Бойня - Эхерн Джерри (читать книги без .txt) 📗

Из пятидесяти пассажиров поезда только Фрост и Пирлблоссом научились хоть немного управляться с паровозом. Они продолжали ехать сквозь густой тропический лес, из-за опасности столкновения с каким-нибудь рухнувшим на рельсы деревом скорость движения состава не превышала тридцати миль в час. Капитан прикрутил к передней части локомотива вертолетный прожектор, подсоединил его к снятым с джипов аккумуляторам, чтобы они могли продолжать путешествие ночью. Дрова в тендере почти закончились, и рано утром Хэнк хотел сделать остановку, чтобы пополнить их запасы. По его подсчетам, примерно через сутки поезд должен достичь мексиканской границы, если только не подведет паровоз, и рельсы впереди будут не разобраны.

Он услышал сзади подозрительный шум и повернулся, выхватив браунинг из наплечной кобуры, которая была накинута на голое тело.

— Марина? Ты что, с ума сошла?

— Я принесла тебе немного поесть. А пробралась сюда точно так же, как это делаете вы с Пирлблоссомом — перелезла через дрова вон в том маленьком вагончике. Мне очень пригодилась вот эта штука, которую я нашла у тебя в рюкзаке. Кстати, у нас осталось очень мало дров.

И она показала ему его фонарик маленький, но мощный, который он всегда возил с собой.

— Да, — вздохнул Фрост и снова высунулся в окно, всматриваясь в темноту, которую едва пробивал луч прожектора. — На рассвете сделаем остановку и нарубим еще. А как там твой отец?

— Им занимается врач из посольства, очень хороший человек, его не стоит подозревать. Слава Богу, с отцом ничего серьезного, так, небольшое переутомление.

— Ну вот и хорошо, — с облегчением проговорил капитан.

— Я видела сегодня все, что произошло между вами. Наверное, ты очень любишь моего отца, — тихо произнесла Марина.

От этих слов его покоробило — любил ли он когда-нибудь мужчину? Законы морали предписывали любить своего отца — так он его видел очень редко. Самых близких и верных друзей — они были мертвы. Фрост промолчал, а девушка покопалась в сумке, которую она принесла с собой, и извлекла термос.

— Интересно, как налить в темноте кофе в чашку, чтобы не перелить через ее край? — засмеявшись, спросила она.

— На первый раз не обойдешься без ожога пальца. Вот, смотри. Нужно опустить кончик пальца по стенке на полдюйма ниже края и прекратить наливать, когда почувствуешь горячий кофе. Так делают все слепые люди.

— А ты много знаешь о слепых?

— Ты спрашиваешь, потому что у меня один глаз? Когда это произошло, меня охватил какой-то беспричинный страх потерять и второй глаз. Что-то случилось с психикой и я даже выучил специальный шрифт Брайля для слепых.

— Ты рассказывал кому-нибудь раньше об этом?

— Нет.

— Прости, я была неправа, когда думала, что ты пытаешься силой заставить отца уехать из страны. Но теперь я понимаю — ты действительно думал только о том, как спасти его жизнь. Ты поступил верно.

— Только не говори об этом отцу. Од и так думает, что все вокруг него — предатели, кроме тебя, конечно.

Девушка приблизилась к нему и коснулась губами его щеки.

— Он должен все узнать и о своей жене, и о том, почему тебе пришлось так поступить, — проговорила она, протягивая ему чашку кофе.

— Ладно, пусть сначала поправится, — согласился Хэнк, желая переменить тему разговора.

— А что, если президент выздоровеет и захочет тебя убить? — спросила она, угощая капитана аппетитным бутербродом. — Возьми, мяса больше нет.

— Не думаю, что твой отец настолько озлоблен. А если это случится… Ну что же, положусь на судьбу.

— Что, будешь спокойно стоять и смотреть, как тебя собираются застрелить?

У Фроста не было готового ответа на этот вопрос, а выдумывать неправду ему не хотелось.

— Вкусный бутерброд, — пробормотал он с набитым ртом.

— Спасибо, — с отсутствующим видом ответила Марина. — А вообще, что вокруг происходит? Кажется, что ты попал в какой-то серьезный переплет и изо всех сил стараешься из него выпутаться.

Он кивнул, хотя в темноте ей вряд ли был виден этот жест.

— Это ты попала в точку, лучше не скажешь. Хочешь узнать о том, что произошло с самого начала? Ладно, подбрось дровишек в топку, садись вот на то кочегарское сиденье и слушай.

И капитан начал рассказывать ей всю историю, так как находился на краю отчаяния и понимал, что ему нужен союзник, более в психологическом плане, чем в физическом. Он не утаил от нее ничего, начиная со встречи с убийцами ее дяди на заснеженном склоне до шантажа, которому он подвергся в швейцарской тюрьме представителями государственного департамента, требующими, чтобы он прибыл в Монте-Асуль.

— Ваше правительство не могло поступить так подло! — воскликнула она, выслушав рассказ до конца.

— Да, ты права, девочка. Ни правительство, ни даже госдеп не мог поступить так официально, но некоторые люди в этих учреждениях — могли. Почему — я не знаю, и никто ничего мне не объяснил.

— Ты думаешь, что за нами гонятся и террористы и генерал Коммачо?

Хэнк немного подумал.

— Да, и неизвестно, кто догонит нас первым — генерал или бандиты. Для тебя было бы лучше, если бы нас обнаружил Коммачо. Мне-то не миновать пули в любом случае и я хочу верить, что нас никто не догонит. Но даже если мы доберемся до Мексики без приключений, то там, в дополнение к проблемам с послом Пилчнером, мне придется не сладко, так как твой отец, уверен, постарается сдать меня местным властям. Как бы я ни поступил в этот раз, везде меня ожидает или тюрьма, или смерть.

— Ты уже совершил свой самый лучший поступок, когда предложил мне свою любовь. Помнишь ту безумную ночь?

Хэнк наклонился к девушке, всматриваясь в ее лицо, освещенное отблесками пламени, вырывающегося из топки.

— Если нашей любви суждено умереть, давай же устроим ей пышные проводы!

— Где ты начиталась такой ерунды? Ты что, любишь романтические слезливые повести для женщин? — с удивлением спросил он.

— Ладно, не будем шутить. Фрост, я говорю серьезно.

Он обнял ее, привлек к себе и, поцеловав в губы, ощутил солоноватый привкус — Марина плакала.

— В чем дело, девочка?