Черное платье на десерт - Данилова Анна (мир книг txt) 📗
Чтобы выяснить все досконально, Варнаве была нужна Изольда. Но, с другой стороны, он не представлял себе, как можно доказать ей, что он связался с ее племянницей вовсе не ради того, чтобы через Валентину познакомиться с «важняком» Хлудневой, которая помогла бы ему распутать клубок проблем и загадок, связанных с Пунш. Валентина – красивая девушка, да к тому же такая трогательная в искренних чувствах к нему. И познакомился он с ней совершенно случайно. Как могла Изольда предположить, что эта встреча в поезде была подстроена? Неужели, чтобы познакомиться с Изольдой, он стал бы идти таким сложным путем, вместо того чтобы выйти на нее напрямую… Ему достаточно было просто прийти к ней на прием в прокуратуру и попытаться уговорить ее провести определенную работу за деньги. Если бы она отказалась (чего он не исключал, учитывая всем известную незапятнанную репутацию Хлудневой), то он вышел бы на других следователей прокуратуры, если не на самого прокурора.
Изольда была права, когда напомнила ему о недвижимости в Сочи. Но это был НЗ – неприкосновенный запас. Быть может, именно теперь и настало время обратить его в деньги, но Варнава не торопился. Для него самым важным сейчас было понять: кто его обобрал? Как ни старался он найти заинтересованное лицо среди своих друзей-товарищей, перед ним маячило лишь улыбающееся нежное личико Пунш. Только она могла опоить его каким-нибудь наркотиком, чтобы заставить в бессознательном состоянии подписать генеральную доверенность Блюмеру на ведение всех дел.
Блюмер – адвокат, который за деньги продаст родную мать. Это он понял, когда наводил о нем справки через знакомых, да и со слов Изольды было ясно, что Лев Борисович в отношении его потрудился на совесть – продал ВСЕ, раздел его догола!
С новой сигаретой внезапно пришла и новая мысль. Абсурдная, абсолютно невероятная, вызвавшая приступ тошноты…
А что, если Изольда права и Лена действительно села к нему в машину исключительно для того, чтобы, войдя к нему в доверие, обчистить потом до нитки? План гениальный, если учитывать постоянные ее встречи с цыганом, якобы приносящим деньги. Спрашивается, а почему она не могла встречаться с цыганом тайно? К чему было афишировать их встречи?
«Убедив меня, – рассуждал Варнава, – что у нее есть деньги, и немалые, она тем самым полностью усыпила мою бдительность, заставила поверить в свою бескорыстную и страстную любовь, чтобы потом, выбрав подходящий момент, подсунуть мне на подпись эту проклятую доверенность».
Безусловно, суммы, полученные Леной от цыгана, которые она демонстративно швыряла на стол после его ухода, не шли ни в какое сравнение с тем капиталом, который имелся у Варнавы. Возможно, что тот же самый Блюмер за скромный гонорар предоставил Пунш информацию о недвижимости ее «возлюбленного». Но если разорение Варнавы действительно лежит на совести Пунш, то о его состоянии она должна была знать ДО ТОГО, как подсела к нему в машину. Именно с того вечера, очевидно, и следует начинать отсчет времени, потраченного Еленой Пунш на претворение в жизнь плана по разорению Варнавы.
Как ни трудно было Варнаве допустить вероятность и реальность такой чудовищной аферы Пунш, мысль эта теперь прочно засела в его мозгу и подтачивала душевные силы. Он любил Лену, поэтому боль была невыносимой. Предательство, предательство… Какое страшное и безысходное слово!
И тут он вспомнил Валентину. Они расстались, даже не попрощавшись. Он поступал так со многими своими женщинами, но Валентина была другая, она по-настоящему любила его и была достойна более бережного и нежного отношения к себе. Конечно, она улетела в Адлер из-за него, чтобы не видеть его, чтобы там, на расстоянии, излечиться от болезни любви и набраться сил для дальнейшей жизни. Валентина поняла, что он любит Пунш, и оставила его в покое. Но могло произойти и более страшное: она могла уехать из С. навсегда, не выдержав предательства Изольды. Бог с ним, с Варнавой, но родная тетка! Валентина могла проснуться ночью от шума и возни за стенкой, заглянуть в спальню Изольды и увидеть их вместе – своего возлюбленного Варнаву и тетку… Это ли не предательство?
