Ниязбек - Латынина Юлия Леонидовна (мир книг txt) 📗

– А почему, в самом деле, они не убили милиционеров? – удивился полпред.

– Сегодня не убили, завтра убьют! – ответил президент. – Этот человек, у него не руки, у него зубы по корень в крови! Он торгует людьми вместе с чеченскими боевиками. Он однажды украл моих сыновей!

– Когда?!

– Девять лет назад. Я тогда еще не был президентом республики, а мои сыновья были успешные бизнесмены. Очень успешные, совершенно без всякой помощи с моей стороны. И этот человек постоянно их терроризировал, постоянно вымогал деньги! Он мог ночью в три часа с автоматчиками зайти, он моих сыновей из постели выстрелами выгонял! И он постоянно говорил: «Где деньги? Где деньги?» Но так как они были честные коммерсанты, они отказывались платить, и тогда их украли. Их украл чеченец, Арзо Хаджиев, и потребовал от моих сыновей семь миллионов долларов!

– А при чем тут первый бандит?

А при том, что Арзо был с ним в сговоре, и этот бандит, он якобы освободил моих сыновей! Это такая разводка. После которой они уже должны ему, а не чеченцам! Полпред помолчал.

– А как зовут ваших сыновей? – спросил он.

– Да я вас познакомлю, – горячо воскликнул президент и сделал знак начальнику охраны.

Через мгновение дверь в зал распахнулась, и на пороге появились сыновья президента. Младшему было около тридцати пяти. Несмотря на жару, он был в светло-бежевом пиджаке и при жемчужном галстуке. Его маленькая голова начала лысеть со лба, обнажая ранние морщины и торчащие кверху уши, и его беспокойные глаза бегали из стороны в сторону, как куры возле зерна. Костюм на старшем сыне был синий в полоску. С тех пор, как Панков видел его последний раз, он совсем растолстел и двигался с шумной одышкой, то и дело утирая пот со лба. Взгляд крупных глаз, сидевших по обе стороны набрякшего вишневого носа, стал еще более туманным; пальцы его были такие пухлые, что он не мог сжать руку в кулак.

– Гамзат, – представил президент младшего, – председатель совета директоров «Аварского национального банка», верите ли, лопаются банки один за другим! Вот, пришлось сына ставить, а то пропадают бюджетные деньги! А он и так загружен выше головы – депутат ЗАКСа, глава федерации конного спорта, да что там! Глава моей личной охраны!

Главный банкир и главный охранник республики по-европейски протянул Панкову холодную руку с узкими маленькими пальцами.

– Гази-Магомед, – представил президент старшего, – генеральный директор «Аварнефтегаза». Черт знает что творится в республике, повсюду «самовары»  1 стоят, вот, поставил человека, которому доверяю. Будем жечь и бить! Сажать и жечь! Слава богу, прошли времена, когда всякий бандит с пистолетом мог рэкетировать моих сыновей!

– А как зовут бандита?

– Ниязбек, – ответил президент.

– Черный человек, – добавил Гамзат, – террорист! – А жена ваша как поживает? – спросил Панков Гамзата. Тот даже вздрогнул.

– Какая жена?

– Сестра этого террориста. Помнишь, когда ты сказал, что меня надо украсть, а он ударил тебя и велел заткнуться? Он тогда назвал тебя шурином.

Узкое лицо Гамзата стало цвета сырой картофелины. Президент республики посмотрел на своих сыновей и еще больше стал похож на бронзовый памятник.

Панков резко встал и вышел из гостиной.

Утро пятницы началось с расширенного заседания парламента республики. Панков сидел по правую руку от спикера и слушал, как глава МВД отчитывается об успехах в борьбе с терроризмом.

Успехи, несомненно, были. Вчера ночью прошла успешная операция. В горах спецназ МВД окружил группу боевиков известного террориста Вахи Арсаева и в течение пяти часов обстреливал ее из легкого стрелкового оружия и гранатометов. На месте боя было найдено два трупа, один из которых предположительно принадлежал Арсаеву, и министр внутренних дел с гордостью отчитался о полном уничтожении банды.

