Каратели - Шакилов Александр (чтение книг txt) 📗
Нам повезло. Во-первых, новичок помчал вдоль берега прочь от деревьев — то ли сознательным оказался, то ли совсем идиотом. Во-вторых, бронированная дверца вертушки откатилась, наружу высунулся ствол пулемета. Длинная очередь буквально перерубила беглеца пополам. Я вздохнул с облегчением.
Ми-8 еще минут пять кружил над берегом. Я опасался, что кто-нибудь спустится, чтобы осмотреть груз нарушителя Периметра — а вдруг рюкзак набит редкими артефактами?
На наше счастье, осторожность победила жадность, и винтокрылая машина улетела к Периметру, где всегда есть в кого пострелять. Вторые сутки подряд полчища мутантов активно атаковали заграждения в направлении Чернобыля-4.
— Петро заругается, — сплюнул в воду Звездец.
— Ой ли. — Киска получил свое прозвище за пристрастие к губной помаде и мечте заработать зеленых денег на операцию по смене пола. — Снаряга цела, а радиоактивного мяса везде завались. На килограмм оно дешевле куриных потрохов.
Голова у Киски работала исправно. Да и чего ей не работать — два высших образования. Вот только мечта испортила Киске жизнь и загнала его в Зону. Там, за Периметром, ему ничего не светило. А здесь каких только уродов не водилось. Взять тех же темных. На их фоне Киска — сто процентов нормы с перевыполнением.
Вот кто мог достойно поспорить с Миленой о косметике. Милена, где ты сейчас, что с тобой?…
— На сегодня купание отменяется? — спросил я Бегемота.
— С чего бы? Ноги у тебя целы, а, Край? Голова на месте? Значит, раков на ужин наловишь! Верно я говорю, а, братва? — осклабился Бегемот и огладил короткую курчавую бороду.
Братва вяло закивала бритыми черепами. Раньше некоторых выворачивало от подобных предложений. Жрать то, что здесь называлось раками, мог только Бегемот. А ловить умел только я. По мне, ловить раков куда лучше, чем лазать в узкие люки затопленных танков. А вот у Киски иное мнение — он в любую дыру без смазки проскочит. В прямом смысле.
— Вояки наверняка район прочешут… — Ну не мог я обойтись без своих пяти копеек.
— Один труп — еще не повод тратить бюджетные средства на спецоперацию, — весомо возразил Звездец.
Вот ведь сволочь, мог бы и помолчать. Ему-то в воду не лезть. Звездец на берегу караулит, прикрывает нас на случай, если какая тварь сунется, пока мы на глубине резвимся. Он у нас военный сталкер. Вроде как. То есть одет по форме, броня у него, оружие. Короче, весь такой серьезный, что прям не подходи. Навести тень на плетень Звездец умеет, не зря театральное закончил. Разочаровавшись в бесконечных репетициях и «кушать подано», он решил попытать счастья в радиоактивном Эльдорадо. Много здесь таких — приключенцев на свою пятую точку. И сводки об их безвременном уходе не отображаются на экранах ПДА.
— Молодого похороним? — робко поинтересовался Киска, заранее зная ответ.
— Ты чё? Я те похороню! А на что Край ловить будет? Краю без наживки никак! Не, ну разве тебя вместо…
Я говорил, что у стройбатовцев своеобразное чувство юмора?
— Чего расселись? Солнце еще высоко! — хохотнул Бегемот и первым принялся натягивать «резину». Рядом на песке лежали баллон, ласты и разгрузочный жилет.
Да, я забыл сказать: мы — золотоискатели.
Говорят, в свое время в могильник отогнали инкассаторскую машину, полную радиоактивного золота. Не стали вывозить, побрезговали. Вот его-то мы и ищем.
Погружение.
Сначала мы идем над самыми крышами затопленной техники. Крыши те насквозь проржавели, покрылись водорослями и ракушками. То тут, то там в кабинах шмыгает обычная плотва. С виду обычная. Звездец, в наше отсутствие изнывая от безделья, пытался ловить рыбу на удочку. Ему хватило ума не есть ее, прежде чем опробует на ком-то. Он вывалил пару кило рыбы в крысиное кубло в яру, недалеко от нашего лагеря, и был очень удивлен, когда наутро обнаружил, что крысы — эти всеядные существа! — даже не притронулись к угощению. Провел ли Бегемот подобный эксперимент с раками, не знаю, но ничуть не удивлюсь, если нет. Стройбатовцы — это инопланетяне с иным метаболизмом.
