Имя твое – номер - Нестеров Михаил Петрович (читать книги бесплатно полностью .TXT) 📗

Он позвонил Левкоеву:

– Токарь?

– Да.

– Здравствуй еще раз. Узнал?

– Узнал, брат.

– Не забыл о нашем договоре?..

В это время их разделяло больше двадцати километров.

На обход помещений у Жукова ушло чуть больше четверти часа. Он автоматически распределял своих людей. Часть сядет в машины, стоящие на ремонте. Несколько человек займут места в душевой и приличном гардеробе с импортными металлическими шкафами. Сам Жуков решил возглавить основную группу, которая расположится в смежном с гаражом здании с «Обсервером», порог которого Романов перешагнет обязательно. Плюс ко всему несколько пар придется разместить неподалеку от мастерской: в машинах, рядом с коммерческими ларьками. Их задача – прикрытие и наблюдение. Но прежде всего – наблюдение.

И всю эту армию Жуков ждал уже через полчаса. Противник вооружен и крайне опасен. Он один, но обладает даром работать с людьми. Он один – это Жуков слышал и от босса, но в отличие от него не хотел рисковать своими людьми. Бывший начальник отдела службы охраны, он строго придерживался основ спецопераций, начинающихся со слова «жизнь».

Жизнь гражданских лиц.

Жизнь бойцов спецподразделения.

Жизнь самих злоумышленников.

Возможно, жизнь заложников. Жуков хотел надеяться, что для захвата заложников у Романова времени не хватит. Операция продлится считаные секунды.

Помимо табельного оружия – пистолетов Макарова, – часть бойцов имела на вооружении «каштаны» калибра девять миллиметров. Связь – носимые радиостанции «Моторола» с гарнитурой и сотовые телефоны.

В 19.35 в мастерской раздался телефонный звонок. Левкоев снял трубку, поздоровался и энергично замахал Жукову рукой. Жуков отреагировал быстрее Токаря. Он, едва взглянув на японский «Панасоник» с множеством опций, тут же отметил сообщение на продолговатом альтернативном экране: «Write protect tab». [6] Он нашел кнопку блокировки на аппарате и отжал ее. Только сейчас запись беседы Романова и Левкоева началась.

Разговор длился не больше минуты. Жуков дважды прослушал запись.

Романов: «Не забыл о нашем договоре?»

Левкоев: «Не забыл. Подключил устройство управления к компьютеру, подобрал неплохую программу. Сегодня закончу тестирование, начну подбирать комплектующие к усилителям».

Романов: «Может, мне сегодня не приезжать?»

Левкоев: «Можешь не приезжать, но при расчете не вздумай назвать меня бездельником. Если успеешь к восьми, увидишь первый собранный предусилитель».

Романов: «На видеокамеру?»

Левкоев: «На тепловизионный прибор. Собственно, то же устройство улучшения изображения, но со своими нюансами».

Романов: «О’кей, жди меня в восемь».

Жуков и верил, и нет, что слышал голос Романова, который снова не «постеснялся» позвонить. Курбатов для него – просто номер. Последний. Ему можно не дергаться раньше времени. Как и Вихляеву.

Виталий спохватился. Позвонил своему подчиненному, который, судя по времени, находился в аэропорту Шереметьево-2. Он доложил, что таможенный и паспортный контроль прошли все трое – Андрей Вихляев и два его сопровождающих – Лев Косов в том числе. В данное время они садятся в самолет авиакомпании «Иберия». Жуков позвонил на трубку Косова и пожелал ему счастливого пути.

До дома Курбатова было метров восемьсот. В трехстах метрах от дома – шлагбаум, пост вневедомственной охраны.

Костя выбросил окурок в траву, встал, затоптал его. Сел за руль и приготовил к работе автомат «9А». К посту подъехал не спеша, не превышая установленную на этом участке дороги скорость сорок километров в час.

– Руль не регулируется по вылету. Потому неудобно для рослых водителей.

Жуков не сразу сообразил, кто с ним разговаривает. Состояние такое, что поверил бы: сам с собой.

Он в это время уже не делал обход, перестал инструктировать подчиненных, чтобы не нервировать их и не стать глупцом в их глазах.

