Записки наемника - Гончаров Виктор Алексеевич (книги бесплатно без регистрации TXT) 📗
Я подполз к колесам и оценил обстановку, глядя в щель между полом и тяжелым днищем танка.
Люди работали. Никто не разговаривал друг с Другом. Не смотрел по сторонам. Рабочая скотина. К ним так и относятся. Вряд ли это грузинские патриоты. Да и среди рабочих много русских.
Последние метры перед запретной дверью я преодолел в открытую, но меня это уже мало интересовало. Я рванул дверь, вошел внутрь и очутился в узеньком коридорчике, заканчивающемся еще тремя дверями. Я, мягко ступая, подошел к одной из них, справа, осторожно повернул ручку и приоткрыл на сантиметр.
Сортир. Большая удача.
И тут рядом послышались возбужденные голоса. Разговаривали мужчины. Громко, перебивая друг друга.
Я, не раздумывая, вошел в туалет и закрыл за собой дверь.
Почти сразу скрипнула еще одна дверь, и в коридоре зазвучали шаги.
На мгновение послышался шум, доносившийся из цеха, потом снова воцарилась тишина. Я вышел и наугад приоткрыл среднюю дверь. Приземистый мужчина, затянутый в походный камуфляж, делал пометки на карте, прикрепленной к стене. Услышав звук открывающейся двери, солдат обернулся и тут же получил мощный удар в переносицу. Его отбросило к стене. Кровь брызнула на пятнистую куртку, брюки, линолеум, устилавший пол. Раскинув руки, словно пытаясь зацепиться за что-нибудь, мужчина сполз к моим ногам. Подхватив тело на плечо, я открыл стенной шкаф, в котором стояли свернутые в трубку карты, лежали папки и схемы, и свалил бесчувственного солдата туда, прикрыв бумагами.
Покончив с «грязной» работой, я подошел к окну, прикрытому щитами, открыл и негромко позвал:
– Ирина!
Теперь девушка без труда нашла меня, благодаря льющемуся из окна свету. Я втянул ее в проем и аккуратно закрыл створки.
– Я все осмотрел, – сказал я. – Здесь ремонтируют танки, и сестры моей здесь нет.
– Да? – Ирина подошла к столу и принялась изучать папки. – А что это за автобаза такая, на которой ремонтируют танки?
– Грузины готовятся к войне… – ответил я. – Эти танки и артиллерия дадут им преимущество перед абхазцами…
– А я то думаю, почему здесь самолеты летают? Прилетел – и бухнулся на воду, как утка.
– Где?
– А вот здесь, ближе к морю…
– Немедленно туда! Нам надо перехватить пилота.
Мы вылезли через окно и, подхватив автомат охранника, бросились к тому месту, где приводнился гидроплан. Слишком часто мне этот гидроплан попадался на глаза, чтобы не послужить ключом к поиску дома генерала Горделадзе.
Залив оказался маленьким и неудобным. Ирина очень точно вывела меня к гидроплану. По моим расчетам выходило, что прежде чем подняться в воздух, гидроплан должен был выйти достаточно далеко в открытое море. Иначе он разнесет половину яхт, причаленных в бухте.
Я порадовался, что сегодня не совсем хорошая погода, ветер, немного моросит. Пасмурная погода, да еще ночью – отличное прикрытие для ведения боевых действий. Но если ветер усилится, нам вряд ли удастся взлететь.
Шагая по волнорезу, я высматривал только одну цель – охранников. Вскоре я их увидел. Это было чертовски трудно, но мои глаза оказались достаточно натренированными, чтобы в этой кромешной тьме разглядеть, а может, я был способен просто почувствовать охранников. Их было больше четырех человек. Один бродил по пирсу возле самого гидроплана, а остальные сгрудились на берегу. Ясно, что они охраняли гидроплан. Пришлось скрыться и изменить план. Неожиданно я увидел отсвет в кабине и понял, что и там кто-то есть. Это еще лучше.
Вместе с Ириной мы вышли далеко от гидроплана к морю, и я попытался вытащить вбитый в песок металлический штырь, чтобы завладеть привязанным цепью к штырю катером. Мышцы мои напряглись, мне казалось, что сухожилия вот-вот лопнут. Ирина также вцепилась в штырь. Безрезультатно.
– А если расшатать? – предложила девушка.
