Школа суперменов - Гайдуков Сергей (книги полностью бесплатно TXT) 📗
— Свобода, — продолжал между тем проповедовать Генерал. — Это то, ради чего стоит сражаться... Или разводиться. Что в принципе одно и то же. Пользуйся свободой. Женя, пользуйся, бегай за красивыми ножками, пока бегается...
Мезенцев криво усмехнулся, еще не избавившись от мыслей о бывшей жене, но Генерал понял усмешку по-своему:
— Это ты что, про меня? Думаешь — я уже все?! Напрасно! Проблема в том, что из баб тут одни медсестры, приходится их окучивать, но я не привередлив в этом вопросе! Я тут главный секс-террорист! — гордо объявил Генерал. — Пират, как они меня называют! Одноногий Сильвер! Не веришь? Ну, блин, смотри!
Мезенцев махнул рукой, что означало «верю, верю», но Генерала было не остановить — он отстегнул протез и взмыл из своего кресла вверх как аппарат вертикального взлета, толкнувшись мускулистыми руками и закусив губу, что свидетельствовало о серьезности его намерений. Охранники встрепенулись с трехсекундным опозданием, и им оставалось лишь наблюдать, как Генерал совершает отчаянные прыжки по лужайке, приземляясь на здоровую левую ногу и со зверским выражением лица выкрикивая: «Ну?! Ну?!»
Таким способом Генерал сначала преодолел лужайку, а затем вступил на асфальтовую дорожку, которая убегала прочь и терялась где-то между корпусами санатория. Передвигался Генерал на удивление проворно, так что охране пришлось слегка пробежаться за ним, чтобы уговорить разошедшегося подопечного вернуться назад.
«А я бы смог это сделать, — снова подумал Мезенцев. — И это было бы легко».
2
— Я так километр запросто могу отпрыгать, — заявил Генерал, валясь в кресло и вытирая краем бейсболки пот со лба. Солнце блеснуло на его выбритом черепе — приднестровская война стоила ему нескольких седых волос, и с тех пор Генерал упорно брился наголо, не давая седине ни единого шанса. — Километр или больше. Я каждый день тренируюсь.
— Круто, — произнес Мезенцев то слово, на которое упрямо напрашивался Генерал.
— Я знаю, — радостно согласился Генерал и надел бейсболку.
На самом деле он никогда не был генералом — со службы его уволили в звании подполковника. Но не в этом было дело. Генерал с феноменальной легкостью управлял любым количеством людей любых национальностей и любого социального положения. Он одинаково умело и быстро мог взвинтить душевный настрой человека до невероятных высот, а мог столь же эффективно смешать его с дерьмом. Мезенцев помнил, как по приказу Генерала одиночки с «калашом» преграждали путь автоколонне, помнил он и двухметрового молдаванина, бандитского авторитета, которого Генерал сначала довел до позорных слез, а затем посоветовал пустить пулю в висок. Что было сделано немедленно и беспрекословно.
Мезенцеву было хорошо и спокойно от осознания факта, что они с Генералом как бы друзья. Не то чтобы ровня, это было просто невозможно, но старые добрые знакомые, которых объединяют ко всему прочему старые шрамы, запах пороха, знание вкуса близкой смерти и снисходительное отношение к людям, которые всего этого не изведали. Мезенцеву нравилось быть с Генералом. И в этом он был чертовски не одинок. Мезенцев помнил, как блестели глаза у небритых мужчин, которых Генерал поднимал в бой под Бендерами, и мог представить, что происходило вокруг Генерала в прочих горячих местах, которые были пройдены Генералом без единой царапины. Он словно бы прошел этот путь по тонкой проволоке над бездной, не совершив ни одного неверного движения.
«Мой ангел-хранитель свое дело знает, — любил тогда говорить Генерал. — Парень четко работает...» Судьба отыгралась на женах Генерала, а самому подбросила сюрприз в виде противопехотной мины, дождавшейся Генерала в Чечне, куда он приехал уже не воевать, а делать какой-то бизнес. «Мой парень с крылышками раз в жизни пошел чаю попить, и вот вам...» — сокрушался Генерал на носилках.
