Жарким кровавым летом - Хантер Стивен (книги читать бесплатно без регистрации полные .txt) 📗
В сентябре 1944 года он был переведен в 28-й полк, входивший в состав вновь сформированной 5-й дивизии морской пехоты; ее костяк составляли опытные НКО, прошедшие несколько тихоокеанских баталий. Тогда же он получил очередное повышение и стал первым сержантом роты "А" 1-го батальона 28-го полка морской пехоты. В феврале 1945 года была проведена высадка на Иводзиму. В деле, естественно, оказалась копия представления к награждению медалью, и Карло словно воочию увидел, как Эрл штурмует укрепленный холм, окутанный густым туманом из смеси сернистых испарений, вулканического пепла и порохового дыма, как он уничтожает пулеметные гнезда и пулеметчиков и в конце концов врывается в бетонный бункер, чтобы окончательно разгромить обороняющихся японцев. Он убил сорок с чем-то человек за полторы минуты и сберег жизни ста тридцати морским пехотинцам, прижатым к земле перекрестным огнем из бункера. Невероятно! Потрясающе! Но в том бою он получил семь ранений. Тяжелый приступ малярии, осложненный боевой психической травмой, усугубил дело. В июне 1945 года, после выписки из госпиталя, его направили в учебную команду в Сан-Диего.
В октябре 1945 года его признали негодным к дальнейшему прохождению воинской службы из-за полученных ранений и ограниченной подвижности левого запястья, где все еще сидело несколько кусочков шрапнели. Он был отправлен в отставку по медицинским показаниям и с выходным пособием, именовавшимся на военном бюрократическом жаргоне «52-20» (двадцать долларов в неделю в течение года) от правительства. В феврале 1946 года представление к медали Почета наконец-то завершило свой путь по инстанциям, и в конце июля того же года в Белом доме состоялась церемония вручения этой награды.
– Прошу прошения, – обратился Карло к сержанту, – вы не могли бы объяснить мне кое-что?
– Конечно, сэр.
Молодой человек склонился над столом.
– Когда я служил в авиации, мы называли это «самовольная отлучка». А в морской пехоте для этого есть какое-то особое название?
– Нет, сэр. Мы называем это точно так же.
– Значит, если бы конкретный человек совершил самовольную отлучку, запись об этом должна была бы иметься здесь? Но я вроде бы не видел ни одной.
– Да, должна была бы иметься. Теоретически. Ротный первый сержант ведет учетную книгу. И если первый сержант был прилежным, то и записи велись четко. Вы знаете дату или еще что-нибудь?
– Да. Третья неделя января сорок второго года.
Молодой человек склонился над личным делом и принялся с ловкостью, говорившей о большом опыте, перелистывать страницы.
– Вот, посмотрите сюда. Здесь ясно написано, что он служил во втором полку морской пехоты, расквартированном в Нью-Ривер, Северная Каролина, и вместе с полком выехал на Западное побережье, в июле отплыл из Сан-Диего и высадился на Гуадалканале в сентябре. Все это время он находился в своем взводе. Видите, нет ни записей командира, ни самоволок, никаких дисциплинарных взысканий. Он все время был в части.
– А как насчет командировок? Ну, знаете, когда посылают в какую-то другую часть на один-два месяца?
– На флоте такое тоже бывало. Только маловероятно, чтобы младшего НКО отправили в такую командировку, а этого точно не отправляли. Он был слишком занят, готовился убивать японцев.
– А отпусков в это время у него тоже не было?
– Нет, сэр. На третьей неделе сорок второго года не было. Да и вообще в сорок втором корпус морской пехоты мало кого из своих баловал отпусками. Ваш сержант был в части и занимался своим делом.
Карло чувствовал себя так, будто с его плеч сняли тяжкое бремя. Его губы сами собой растянулись в широкую, искреннюю, радостную улыбку. Он почувствовал, что краснеет.
– Э-э-э... Знаете, вы мне очень помогли. Я вам очень благодарен.
– Да, сэр.