Он злился и на себя, и на Изольду, которая после того, что между ними произошло, смела еще и упрекать его, винить в отъезде Валентины, как если бы она сама была тут ни при чем!
Хотя нет, конечно, нет! Она, безусловно, чувствовала свою вину и теперь искала возможности вернуть Валентину. И даже согласилась помочь Варнаве уладить его дела, чтобы он помог ей разыскать племянницу. Он не имел представления, как можно повернуть вспять процесс продажи его недвижимости – насколько ему было известно, обратного хода здесь нет. Люди, купившие у Блюмера дома и квартиры Варнавы, никогда не согласятся аннулировать договоры. К тому же теперь, когда Блюмера нет в живых, с кого спрашивать? С Пунш, которая тоже вот уже пять лет является усопшей?
Варнава не верил в потусторонние силы: его Елена не могла подняться из гроба, чтобы творить свои черные дела. Скорее всего она присвоила чужое имя, имя покойной Елены Пунш. Но кем и какой была эта женщина, ему поможет узнать лишь Изольда, которая заинтересована в этом не меньше его.
Он позвонил ей и сказал, что согласен лететь за Валентиной в Адлер.
– Как ты себя чувствуешь? – услышал он тяжелый вздох на другом конце провода. – Как твоя рана?
– Заживает, – улыбнулся он и, тронув повязку, сморщился от боли.
Глава 7
Изольда вышла из кабинета прокурора, взмокшая от волнения и разъяренная не на шутку. Ее только что упрекнули в бездействии, в инертности, в цинизме… Новый прокурор, почти мальчик, занявший столь ответственную должность исключительно благодаря своим родственным, московским связям, кричал на нее, на Изольду Хлудневу, и разве что не топал ногами. Он, брызгая слюной, упомянул расстрелянных в упор жителей Свиного тупика (в его устах название этого места воспринималось как нечто гротескное, водевильное), смерть девушки на Набережной, убийство известного адвоката Блюмера…
Выслушав его, Изольда достала из папки чистый лист бумаги и изложила в письменном виде все свои мысли и требования по этим делам. Ей требовалось, во-первых, разрешение на эксгумацию трупа Елены Пунш, надгробная фотография которой свидетельствовала о том, что погибшая на Набережной девушка и изображенная на снимке Елена Пунш – одно лицо. Во-вторых, она потребовала себе командировку в Москву, чтобы собрать информацию о девушке, с которой незадолго до смерти встречался бизнесмен Князев, поскольку она тоже была как две капли воды похожа на Пунш. И в-третьих, потребовала денег на оплату работы многочисленных агентов, которым она, еще до встречи с прокурором, дала задание узнать все, что касалось личности цыгана и всех жителей дома в Глебучевом овраге, особенно тех, кто был расстрелян в день исчезновения Валентины. Не забыла Изольда напомнить прокурору о покушении на свою племянницу и о том, каким мошенником оказался теперь уже покойный адвокат Блюмер.
Прокурор подписал все ее бумаги, распорядился выделить ей деньги и на агентов, и на Москву и выписал разрешение на эксгумацию трупа Елены Пунш.
– Вы были в морге? – вдруг спросил он, поднимаясь из-за стола и наливая себе воды.
– Нет, а что я должна делать в морге?
– Я бы хотел, чтобы вы сами увидели тех, кто находился в тот день в доме в Свином тупике.
– Вы имеете в виду цыгана?
– Там, кроме цыгана, были две девушки… А может, и не девушки… – Прокурор впервые смутился. – Я настаиваю на том, чтобы вы сейчас же поехали туда…
– Но этим делом занимается следователь Стрепетов…
– Мне сказали, что вы тоже были на месте преступления, разговаривали со Стрепетовым и сказали ему, что – цитирую – «кровно заинтересованы» в расследовании этого дела, поскольку убит цыган, который каким-то образом связан с Мещаниновым – приятелем вашей исчезнувшей племянницы… Вот я и подумал: у меня мало людей, так пусть уж этим делом занимается заинтересованный человек, а Стрепетову я поручил некоторые ваши более мелкие дела…
