Рейнджер из Колорадо - Пендлтон Дон (читаем книги бесплатно .txt) 📗
Глава 4
Гарольд Броньола был очень важной шишкой в Вашингтоне — в некотором роде его можно было даже считать вторым лицом в американской федеральной полиции. В силу последних событий ему пришлось потратить немало времени и сил на работу в качестве советника Национального Совета Безопасности. И в довершение ко всему его еще обязали изловить Болана, чтобы предать того суду.
Броньола уже давно считался одним из ведущих специалистов по борьбе с организованной преступностью. Особенно его служебное положение упрочилось с тех пор, как Мак Болан вернулся из Вьетнама и развязал персональную войну с мафией. Будучи по натуре реалистом, Броньола сразу понял, какую пользу может ему принести союз с Боланом, и сделал все от него зависящее, чтобы сблизиться с Палачом. В определенный момент он захотел даже придать действиям Палача вполне официальный характер, однако Болан наотрез отказывался сотрудничать с правительством и занимать какую-либо оплачиваемую должность. Все же Броньоле удалось добиться, чтобы некоторые высокопоставленные чиновники благосклонно относились к действиям Палача. Когда Болан начал свой четвертый крестовый поход, Броньола предложил ему амнистию и разрешение продолжать войну в обмен на выполнение некоторых инструкций Вашингтона. Болан отказался и на этот раз.
— Спасибо, — поблагодарил он Броньолу. — Но я уж как-нибудь обойдусь и без специальных разрешений.
Легче от этого Броньоле не стало, однако уважение его к Болану только возросло. Отказ от сотрудничества навлек на голову Болана гнев Вашингтона. И результат не заставил себя долго ждать — Броньола получил приказ:
— Арестуйте его!
С тех пор он начал ощущать себя канатоходцем, потерявшим балансир.
Ведь Болан был для него той самой курицей, которая несла золотые яйца: достаточно было просто идти за ним следом — и непременно после него силам правопорядка перепадало что-нибудь более или менее значительное. Именно подобной тактики и придерживался Броньола, в результате чего как борец с организованной преступностью он был на самом хорошем счету. А это, в свою очередь, повлекло стремительное продвижение по службе, о чем, не будь рядом Болана, он не посмел бы и мечтать. И вот теперь от него беспрерывно требовали покончить с Палачом.
Убить Болана?
Гарольд Броньола был полицейским — и к тому же хорошим полицейским, однако прежде всего он был нормальным душевным парнем, и ему вовсе не улыбалось потерять Мака Болана или хотя бы засадить того за решетку. Что и говорить, положение не из самых простых, кроме того, когда-то он предложил Болану свою дружбу, и теперь их отношения никак нельзя было строить, исходя лишь из элементарной профессиональной этики. Так что Гарольд Броньола был целиком на стороне Болана.
И еще один человек на свете питал к Болану аналогичные чувства. Похоже, Лео Таррин бросил бы вызов самому господу Богу, вздумай тот плохо относиться к Болану. Таррин тоже занимал высокий пост, но только в противоположном лагере: оставаясь офицером федеральной полиции, он был помощником отца питтсфилдского клана мафии. Когда Болан проводил свою первую боевую операцию, а это случилось как раз в Питтсфилде — городе, где он родился, Лео был еще не пойми кем в иерархии клана, и Болан едва не отправил его на тот свет вместе с остальными мафиози. Лишь в последний момент Лео удалось раскрыться и убедить Болана, что он — федеральный агент. Это спасло ему жизнь, но и усложнило ее до предела: ведь отныне он становился и мафиози, и федеральным агентом, и союзником Болана в его борьбе. Впрочем, до сих пор они без помех обменивались информацией и добытыми сведениями, что обоим было только на руку. Таррин делал карьеру в рядах мафии с головокружительной быстротой, да и как федеральный агент котировался все выше и выше.
Выгода от подобного сотрудничества была огромной, и никто не знал об этом лучше Гарольда Броньолы. К тому же Лео Таррин имел все шансы стать членом высшего совета мафии — «Коммиссионе», а это послужило бы просто фантастическим прикрытием, за которое не жалко заплатить любую цену.
Но даже это не могло бы послужить оправданием, если бы Мак Болан погиб или угодил за решетку.
