Предельные полномочия - Зверев Сергей Иванович (книги без регистрации .TXT) 📗
Часовой уже шел обратно. Ближе, ближе… Все, прошел! Теперь надо было проявить выдержку и подождать, пока он удалится метров на сто. Это оказалось труднее всего. Наконец Малышев решил, что часовой достаточно далеко. Для проверки он взял два маленьких камешка и слегка стукнул один о другой — услышит или нет? Часовой не услышал.
Кирилл вскочил и, стараясь двигаться как можно тише, бросился к проволоке. За ним бежали остальные.
Спустя несколько секунд все уже лежали возле заграждения. Дальше действовали так, как заранее договорились; каждый выполнял свою роль. Малышев, как самый сильный, растянул два нижних ряда проволоки, Луценко набросил на нижний ряд одеяло, по нему, как по мату, проскользнули на ту сторону Русанов, Хайдаров, а затем и сам инженер. Все это было проделано успешно еще и потому, что проволока оказалась плохо натянутой: поперечные связки еле держались и при мощном рывке Кирилла разошлись.
Равиль, также отличавшийся большой силой, оказавшись на той стороне, сменил Малышева в роли «Самсона, раздирающего пасть льва», и Кирилл смог присоединиться к остальным. После этого осталось только отцепить одеяло, прицепившееся к колючкам — эта операция заняла чуть ли не больше всего времени. А оставлять одеяло было никак нельзя: часовой бы тут же его заметил и поднял тревогу. В конце концов проклятое одеяло отцепилось. Спустя минуту, не больше, все беглецы уже были на другой стороне.
И вовремя: часовой уже приближался к восточному углу лагеря. Времени оставалось в обрез: как раз чтобы успеть добежать до леса. Друзья бросились вперед.
Внезапно Хайдаров, бежавший впереди, чертыхнулся и резко остановился.
— Ты чего? — шепотом спросил бежавший следом Малышев. Впрочем, ответ не требовался — он и сам уже видел препятствие. Перед ними находился второй ряд проволоки.
— Чего стоишь? Давай! — поторопил Кирилл растерявшегося наладчика и сам схватился за проволоку, раздвигая ее. Надо было повторить операцию, которая один раз им уже успешно удалась. Больше никаких препятствий впереди не было — в ста метрах впереди беглецы уже видели спасительную сельву.
Однако на этот раз все пошло уже не так гладко — сказалось то, что они не были готовы к этим действиям заранее. Хайдаров, набросивший на проволоку свое одеяло, решил лезть первым, хотя по сценарию ему полагалось дожидаться остальных. Видимо, сказалось нетерпение, все последние дни владевшее наладчиком. В результате на перелазе они столкнулись с Русановым и на мгновение застряли. Затем Равиль все же пролез на ту сторону, Денис за ним. Настала очередь Луценко. Но инженер полез как-то неловко и зацепился рубашкой за верхний ряд проволоки. Луценко дернулся и, обдирая спину, все же перебрался наружу.
Между тем часовой уже дошел до восточного угла лагеря, развернулся и двинулся обратно. Однако пока он находился еще далеко и не видел беглецов, застрявших у внешнего ряда проволоки. Но стоило ему пройти еще несколько шагов, повернуть голову в ту сторону — и он бы обязательно их заметил. Все это понимали, и это увеличило панику.
Очередную ошибку совершил Русанов (словно каждый должен был внести свою долю в череду бестолковых действий). Вместо того чтобы помочь Хайдарову держать проволоку и дать возможность Малышеву последним покинуть лагерь, он вдруг стал отцеплять одеяло. Пришлось Кириллу оттолкнуть его, чтобы пролезть в лаз.
Теперь все беглецы наконец были на свободе. И даже несчастное одеяло Русанову удалось оторвать от проволоки. Однако финальный бросок Малышева не остался незамеченным. Часовой насторожился, внимательно поглядел в их сторону и ускорил шаги. Автомат он снова держал наизготовку. Таиться дальше было бессмысленно: через минуту-другую боевик все равно приблизится вплотную и увидит беглецов, лежащих за вторым рядом проволоки. Укрыться здесь было негде — только в сельве, до которой оставалось каких-нибудь сто метров. И Малышев, взявший на себя во время побега роль лидера, принял решение.