Расходимся.
Бегемот с Киской, меланхолично шевеля ластами, отправляются в заранее намеченный квадрат. Я же протискиваюсь между гусеничным Т-150 и «КамАЗом» с прицепом, тент которого прогнил и рваными лоскутами болтается в воде.
Подныриваю под «КамАЗ», медленно иду у самого дна. Здесь темно, я подсвечиваю себе фонариком. У меня нет желания напороться брюхом на ржавый металл. Пусть кто-нибудь другой подкармливает рыб своей требухой — зомби, к примеру. Этих в Янтарном хватает. Шагают по крышам грузовиков, падают, тонут. Ума нет вскарабкаться наверх, вот они и топают по дну, попутно обгрызаемые теми же раками. Так что свет — это хорошо.
Поворот в лабиринте ржавых остовов, второй, третий — и я оказываюсь в нужном месте, у троллейбуса. Здесь обитают самые крупные раки, которых я ловлю с помощью сетки, сплетенной из тонких электропроводов в цветной изоляции. Кстати, отсюда отлично виден прицеп с рваным тентом. И вроде можно проплыть напрямую, но я выбрал извилистый маршрут, чтобы не вляпаться в «хвост русалки» — аномалию, которая вминает дайверов в дно и расплющивает, ломая кости.
К сожалению, Зона на берегу не заканчивалась. Глубина изобиловала мутантами и аномалиями — такими, к примеру, как тот же «хвост русалки» или «рыба-игла». Последняя аномалия мне особенно не нравилась. На моей памяти она раз десять становилась поводом для ловли раков.
Вот и сейчас, озаботившись тем, чтобы правильно разложить на сетке тело новичка, я прозевал порцию пузырьков, которая поднялась с илистого дна. И вторую порцию тоже прозевал. Это стандартное предупреждение. А третьего просто не бывает. Вода вокруг меня вдруг засветилась золотом. Красиво так засветилась — и наполнилась десятками продолговатых тонких палочек, похожих на стержни от шариковых ручек, может, чуть крупней. Изламываясь и восстанавливая форму, стержни принялись хаотично двигаться вокруг.
У меня перехватило дыхание. Вот ведь влип! Я застыл на месте — максимально, насколько это вообще возможно под водой. Любое движение могло стать для меня последним.
Золотистое сияние вспыхнуло ярче и стало морковным. Стержни (их еще сравнивают с рыбами-иглами, обитающими в Азовском море) ускорились и уменьшили радиус поиска, приблизившись ко мне.
Если кто из моих коллег и заметил, что я попал в беду, то сделал вид, что ничего не случилось. А не заметить было трудно — сияние видно издалека. И оно чувствуется. Каждый раз, когда кто-то из ныряльщиков нарывался на «рыбу-иглу», мы все знали об этом.
Раки тоже не заставили себя ждать. Десятка два мутантов пока что с опаской начали сближение с сетью, на которую я уложил останки новичка. Думаете, не по-людски и надо было предать земле? Но могилу все равно разроют крысы или слепые собаки. Так что без разницы.
Я видел омаров только по телевизору, но раки в Янтарном в пять раз крупнее. По крайней мере, так утверждал Бегемот. Наверное, перед дембелем в столовке его кормили не перловкой и горохом, а морскими деликатесами.
Итак, представьте себе чудище около метра длиной. Представьте, что у него клешни размером с вашу голову и эти клешни способны перекусить вам руку. Панцирь у рака грязно-черный, под цвет ила, толстый и очень крепкий. Чтобы разбить тот панцирь, надо хорошенько ударить прикладом, а то и не раз.
Почти что человечьи глаза на подвижных веточках-отростках внимательно уставились на меня. Раки строили мне глазки — шутка, достойная Бегемота.
Оценив обстановку, твари разбились на две большие группы. Одна занялась наживкой, в свою очередь разделившись на тех, кто трапезничает, и тех, кто наблюдает, как бы чего не случилось. А представители второй группы, деловито перебирая лапами по дну, принялись окружать меня.
Вообще-то раки довольно пугливы. Но их обманула моя неподвижность. Они приняли меня за труп и не очень-то ошиблись. Еще живой труп — это верное определение моего тогдашнего состояния.
