Эгейская компания - Блейк Ян (книги бесплатно без онлайн .TXT) 📗
В тот же вечер Мейген отбуксировал прогулочный катер к берегам Турции, где на рассвете Тиллер его опробовал. Его интересовало, насколько удастся катеру следовать заданным курсом на разной скорости без вмешательства рулевого. На тихой воде при скорости до двадцати узлов судно шло прямо почти само по себе, но начинало рыскать и требовало твердой руки, как только скорость возрастала. В конце концов удалось заставить катер идти заданным курсом без рулевого при скорости в тридцать пять узлов.
После чего сержант провел испытания, в ходе которых установил, какое расстояние может пройти по заданному курсу неуправляемый катер на разных скоростях, поскольку нужно было уточнить, на какой дистанции от цели с ним можно расстаться. Ведь чем ближе он подойдет ко входу в гавань, тем больше вероятности, что его засекут, но, с другой стороны, подойти следовало как можно ближе, чтобы наверняка поразить цель. Тиллер подсчитал по карте, что длина гавани составляла примерно двести ярдов, а с учетом длины причала, включая место стоянки кораблей, получалось еще сто ярдов.
На входе могла поджидать береговая охрана, часовые и прочие неприятности, и оставалось лишь надеяться, что их внимание удастся как-то отвлечь, потому что расставаться с катером придется фактически на виду у немцев. Это означало, что неуправляемый катер должен пройти минимум четыреста ярдов, а это было намного больше, чем у итальянцев при нападении на британские корабли в заливе Суда.
Мейген обозначил сходную дистанцию двумя буями, и после нескольких попыток Тиллер пришел к выводу, что катер сам по себе выйдет на цель при скорости в тридцать узлов. Иными словами, по его расчетам, судно покроет это расстояние за тридцать секунд. Сержант понимал, что немцы попытаются обнаружить и затопить катер, как только взревет мотор, но потребуется время для того, чтобы поймать судно в лучи прожекторов и прицел оружия, что будет крайне затруднительно, когда мишень несется по воде ночью со скоростью в тридцать узлов.
– На мой взгляд, у тебя отлично получается, – поделился своими мыслями Мейген с Тиллером, когда сержант вернулся на каик. – Но должен тебе сказать, что по-прежнему считаю твой план бредом сумасшедшего.
Он настоял на том, чтобы Тиллер попрактиковался в управлении с кормового подзора, а потом сам залез в катер и заставил сержанта испытать выход в воду на откидной доске. Винт, к счастью, был расположен так, что Тиллер не мог под него угодить, когда уходил в воду с кормового подзора. Он также обнаружил, что Гриффитс проявил о нем дополнительную заботу, придав откидной доске форму, которая позволяла использовать ее в воде как спасательный круг, положив на нее руки и направляя в нужную сторону движением ног.
Конечно, сейчас ему бы очень пригодились ласты, в свое время захваченные в качестве трофея у итальянцев, с которыми экспериментировал Тейслер. По его оценкам, это нехитрое приспособление в два раза увеличивало скорость пловца и его способность держаться на воде. Но и без ласт сержант мог продвигаться с достаточной скоростью.
С наступлением сумерек они вернулись на Сими. За время их отсутствия Брайсон придумал способ зафиксировать управление катером гарнизона по примеру прогулочного катера. Поскольку большой точности попадания не требовалось, было решено испытаний не проводить.
К полудню приготовления были закончены, и все, кто проработал предыдущую ночь напролет, включая Тиллера, получили возможность немного поспать до приема пищи. Вечером погрузили на итальянский корабль прогулочный катер и лодку разведчиков, а слишком большой катер гарнизона тащился сзади на буксире.
Ночь выдалась идеальной для предстоящей операции: густая облачность, непроглядная тьма и практически никакого движения воздуха. Бальбао решил держать не более десяти узлов как ради экономии горючего, так и чтобы не рисковать потерей катера на буксире. На полпути распили бутылку бренди, Тиллер надел костюм для надводного плавания, а Барнсуорт – костюм для гребца.