Правой ноги до колена у него теперь не было, но, как убедился Мезенцев, это мало что изменило. Генерал по-прежнему мог водить людей в атаку, мог охмурять фотомоделей, мог ворочать огромными деньжищами... Короче говоря, мог наслаждаться жизнью на полную катушку. Именно наслаждение каждым мигом бытия было написано на лице Генерала, когда Мезенцев увидел его сидящим в кресле-каталке посреди изумрудного цвета лужайки, на фоне белоснежной усадьбы с колоннами, ставшей ныне подмосковной VIP-лечебницей для людей с VIP-доходами. Кресло-каталка было лишь атрибутом местного пейзажа, не более, а Генерал был на сто процентов живым и настоящим.
Мезенцев лишь иногда мог сказать такое про себя.
3
— Ростов — хороший город, — одобрительно сказал Генерал.
— Там тепло. Я люблю, когда тепло.
— В Москву не собираешься?
— Не-а. Тесно там. И напряжно.
— Вот и я тоже... Ушел в леса. Здоровьем занялся. А что? Всех денег не заработаешь. Надо остановиться, передохнуть.
— Правильно.
— Ребят наших видишь? Встречаетесь?
— В мае. Встреча была как обычно, в мае.
— Народу много было?
— Мало. Человек пятнадцать.
— Посидели хорошо?
— Нормально. Как обычно.
— Как обычно, — задумчиво повторил Генерал. — Путевки покупаешь?
Его глаза смотрели из-под козырька бейсболки вроде бы с прежним добродушием, однако от заданного вопроса Мезенцева бросило в холодный пот. Генерал ни разу не бывал на встречах ветеранов приднестровского конфликта, так откуда же ему было известно про путевки?! Хотя, какая разница — откуда. Знает, и все. Донесли, проинформировали, сообщили, настучали, довели до сведения.
— Увлекаешься путевками, Женя?
— Нет, не увлекаюсь.
— Хм.
— Я не увлекаюсь путевками.
Вероятно, это началось со второй или третьей встречи ветеранов, просто тогда Мезенцев в горько-размашистом загуле не заметил молчаливого человека в дальнем углу банкетного зала. А потом ему показали. Показал Мезенцеву странно-молчаливого человека Тема Боксер, и Мезенцев сразу удивился — как попал в банкетный зал этот явно чужой человек, если кабак был снят целиком, и на двери красовалась гордая табличка «Закрыто на обслуживание»?
Позже Мезенцеву стало понятно, что тот человек не был чужим, он имел к ветеранам самое непосредственное отношение. Он продавал путевки.
— Что это за явление природы? — изумился слегка поддатый Мезенцев, таращась в сторону средних лет мужчины, который выглядел как банковский клерк — аккуратный, сосредоточенный, тихий. На столе перед ним лежала папка с ресторанным меню, рядом — наполненная рюмка, к которой мужчина не притрагивался. На полу, возле его ног, стоял небольшой портфель. Со стороны портфель был практически не виден, но он там был. В этом Мезенцев позже убедился на собственном опыте.
— Женя, — сказал Тема Боксер. — Это очень нужный человек.
— На хера он нужен?
— Он продает путевки.
— Чего? Какие путевки?
— Очень выгодные. Специально для таких людей, как мы с тобой.
— Да? — Мезенцев непонимающе уставился на приятеля. Алкоголь все еще бушевал в крови, тормозя осознание происходящего. — А какие мы с тобой люди?
— Опытные, — сказал Тема. — У нас есть опыт, у него есть бабки. Если тебе нужны бабки, подходишь к нему и продаешь свой опыт.
— А при чем здесь путевки? — упорствовал Мезенцев.
— Это и называется «путевка», Женя. Он дает тебе конверт, там аванс, описание работы, полная наводка, адрес и прочая хренотень.
Мезенцев встряхнул головой и пристально посмотрел на Тему. Этот взгляд должен был означать — ты имеешь в виду именно это? То, о чем я сейчас подумал?
Тема понял этот взгляд по-своему.
— Если тебе этого мало, можешь поехать в круиз.
— Это что еще...
— Африка. Балканы. Ближний Восток. Как минимум на два года.
Мезенцев почесал в затылке. Ресторанный загул неожиданно превратился в демонстрацию того факта, что у мира имеется двойное дно и оно специфически пахнет кровью и деньгами.
— А ты сам-то... Сам-то ездил по этим путевкам?