И Лео Таррин, и Гарольд Броньола — оба были одинаково заинтересованы в Палаче.
Телефон зазвонил, когда над Вашингтоном едва занимался серый рассвет.
— Говорит Таррин, — произнес искаженный, но, тем не менее, хорошо знакомый голос.
— Секундочку, — пробормотал Броньола и переключил телефон в режим ожидания. — Опять по делам, — объяснил он жене, приоткрывшей было один глаз.
Он закурил сигару, натянул халат, прошел в библиотеку и переключил канал связи на стоявший там аппарат, оборудованный электронной защитой от подслушивания.
— Что случилось, Лео? Ты хоть знаешь, который час?
— Догадываюсь. Что происходит в Колорадо?
Броньола вздохнул.
— Много чего. Мне стало известно, что университетские команды находятся в прекрасной форме и нас ждут интересные встречи. Кроме того, для лыж стоит идеальная погода. Вот такие дела в Колорадо.
— Очень плохо, — отозвался Лео Таррин. — Похоже, с некоторых пор Денвер превратился в пригород Вашингтона. Особенно после того, как в Белом доме обосновался этот атлет...
— Да, согласен. Президент туда зачастил. Но что из этого? Вряд ли из-за такой новости нужно звонить мне ни свет ни заря. Что случилось?
— Страйкер находится как раз там, вот что случилось. И на этот раз ему, кажется, приходится туго. Он страшно расстроен и хочет знать, не затевает ли правительство что-либо в тех краях. По его словам, там находится целый полк военных. Настоящих военных. Ему пришлось крепко покосить их, чтобы выпутаться из одной передряги, но он-то думал, что это парни из мафии. И теперь он не может себе этого простить. Мне тоже достаточно тоскливо, потому что именно я его туда послал.
— А что там говорят о случившемся?
— Да всякое. Ходят самые разные слухи. Страйкер не исключает заговор. В той части операции, которая касается моих мафиози, он спокоен. А вот что касается остальных... Он убежден, что это твои люди. Тут что-то нечисто, Гарольд. Тебе что-нибудь известно?
— Нет.
— Не слышу твердости в твоем ответе. Ты уверен, что нет?
— Не вполне. Но исходя из того, что мне известно, это все-таки «нет». Постараюсь узнать поподробнее. Много парней там погибло?
Таррин вздохнул:
— Да.
— Дрянь дело.
— Рано или поздно так должно было случиться. Иногда очень трудно разобрать, к какому лагерю принадлежат участники операций. Я просто удивляюсь, как это ему удавалось до сих пор не допускать ошибок. Ты же знаешь, какой он честный парень! Но сколько можно жить в таких нечеловеческих условиях?! Ведь он не психопат и не сумасшедший...
— Разумеется, — проворчал Броньола. — Он самый уравновешенный мужик из всех, каких мне доводилось видеть.
— Вот то-то и оно! И если только он узнает, что от его рук погибли американские солдаты, представляешь, как это подействует на него? Даже у крепкого парня на его месте давно бы уже поехала крыша. И теперь, боюсь, он и впрямь может сломаться. Откровенно тебе скажу, Гарольд, я страшно за него переживаю.
Броньола на некоторое время погрузился в раздумья, меланхолично покусывая кончик сигары.
— Есть отчего, — наконец произнес он. — Хотелось бы с ним переговорить. Скажи ему, чтобы он мне позвонил.
— Он на это не пойдет. Но он тебе послал пакет. Ты там найдешь имена, номера солдатских жетонов, заводские номера оружия и вездехода, отпечатки пальцев и все такое. Он хотел бы, чтобы ты проверил все эти сведения. Я перезвоню через четыре часа и надеюсь, у тебя найдутся для него хорошие вести.
— Где мне получить пакет?
— Он прибудет рейсом 250 авиакомпании ТВА в аэропорт Далласа в восемь часов. Пакет адресован на имя Гарольда Брауна.
— Ладно, — вздохнул Броньола. — Я съезжу за ним. А пока скажи нашему другу, чтобы он затих где-нибудь в ожидании новых сведений. Он должен обязательно на время затаиться. Хорошенько вбей это ему в голову.
