Разбор полетов - Латынина Юлия Леонидовна (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации txt) 📗

Нестеренко поднялся.

— Пойдем кофе попьем, пока дети не встали, — сказал он.

Директор поплелся за ним на веранду, где на крытом белой скатертью столе дымились две чашки с капуччино и стояла целая горка фруктов и плюшек. Пили кофе молча: директор от волнения сожрал добрую стопку плюшек, а Нестеренко скормил плюшку забредшему на террасу павлину.

Директор проводил павлина изумленными глазами.

— Ты вчера вечером из дому выезжал? — спросил Сазан.

— А? Да.

— Куда?

— В Москву. Один друг просил приехать.

— И как друга звать?

— Это неважно. Старый друг, пилот-международник, бывший. Теперь начальник управления в СТК.

— Где-где?

— В Службе транспортного контроля. Есть у нас такое… правительственное агентство.

Показалось это Нестеренко или нет — но слова «правительственное агентство» были произнесены весьма странным тоном. Тоном, подобавшим скорее анархо-синдикалисту или какому-нибудь горячему ненавистнику продажного правительства, чем уважаемому генеральному директору авиапредприятия, даже пускай и ходящему в несколько потрепанном пиджаке.

— И на чем ты поехал?

— А…Э… Я хотел на «мазде» поехать, а тут гляжу — «мазды» нет. Я чуть не подумал, что ее угнали, а потом смотрю, что в Мишкиной комнате пусто. Вызвал водителя и поехал.

— Понятно. И друг твой не был удивлен, что ты приехал?

— Нет.

— И о чем вы таком серьезном говорили, что надо было в Москву переться заполночь?

— Ни о чем особенном. Об акционерном, собрании.

— Каком акционерном собрании?

— Нашем, каком же еще. «Рыково-АВИА». Будет послезавтра. Сазан задумался.

— Я в этих вещах рублю слабо, — сказал он, — но, по-моему, акционерные собрания бывают весной. Поздно в июле для акционерного собрания.

— Это внеочередное.

— И кто его созывает?

— СТК.

— А что они, акционеры?

— Да, у них контрольный пакет. В смысле контрольный пакет у государства, а управляет этим пакетом СТК.

— И чего они хотят?

— Снять меня.

— За что?

— За то, что аэропорт в глубокой заднице.

— А что, у нас кого-то снимают за то, что что-то в глубокой заднице? — выгнул брови Сазан. И добавил:

— Я бы тогда с президента начал.

— Меня снимают.

— И кого хотят поставить?

— Не знаю. Есть у них вроде один — Кагасов, что ли. Если бы Сазан досконально знал законодательство об акционерных обществах, он мог бы с уверенностью сказать, что директор лжет. Потому что по закону кандидатура, предложенная акционерами на пост генерального директора, должна быть внесена в списки для голосования как минимум за сорок пять дней до созыва собрания, и стало быть, «не знать», кого прочат в его преемники, Ивкин не мог. Сазан акционерного законодательства не изучал, но, что Ивкин врет, понял и без того.

— И чем этот Кагасов занимается?

— Тоже аэропорт возглавляет. Где-то на юге.

— А поточнее?

— Ну Еремеевкой он заведует. В Краснодарском крае.

— И что, аэропорт Еремеевка под бдительным надзором господина Кагасова процвел и поразил чиновников СТК своей высокой доходностью и безупречным качеством обслуживания пассажиров?

— Дерьмо, а не аэропорт, — искренне сказал Ивкин. — Внутри Союза три самолета в неделю, и те грузовые. Правда, чартером летают в Турцию, в Грецию. Мешочников возят. Налоги за три года не плачены. Убытки за прошлый год пять миллиардов. У нас хоть налоги заплачены, а то бы нас обанкротили.

— И почему СТК так хочет посадить человека из аэропорта, который не платит налоги, в аэропорт, который налоги платит?

— Не знаю. Говорят, он в СТК кому-то родственник.

— Возможно, — сказал Сазан, — но как-то у тебя концы с концами не сходятся. Ну, родственник. Ну, кому-то ты перешел улицу. Но, как ты совершенно справедливо отметил, эта твоя СТК — правительственная служба. Причем, извини, самая какая-то захудалая: в жизни не слышал, что такая есть… Сидит, небось, на десяти столах в трех комнатах, а остальные двадцать сдает в наем. И вдобавок она тебя послезавтра законно снимет. Не она же тебя заказывала?

— Я и не думаю, что она.

— Тогда почему твой старый друг позвал тебя ночью в Москву и почему «мазду», в которой ты должен был ехать, расстреляли из автомата?

— Не знаю. У компании есть долги. И я в долг тоже давал. Довольно много. Раньше, когда дела у нас были лучше.

— Понятно. А теперь, когда дела компании плохи, а тебя вот-вот вышвырнут из кресла, ты попросил долги вернуть?

— Допустим.

— А твоего старого друга среди твоих должников случайно нет?.

По тому, как сморгнул директор. Сазан внезапно понял, что его вопрос попал точно в цель.

— Ты один к другу ездил?

— Нет. С замом. С Алексеем Глузой.

— А почему это к другу — да с Глузой?

— Потому что он у меня правая рука. Не хотел я один на один встречаться с человеком из СТК.

— То есть когда твой друг тебе позвонил, ты перезвонил Глузе и сказал: «Поехали».

— Да.

— А твоя правая рука не могла тебя заказать?

— Зачем? Уйду я — его вышибут в полминуты. Сазан взглянул на часы: стрелки уже подбирались к восьми, солнечное пятно, лежавшее в начале беседы на самом краю скатерти, незаметно перебралось поближе к середине.

— Ладно, — сказал Сазан, — пошли деток будить. У тебя «крыша» кто?

Застигнутый внезапным вопросом директор замялся. Потом пробормотал:

— Шило. Они у нас ТЗК держат.

— Че-го?

— ТЗК. Топливозаправочный комплекс. Сазан прикинул расклад. Шило был довольно известным подмосковным авторитетом, был причастен к водке и к бензину, и каким образом его ребята попали на топливозаправочный комплекс, было совершенно понятно. Сазан не помнил, чем там точно заправляются самолеты — не то керосином, не то каким-то особым бензином, но в любом случае каким-то розничным углеводородом. А розничный углеводород на северо-востоке Москвы — это Шило.

— Ладно, — сказал Нестеренко, — передай Шиле привет от Сазана и скажи, чтоб он тебя берег пуще зеницы ока. А то он вон с тобой прислал каких-то… одноразовых, — и Сазан с явным презрением кивнул в глубь дачи, туда, где сквозь листву виднелось несколько фигур: ребята Сазана беседовали с охранником и шофером Ивкина.