Он никак не мог заставить себя перестать улыбаться. Внезапно мир показался ему прекрасным. Его будущее обрело четкие контуры: завтра он вернется в отряд, отряд проведет необходимые рейды, они все вернутся в свои отделы, благодаря полученному опыту он займет особое положение, и его карьера пойдет вперед и вверх. Не то чтобы у него были большие амбиции; он стремился к иному – снискать уважение. Ему казалось, что его поступки внушены ему свыше. Он исполнял волю Бога. Есть на свете праведники, несущие людям Закон и Слово, живущие по правилам, установленным Библией, и во плоти являющиеся героями, такими, как Эрл Суэггер; из почтения к таким людям и он должен прожить жизнь, являясь примером образцового поведения и...
– Конечно, – добавил сержант, – вы можете проверить информацию в Исторической секции и посмотреть подробнее, что делал Второй полк на той неделе.
Переночевав в мотеле – три часа он спал как убитый, а еще три часа беспокойно ворочался в постели, – Карло взял такси и вернулся в Арлингтон-аннекс, где отыскал Отдел Джи-3 (оперативный) Штаба морской пехоты США. Оперативники размещались в одном из обшарпанных деревянных домиков, являвшихся столицей империи морской пехоты. Здание носило следы многолетней активной эксплуатации, ему требовалась покраска, требовалась установка кондиционеров, требовался другой ремонт, хотя лучше всего было бы снести его и построить на его месте новый современный дом.
Карло вошел, представился, показал свой значок и был принят с тем безлично-уважительным отношением к его статусу, которое, как он чувствовал в глубине души, нужно было еще заработать. Связи ФБР здесь тоже действовали, и он без осложнений попал на второй этаж в Историческую секцию. Здесь множество гражданских и отставных морских пехотинцев вели работу по составлению официальной истории Второй мировой войны. В конечном счете посетителя поручили однорукому мужчине в гражданской одежде, которого все называли капитаном Стэнтоном.
– Знаете, мне нужно что-то вроде хроники жизни полка, может быть, дежурная книга или что-то в этом роде Второго полка морской пехоты за третью неделю января сорок второго года. А если еще точнее, то роты "Б" третьего батальона.
– В это время они, по-моему, все еще оставались в стране, – сказал капитан Стэнтон. – Вероятно, в лагерях в Нью-Ривер. Хотя в начале года их начали переводить на Западное побережье, но они не принимали участия в боях вплоть до июля, до штурма Гуадалканала.
– Я понимаю, сэр. Но мне необходимо узнать, что происходило в полку именно в эту неделю. И если можно, в том батальоне и той роте.
– Хорошо, – сказал капитан.
Он отошел к стеллажам, а Карло остался ждать. Его костюм был измят, от него разило потом, и он чувствовал себя неловко. В помещении пахло сигаретным дымом и еще чем-то, что ассоциировалось у него с мертвыми героями. В кабинах мужчины листали тома, рассматривали карты, говорили по телефонам и делали записи. Сквозь широкие окна внутрь вливался яркий солнечный свет, освещавший тучи дыма и пыли; казалось, что атмосфера здесь насыщена какими-то газами и взвешенными в них мельчайшими частицами. Неужели это все, что осталось от молодых людей, которые высаживались на береговые плацдармы Тихого океана, от тех, многие из которых умерли девственниками, упали лицом в теплую воду или всепроникающий песок, так и не познав ни нежности женщины, ни счастья следить за первыми шагами сына.
Теперь они пребывали здесь, в большом помещении, выкрашенном в казенный серовато-зеленый цвет и заполненном старыми учетными книгами, папками и картами, где их жертвенность и героизм были низведены до слов, которым предстояло быть напечатанными в пыльных толстенных томах, которые никто никогда не будет читать. Уэйк-АйлендМанилаГуадалканалБетиоСайпанГилбертовыМарианскиеТараваИвоОкинава... Все это свелось к огонькам сигарет, горам бумаг, стрекоту пишущих машинок, сухому и резкому царапанью перьев по бумаге. Здесь следовало стоять морскому пехотинцу в парадной синей форме, стоять и непрерывно играть торжественный сигнал фанфар, приветствуя мальчиков, ушедших под воду вместе с длинными серыми судами или оставшихся лежать под сломанными пальмами, под сверкающими закатами, в вулканическом пепле, в джунглях, на коралловых рифах. Эта комната вместила все это; в ней должно было помещаться еще многое другое, однако здесь было это, и только это. Еще одна гробница для костей мучеников, настолько молодых, что некоторые из них даже не знали значения слова «мученик».
