодных предложений. Поверьте, там светили очень неплохие деньги.
– Филин, ты что рогами тут шевелишь? Ты что, пришел сюда, чтобы «капусту» с нас срубить? – строго заговорил Еж.
Филин развернулся и смотрел теперь, не моргая, прямо на Ежа.
– Я не один, господа, нас целая корпорация. И я всего лишь представляю ее интересы. Так вот, меня просили передать, что вы должны компенсировать наши потери. В противном случае нам придется расторгнуть контракт. Это обойдется вам гораздо дороже.
– Что ты имеешь в виду?
Филин сдержанно улыбнулся:
– Ничего особенного, просто за одну и ту же работу вам придется заплатить дважды.
Сева Вологодский повернулся в сторону Хвоста:
– Миша, ты нам ничего не хочешь сказать?
– С оружием вышла некоторая неувязочка, – честно признался Миша Хвост. – Это зависит не от нас. Менты плотно пасут. Но оно будет вам доставлено, как мы и договаривались, правда, немного позднее. Мы – люди слова.
– Нам нужна компенсация, – спокойно проговорил Филин. – Поймите нас правильно, но мы не занимаемся благотворительностью. У нас серьезная организация.
– Послушай… как там тебя, а не много ли ты на себя берешь? – грубовато спросил Жора. – Тебе дали деньги в зубы, и ты, будь добр, отработай их.
