Гидроудар - Зверев Сергей Иванович (онлайн книга без TXT) 📗
– Похоже на украшение, не так ли? С такими «сережками» сегодня воевали все бойцы спецназа, штурмовавшие здание.
– Что это?
– Это электронный чип, созданный нами особый микропроцессор, – ученый сжал пальцы, спрятав свою игрушку в ладони. – Он крепится с внутренней стороны мочки уха бойца. А в мочках, если вы слышали, сходится множество нервных окончаний.
– И что?
– Чип работает и на прием, и на передачу. Все, в принципе, просто. Благодаря этой «сережке» на компьютер (понятно, что лучше всего использовать мобильные «лэп-топы» повышенной защищенности) в режиме реального времени передается вся информация о военнослужащем – его координаты с точностью до 10 см, частота пульса, величина артериального давления, температура тела, даже уровень тонуса нервов. То есть все физические параметры, позволяющие определить кондицию бойца. А компьютер, в который заложена подробнейшая трехмерная карта территории, на которой разворачиваются действия, с помощью системы спутниковой навигации четко позиционирует все подвижные и неподвижные объекты, распознает их по принципу «свой – чужой» и выбирает лучший вариант действий для снабженного чипом солдата.
Профессор прокашлялся и с явным удовольствием окинул взглядом притихшую аудиторию.
– Вы знаете, господа офицеры, это рассказывать обо всех процессах выходит слишком долго. А машина считает с такой скоростью, которая попросту недоступна человеческому мозгу. За счет быстрого анализа и получается потрясающий выигрыш по времени реакции бойца: компьютер послал на чип импульс – солдат тут же среагировал, еще сам не понимая, зачем он это делает.
– Господи, – вырвалось у Иволгина, – чип его что, за ухо дергает?
– Все проще, – снисходительно улыбнулся ученый. – Принцип воздействия основан на реакциях одного из самых мощных мозговых центров человека – центра удовольствия. Для пущей скорости реакции – никаких вариантов, только «да – нет», «нравится – не нравится». Центр или активируется, или угнетается. И реакция объекта будет именно такой, какая нужна компьютеру. Я сейчас вам кое-что продемонстрирую.
Из-за телевизора Виктор Сергеевич вытащил небольшую клетку, в которой сидела маленькая обезьянка. Увидев, внимание скольких людей привлекла ее скромная персона, макака забеспокоилась и отчаянно заверещала. А профессор тем временем вынул из кармана банан, неторопливо очистил кожуру и, отломив кусочек, протянул его обезьянке через прутья клетки. Визг оборвался на полутоне – схватив плод своими маленькими цепкими пальчиками, обезьянка с видимым удовольствием в мгновение ока прикончила лакомство.
– Как видите, Чита любит бананы. Тем более что и проголодалась порядочно, пока мы с вами за боем наблюдали, – довольно заключил Беляев. Затем подошел к ноутбуку, быстро пробежал пальцами по клавишам. – Но за ухом у нашей подопечной точно такой же чип, как у бойцов, которых мы сегодня видели. А я только что попросил компьютер передать Чите, что бананы она больше не любит.
Он вернулся к клетке и протянул обезьянке банан. Чита схватила протянутый ей плод, покрутила, принюхалась и... бросила его на пол клетки, что-то яростно прокричав Беляеву.
– Ничего удивительного не произошло, – театрально развел руками ученый, – Чита просто выполнила команду. Природа! Если что-то причиняет боль, мы этого избегаем, выбирая то, что нам приятно. Подобрав ключ, мы имеем полную возможность управлять чувствами объекта, а корректируя их – психикой и поведением. Чего бы ни хотел человек, о чем бы он ни думал и что бы ни планировал, с помощью нашего чипа и компьютера мы сможем с легкостью им управлять. И заметьте – это не гипноз, не внушение, не кодировка. Здесь нет никаких отвлекающих моментов типа «сильная воля – слабая воля», что могло бы помешать постановке задачи. Объект управляется без вариантов, сам того не осознавая.