Он никак не мог свыкнуться с мыслью, что с таким численным составом – около тридцати человек, он готовит засаду на одного человека. Наконец нашел ту занозу, которая ему мешала, и выдрал ее. Он гонялся за именем. Когда, где и по каким причинам «загремела» фамилия Романова, его уже не интересовало. Его привела в прежнее состояние одна лишь эта мысль. Но он, отчитываясь перед шефом и в присутствии подчиненных, намеренно не назовет ее. Он просто скажет: «Я взял его». Эти противоречия настроили его на боевой лад, невидимые насосы выдули из головы все лишнее, прочистили систему под названием «нервная».

К черту инструкции. Ноль внимания на подчиненных. Двое здоровяков заняли места в помещении для сварочных работ. Именно там Жуков услышал что-то о руле, который не регулируется по вылету. Оказывается, за ним ходил Левкоев. Взяв на себя роль гида, он указал на будущую машину – металлический каркас «без окон, без дверей».

– Тюнинговая машина будет.

– Что?

– На детали ушли пять штук баксов. И еще столько уйдут. Плюс работа.

– Что в ней такого интересного? – нехотя поддержал разговор Жуков вроде как в благодарность этому человеку, который помогал ему поставить точку в деле Романова.

– В багажнике мы поставим баллон с закисью азота. Стоимость – восемьсот долларов. Сидишь за рулем, мало скорости – щелкаешь тумблером и получаешь дополнительные сто лошадиных сил. Подхват закиси азота происходит на высоких оборотах двигателя и где-то в начале 220–250 километров в час. Беда – поршни перегреваются, прогорают. И – снова к нам. У нас один из немногих сервисов, где практикуется термитная сварка.

Навстречу остановившейся машине вышел постовой: лет тридцати, с пивным животом, одетый в темно – синюю униформу. Жестом руки и недовольным взглядом Игорь Климов показал: «Выключи свет». Костя выполнил приказ, оставляя лишь габариты.

Второй постовой в это время списывал госномера с «БМВ» и жал на телефоне кнопки, чтобы спустя секунды пробить номер. Эту машину они с напарником видели здесь впервые.

– Документы, – потребовал Климов, подходя к двери и наклоняясь.

– Одну секунду, – остановил его Романов. – Я позвоню Михаилу Георгиевичу Курбатову.

– Извини брат, но хоть Леониду Ильичу Брежневу. Твоей машины нет в списке, даже проверять не буду.

Постовые чувствовали себя на этом посту как за каменной стеной. Простые смертные здесь не ездят. Крутые заезжие могли нахамить, но тут же нарваться на обратное хамство. А разборок в этом тихом уголке не любил никто: ни депутаты, ни звезды эстрады, ни их ласковые собаки и злые телохранители.

А Климов тем временем вспоминал, где мог видеть этого парня. Может, действительно он бывает у Курбатова?

– Какая сварка? – спросил Жуков. Он еще не получил подтверждения на свой вопрос, но ощутил внутри холодок.

– Термитная, – повторил Токарь. – Температура горения две с половиной тысячи градусов.

– Где… – с напряжением в голосе спросил Жуков. – Где вы храните термит?

Мастер указал рукой:

– Здесь.

Жуков уставился на емкость, похожую на деревенский ларь. Понятно, что туда не попадет ни одна искра от сварки. Но вдруг пожар? Хотя пожар, он и есть пожар, что первой, что пятой категории сложности.

Сложности.

Жуков открыл крышку. Зачем-то закрыл нос и рот носовым платком, словно обследовал ящик с горчицей. Заглянул в один угол, в другой, в третий… и заметил черный провод. Приподнял полупустой мешок и увидел за ним то, что называется радиоуправляемым замыкателем…

Он протянул к нему руку. Стараясь не сдвинуть с места, только надавливая сверху на телефон и детонатор, он отсоединил провод от телефона. Вздохнул – но отнюдь не с облегчением. Подобный вздох родился бы в его груди, не будь рядом с ним почти всего личного состава. Он еще никого не предупредил. Не мог объяснить себе: не успел, не захотел, не сообразил… Вот сейчас пора предупредить их, крикнуть во все горло: «На улицу, живо! Здание заминировано!»