Впервые после прибытия на Сими сержанту довелось надевать этот костюм, и Тиллер его тщательно осмотрел и проверил. Оружия не взял никакого, крома кинжала, который прикрепил к поясу, и там же пристроил сигнальный фонарик и небольшую фляжку с бренди. Барнсуорт положил в лодку два автомата с глушителями, запас питьевой воды и продуктов.
Корабль прибыл к Родосу до полуночи и стал медленно продвигаться к порту с едва работающей машиной. Остров вырисовывался перед ними смутным горбом. Ничего не было слышно, а порт соблюдал столь строгие меры светомаскировки, что ничего не было и видно. На расстоянии примерно в пять миль от берега Бальбао скомандовал лечь в дрейф, и на воду спустили прогулочный катер и лодку разведчиков с Барнсуортом.
Он сразу же взялся за весла, так как ему следовало занять свою позицию задолго до начала операции по подрыву эсминцев. Лодка быстро исчезла во мгле, и наблюдавший за ней Тиллер облегченно вздохнул, когда понял, с какой скоростью она может скрыться с глаз. Плохая видимость была им на руку. Сержант забрался в катер и завел мотор, когда от берега его отделял борт итальянского корабля.
К счастью, с берега дул легкий бриз, относивший звуки в море. Рядом с Тиллером Ларсен завершал приготовления к отправке катера гарнизона.
– Когда дойдешь до места, подай сигнал, и я отправлю катер, – напутствовал сержанта Ларсен, не преминувший одновременно повторить все инструкции. Он знал, что холод и предчувствие опасности оказывали зачастую странное влияние на память человека, и свято верил, что инструкции можно повторять бесконечно. В ответ Тиллер согласно кивнул.
– После твоего сигнала я вставлю взрыватель, рассчитанный на пять минут, в магнитные мины, – сказал Ларсен. – Этого времени для тебя более чем достаточно.
Они сверили часы, и Ларсен неожиданно перегнулся через борт и крепко пожал руку Тиллера.
– Удачи тебе. Встретимся через пару часов.
– Спасибо, шкипер.
Ларсен отпустил трос, удерживающий прогулочный катер, и Тиллер обогнул итальянский корабль, лежавший в дрейфе.
Гриффитс установил на катере компас, и Тиллер держал курс строго на юг на минимальной скорости, всматриваясь в чернильную темноту. Вначале встретилась легкая волна, но ближе к берегу поверхность воды стала абсолютно гладкой. Постепенно глаза привыкли к темноте, и он стал различать контуры берега, а через двадцать минут понял, что приближается к порту.
Вскоре Тиллер миновал мыс Зонари, самую северную часть острова, лежавшую по правому борту, и тогда подал условный сигнал фонариком в сторону моря. Сигнал повторил дважды и снова сосредоточил внимание на приближающемся берегу.
Почти сразу же приметил силуэт замка на ночном небе и осознал, что отклонился значительно правее гавани Эмборикос. Это означало, что прибрежное течение было значительно сильнее, чем предполагал Бальбао.
Вполголоса матерясь, он стал поворачивать катер левее и вскоре различил вход в гавань Мандраки. Сейчас Тиллер следовал курсом на юго-восток и перевел рычаг на холостой ход, чтобы сориентироваться.
Внимательно всматриваясь в темноту, с трудом сумел разглядеть каменную стену, выдававшуюся в море в гавани Эмборикос. Тогда на самом малом ходу послал катер вперед, и перед ним стал медленно открываться вход в гавань.
Рассчитав, что находится на правильном курсе, сержант направил нос катера прямо на вход в гавань, и компас показал, что он идет строго на юг.
Взглянув на часы, к своему ужасу, осознал, что осталось всего полторы минуты до взрыва гарнизонного катера.
Тиллер еще раз проверил верность курса, зафиксировал штурвал, передвинулся ползком назад на откидную доску и схватился за удлинитель акселератора. Когда он вытащит тросик до конца и закрепит, мотор заработает на три четверти мощности, что придаст катеру необходимую скорость в тридцать узлов.
Лежа плашмя на животе, Тиллер посчитал, что впереди вырисовывается силуэт эсминца, стоящего мористее, на фоне светлых портовых зданий. Оглядевшись вокруг, понял, что только что вошел в гавань Мандраки. На берегу было темным-темно и мертвенно тихо. Слышался вдали лишь лай собаки да бормотал мотор катера.