Беляев перевел дыхание и, будто желая окончательно сразить собравшихся, чуть ли не с пафосом закончил:
– Прошу учесть, что подразделение в бою – это совокупность объектов. А совокупность управляемых объектов означает, что работа ведется как минимум на двух уровнях – программа действий подбирается как для каждого бойца в отдельности, так и для всего подразделения в целом. А значит, при всех прочих равных условиях такая боевая единица получает неоспоримое преимущество. Ведь солдаты, оснащенные чипами, поступают так, как нужно оператору, абсолютно этого не сознавая – им кажется, что они сами принимают решения. Отсюда – страсть, азарт боя, способность к самопожертвованию ради общей цели. Но эту самую цель, в принципе, вполне может срежиссировать оператор, исходя из своих тактических предпочтений.
Ученый замолчал, и в палатке повисла полная тишина – все рассказанное и показанное казалось таким ошеломляющим, что никто и не знал, как на это все реагировать. Фантастика? Прорыв? Технологии XXI века?
– Спасибо товарищу ученому, – нарушил тишину Иволгин, – мы его внимательно выслушали, посмотрели на действие системы в полевых условиях. Теперь, товарищи офицеры, прошу высказаться.
Никто делиться своим мнением не спешил, и когда из задних рядов раздался чей-то голос, на него обернулась вся палатка:
– Разрешите? Майор Лавров, спецназ ВДВ.
– Это один из наших лучших командиров, – поспешил представить своего человека Иволгин.
– У меня вопрос, товарищ ученый, – не отреагировал на комплимент Батяня. – Если я правильно понял, вы делаете с помощью своей системы из бойца биоробота – что вам надо, то он и сделает.
– В какой-то степени, да.
– То есть, если оператору взбредет в голову, он заставит солдата повеситься? Или застрелить своего командира?
– Теоретически – да, – довольно блеснул стеклами своих очков Беляев. – Впрочем, таких опытов мы еще не делали...
– Я только одного не пойму, – бесцеремонно перебил его Лавров, обращаясь уже скорее к Иволгину. – С профессором-то мне все понятно. Он из своей лаборатории задницу первый раз на полигон вытащил. Но почему те, кто руководит военной наукой, мозги этому изобретателю не вправили?
Палатка грохнула дружным смехом – скандала никто не ожидал, а этот десантник оказался парнем не робкого десятка!
– Что вы себе позволяете? – взвизгнул Беляев.
– Майор! – грозно повысил голос и генерал.
– Я к тому, что не вижу для себя лично никакого интереса в сегодняшнем эксперименте, – ни на мгновение не смутился Батяня. – Объясняю почему. Вы с таким же успехом можете вставить свои чипы не солдатам, а стае мартышек из зоопарка. И пусть воюют – раз от них ничего не зависит, с вашей «стрелялкой» справится и оператор. А десант, профессор, если не знаете – элита. Еще поверю, что тупому омоновцу демонстрацию на Манежной разгонять команда нужна. А десантник – не робот.
По палатке прокатился гул одобрения, но Лавров поднял руку, показывая, что он еще не закончил:
– Главное, что вы ничего не поняли, господин профессор. Просто потому, что не сталкивались с ВДВ. Еще наш первый командующий говорил, что десант должен впрыгнуть в пасть льва – а там посмотрим. Наше предназначение – захватить плацдарм на территории противника. Мы прыгаем в неизвестность, господин ученый, не зная, что нас ожидает на земле. Так у нас есть хотя бы опыт и интуиция. А ваш компьютер с ума сойдет от количества не введенной информации.
– Майор, но ты же сам видел, как работает система... – неуверенно, словно оправдываясь, и даже как-то заискивающе протянул Иволгин.
– А еще она умеет просчитывать ходы противника! – выпалил Беляев.
– В учебном бою учебного противника, – отрезал Лавров.
– Программа постоянно совершенствуется. Следующая версия будет уже сильнее, – окреп голос ученого. – Я ни в коей степени не ставлю под сомнение способность десанта. Вы сами убедитесь, что сила наших технологий, помноженная на мощь ВДВ...
– Про десант давай я сам говорить буду, – оборвал его Батяня. – Десантник – не машина, и действует не только силой мускулов, но и данного ему природой ума и чувства справедливости. Достоевского почитайте на досуге. Человек выбирает, и в этом – человек. А ваша система лишает бойца выбора. А значит, лишает силы. Инициативы. Неожиданности. Всех преимуществ, которые тот же десант, в меньшинстве оказавшись на территории противника, может предъявить к оплате.