– Отличная идея, – похвалил я Ирину. Мы как могли глубже подкопали штырь и начали расшатывать его в разные стороны. Через десять минут дело было сделано. Водрузив штырь на палубу, мы отчалили, чтобы зайти к гидроплану со стороны моря. Веслами нам служили автоматы. Мы заплыли далеко в море. Сейчас необходимо повернуть, чтобы выйти к намеченной цели.
…Катер приближался к покачивающемуся в бухте гидроплану. Вот уже белоснежный корпус рядом. Кабина пилота открыта, и он курит, высунув руку с сигаретой в проем окна. Но едва я дотронусь до металлического корпуса гидроплана, как летчик почует опасность и поднимет шум, а то и начнет отстреливаться. Снова на ходу пришлось создавать новый план.
Охранник не успел понять, чего прямо перед ним появился человек. Он даже открыл рот, чтобы задать вопрос, но я коротким ударом оглушил его, взвалил на спину и притащил к Ирине.
– По-моему, ты не очень любишь людей, – заметила Ирина.
– Люблю, – возразил я, – еще как люблю. Только когда они без оружия и не причиняют мне зла. Идем быстрее.
Накинув на себя камуфляжную куртку охранника и его кепи, я в открытую пошел к гидроплану.
– Ты куда лезешь? – услышал я недовольный и сонный голос пилота, когда начал по крылу пробираться к двери. В ответ я пробормотал что-то невнятное.
– Кто там? – раздался все тот же, но более настойчивый и встревоженный голос.
– Передают, с берега… – как можно более спокойно ответил я.
– Что передают, кто это? Это ты?
Пилот, неискушенный в таких переделках, или черт его знает почему, распахнул дверь и начал в темноте всматриваться в мое лицо. Он был совершенно пьян!
Мне не стоило труда отрезвить летчика. Ударив его кулаком в лоб так, что он опрокинулся внутрь корпуса, я вскочил следом и зажал его руку болевым приемом. Дуло автомата уперлось ему в шею.
– Пикнешь – размозжу башку!
Потом я позвал Ирину. И вот я посадил пилота в его кресло и приказал лететь к вилле генерала Сосойи Горделадзе.
– Не знаю такого! – ответил летчик. Голова его болталась, как на веревке. На приборной доске стояла опустошенная бутылка из-под коньяку. Пилот не мог понять, что случилось, почему сюда ворвались неизвестные люди и чего-то от него требуют. Он все время пытался протестовать, явно не адекватно оценивая ситуацию. И зря.
Короткий удар в челюсть.
– Стой, не дерись! Я счас те как дам! – Летчик пытался организовать отпор, но короткие удары по почкам приводили его в чувство.
– Кто ты такой, чего ты дерешься? – Все еще не соображал летчик.
Внезапно на берегу вспыхнул прожектор. Слепящее пятно нащупало гидроплан и замерло. Охрана услыхала возню, очевидно, окликнула своего товарища возле гидроплана и, не услышав ответ, решила посветить.
– Взлетаем, черт побери! – прямо в ухо закричал я летчику. И для большей убедительности подставил ему под нос ствол автомата.
Скорее всего обыкновенная исполнительность, доведенная до автоматизма, помогла в этой ситуации. Летчик бормотал что-то свое, щелкал тумблерами и неожиданно двигатель затарахтел, словно в ночной тишине раздались раскаты грома.
– А ты отвязался? – спросил пилот. Он уже немного очухался.
Черт побери!
Но как только я выскользнул из гидроплана и начал отматывать трос с поплавка, яркое световое пятно заскользило по гидроплану и остановилось на мне. И тут же ударила автоматная очередь. Пули защелкали по корпусу поплавков. Я словно дожидался этих выстрелов – и одиночным выстрелом навсегда погасил прожектор.
И вот я снова в кабине. Пошире открыв окошечко, приготовился дать отпор охранникам.
– Не стреляй! – прокричал пилот, которого держала на мушке Ирина.
– Почему?
– Они все равно не будут стрелять!
– Почему?
Пилот не стал отвечать, а махнул рукой за спину. В гидроплане стояли выкрашенные в зеленую краску ящики, слишком хорошо знакомые мне по армейской службе. Я вскрыл один. Мать моя женщина! Там был тротил.
Гидроплан здорово потряхивало. В открытом море поднялась изрядная волна. Мотор взревел, гидроплан начал разбег. Казалось, что мы никогда не оторвемся от поверхности моря. Она словно магнитом притягивала нас. Гидроплан ревел, его бросало из стороны в сторону, но идти вверх он не хотел.