— Вперед! — скомандовал он. — Бегом! Мы успеем!
Беглецы вскочили и бросились к лесу. Однако, как часто бывает в таких ситуациях, когда все решают секунды, именно в эти мгновения случается что-то непредвиденное: дают знать о себе слабые места, о которых люди вроде уже забыли. Сделав несколько шагов, инженер вдруг споткнулся и упал, вскрикнув от боли.
— Ты чего? — кинулся к нему Малышев.
— Нога… — простонал инженер. — Не так поставил… как больно…
— Давай, обопрись о меня, донесу, — скомандовал Кирилл.
Он обнял инженера за плечи, поднял, но перед тем, как броситься в сельву, обернулся. Часовой стоял уже совсем близко, прямо за проволокой, и целился в них из автомата. Бежать было поздно. Не раздумывая, Малышев бросился на землю, увлекая за собой Луценко. И в ту же секунду прогремел выстрел. Но не позади них, в лагере, а неподалеку, из чащи леса. Беглецы переглянулись в изумлении: выходит, здесь находится кто-то еще, кроме них?
До последнего момента Лаврову казалось, что все пройдет благополучно. Но когда беглецы сгрудились у второго ряда проволоки и замешкались там, сердце у него упало. А когда часовой заметил прыжок последнего из убегавших, майор понял: на этот раз без боя не обойтись. «Эх, если бы был у меня глушитель!» — подумал он. Тогда бы он свалил часового прямо сейчас, и все бы обошлось — его тело нашли бы где-то через час. Но чего нет, того нет.
Теперь Лаврова беспокоило только одно: успеют беглецы добежать до леса или нет. «Может, еще успеют, добегут? — надеялся он. — Тогда можно не стрелять до времени». Часовой, конечно, все равно поднимет тревогу, бандиты кинутся в погоню. Но лучше им не знать, что на стороне беглецов есть кто-то с оружием в руках.
Вот двое первых уже скрылись за деревьями. Остались еще двое… Ну, сейчас… Но тут один из бегущих споткнулся и упал. Лавров понял: скрыть свое присутствие не удастся. Часовой, который теперь прекрасно видел беглецов, остановился, поднял автомат… Он даже не слишком торопился — теперь он не сомневался, что добыча от него не уйдет. В тот момент, когда он уже приготовился нажать на спуск, из леса прозвучал выстрел. Только один — больше не потребовалось. Батяня редко промахивался.
Фернандес хладнокровно наблюдал за тем, как часовой приготовился расстрелять двоих отставших. Пока развитие событий шло не совсем по плану, но и не ломало полностью его сценарий. Двое беглецов, успевших скрыться в сельве, постараются уйти подальше, за ними устремится погоня, а они с Бертом будут охотиться за охотниками — и не уйдут без добычи. Что будет с русскими, его не волновало.
Но в тот момент, когда часовой уже собрался выстрелить, опережая его, раздался выстрел из сельвы — совсем рядом с тем местом, где прятался разведчик. Этому могло быть только одно объяснение: Лимберг!
— Черт бы тебя побрал, Берт! — почти в полный голос выругался Фернандес. Прятаться больше не имело смысла. Как, впрочем, и вызывать напарника по радио — ведь он отключил связь. Поэтому Фернандес, не теряя времени, поспешил к тому месту, где скрывался Лимберг.
— Какого хрена ты это сделал, Берт?! — воскликнул он, добравшись до места, где, по его расчетам, должен был находиться командир «контрас».
— Это был хороший выстрел, но делал его не я, — отозвался голос, исходивший, казалось, прямо из толстого древесного ствола: Норберт Лимберг всегда отличался умением маскироваться. — И не ори на всю сельву: теперь мы здесь не одни.
— Так это стрелял не ты? — не мог поверить в случившееся Фернандес.
— Ты, видимо, поглупел, Норман, — сочувственно произнес Лимберг, поднимаясь и стряхивая с комбинезона землю и куски коры. — Или у тебя что-то со слухом. Я же сказал — стрелял не я. Я собирался это сделать, но меня опередили.
— Выходит, он все-таки пошел в правильном направлении… — прошептал специальный агент.