Панков слушал его вполуха: за последние семь месяцев Арсаева убивали уже раз восемь. Его уничтожали с той же регулярностью, с которой меняют масло при техосмотре.

Вообще Панкова, как экономиста по образованию, чрезвычайно занимал один вопрос. Республика добывала в год миллион тонн отличной легкой нефти, и по крайней мере половину добычи вывозили на бензовозах.

Сколь мог судить Панков по лежащей перед ним сводке, за последние полгода в республике не сгорел ни один бензовоз. Горели милицейские «газики», горели казармы, на прошлой неделе кто-то облил бензином и поджег здание прокуратуры Шугинского района (при этом сгорело пятьдесят уголовных дел, и происшествие тоже фигурировало в сводке как акт терроризма), но бензовозы ездили по республике, как по штату Канзас.

Если бы Панков был террористом, он бы жег бензовозы, а не ментов, и его чрезвычайно занимало, почему Арсаев этого не делает.

Владислав Панков сидел в президиуме, слушал докладчика и время от времени поглядывал на часы. Было час сорок, рейс Москва – Торби-кала должен был сесть вот-вот, и личный кортеж полпреда уже ждал Игоря Маликова в аэропорту.

Рейсовый самолет из Москвы с Игорем Маликовым на борту приземлился по расписанию, и когда Игорь шагнул на трап, он увидел внизу черный бронированный «мерс» с Федеральными номерами.

Игорь Маликов спустился на белую сковородку аэродрома. Между стыков бетонных плит топорщились белесые колючки, и прямо за ними стояла нефтяная качалка. Под качалкой бродил толстый красный индюк. За индюком бежала женщина в желтом бесформенном платье и белом платке. Солнце било прямой наводкой, и выцветшая гладь моря вдали переходила в выцветшие вершины безлесных гор. На секунду Маликову показалось, что так выглядит ад, но потом он вспомнил, что это его родина.

– Салам алейкум, Ибрагим! Говорят, ты будешь президентом!

Игорь оглянулся. За ним, у самого трапа самолета, уже скопилась небольшая очередь из чиновников и бизнесменов, и они мешали спуститься из салона одетым в черное женщинам с баулами за спиной. Все из них поздравили Игоря еще во время полета, кто не успел, подходил сейчас.

– Ибрагим Адиевич, – с чувством сказал министр связи, – вы не представляете себе обстановку в республике…

Охрана полпреда вежливо, но твердо отсекла Игоря от просителей. Он нырнул в прохладное нутро бронированного «мерседеса», и в барабанные перепонки ударил азан: на частоте 105,2 самое популярное радио республики возвещало о времени дневного намаза.

Рустам сидел в «жигулях» возле железнодорожного переезда, когда его телефон коротко прозвонил. «Понял», – сказал Рустам и вышел из машины.

Переезд, а точнее – железнодорожная колея, пересекавшая шоссе и ведшая к нефтеналивным терминалам, всегда считался удобным местом.

Во-первых, машины на переезде неизбежно снижали скорость. Во-вторых, забор морского порта начинался буквально в пяти метрах от переезда и служил идеальным укрытием для стрелка. С этой точки уже стреляли раз пять, и в Торби-кале шутили, что перед переездом пора поставить знак «Осторожно, киллеры!»

На этот раз все было проще. Рустаму даже не надо было стрелять. Он лег на растрескавшуюся от зноя почву и нащупал ведущий к стандартному армейскому детонатору провод. За плечом у Рустама висел автомат, но сейчас автомат был не нужен. Автомат мог понадобиться потом.

Солнце било по шоссе прямой наводкой; далеко в море плыла белая лодка, и из раскрытых окон «жигулей», стоявших под стеной, метрах в пяти справа от Рустама, радио возвестило о времени дневного намаза. Рустам нахмурился. Это был большой грех – пропускать в пятницу время молитвы.

Машины показались спустя пять минут. Их было две. Одна – бронированный «мерс» черного цвета, другая – серебристый «лендкрузер» сопровождения.

Когда первая машина замедлила ход на переезде, Рустам нажал на кнопку.

Министр МВД уже завершал доклад, когда за открытым окном что-то далеко ухнуло, и с потолка упало несколько белых чешуек.