Бриллиантовый джокер - Соболев Сергей Викторович (хорошие книги бесплатные полностью .TXT) 📗
ГЛАВА 33
ВЕЛИКИЙ КОМБИНАТОР
Шуми, звонивший со своего второго мобильника, — привязанного к «соседям» и обеспечивающего звонки через калининградского оператора — уже хотел дать отбой, как вдруг услышал в трубке знакомый женский голос.
— Клаусау!
— Привет, Лоретта. Что так долго не брала трубку?
— Здравствуй, Йозас… Да я тут… вздремнула немного…
— Да? То-то я смотрю, что у тебя голос какой-то… заспанный… Ну? Как дела? Что нового?
— Да вобщем-то… никаких особых новостей нет… Во всяком случае, от Витаса… ну… все пока по старому. У меня в следующий вторник по графику стоит двухдневное свидание. Если власти из колонии подтвердят, то через неделю поеду в Правенишкес… отвезу Витасу деньги и то, что он заказывал…
— Что еще нового? Что говорит адвокат?
— Ждет, когда я выплачу ему остаток задолженности… после этого он обещает оформить кассационную жалобу… Йозас?
— Что?
— А ты когда… вернешься? Я ждала твоего звонка еще на прошлой неделе… Может, ты сам с адвокатом переговоришь? Ты все же — мужчина! Ты где сейчас находишься, Йозас?
— Я звоню из Кёнига… Только приехал… Позвонить не мог, Лоретта… я почти две недели вынужден был заниматься делами… в Польше и Германии. Завтра утром опять уезжаю… так что деньги перешлю банковским переводом… по «Вестерн Юнион»! Слушай, Лоретта…
— Да, Йозас?
— А ты не слышала… часом… как дела у тех, кто подставил нашего Витаса? Гм… ну… ты понимаешь, о ком я говорю?
— Что? А-а… у этих-то? Да нет, пока ничего интерсного я о них не слышала… А что?
— Да нет, ничего… А меня кто-нибудь спрашивал? Алло? Ты меня слышишь?
— Да… но не очень хорошая слышимость. Спрашивали ли про тебя? Тут один знакомый Витаса звонил… Лапинский такой… спрашивал, как дела у мужа… и давно ли я видела «младшего Шимкуса»… то есть тебя! Я сказала… сказала, что ты звонил на днях откуда-то из Калининграда… ну, вобщем-то, это и все…
— А больше — никто?
— Ммм… нет, больше никто не спрашивал… Так ты, значит, не скоро приедешь?
— Пока не знаю… Ладно, Лоретта, давай прощаться. Денег пришлю, как обещал. Будь здорова… и передавай при случае привет Витасу…
Шуми отключил трубку и сунул ее в карман. Затем прошел под навес, где стояла довольно древняя «нива», которую он осмотрел еще прежде, заправил бензином, и даже разок на ней проехался. Эту машину Чирухе купил Витас, но она крайне редко садится за руль. Тачкой пользовались в основном ее сожители (пока она в них еще нуждалась). Ну и братья Шимкусы — когда приезжали вместе или же по одиночке — иногда раскатывали на «ниве», благо для данной местности машина эта вполне подходящая…
Надвигались сумерки, но его это вполне устраивало. Шуми завел движок, выехал во двор. Затем, махнув рукой вышедшей из дома Чирухе, покатил через прогал в ограде на выезд из хутора…
Дороги здесь крайне паршивые, но это не мешало Йозасу думать о делах. Прозвонив Лоретте, он — как это ранее и планировалось — сделал очередной выверенный ход. То, что Лапинский звонил на днях подруге брата, это, конечно, децал настораживает. Особенно то, что Лапа спрашивал про «младшего брата». Но, с другой стороны, если даже братва каким-то боком причастна к этой истории, ну так и хрен с ним, с Лапинским. Что он мог узнать у этой глупой сучки? Только то, что Йозаса Шимкуса в данный момент нет в Литве! Подтверждением чему, кстати, служат эти его прозвоны через калининградского оператора сотовой связи…
Вот только голос у нее был какой-то странный. Такое впечатление, что Лоретка подбухивает… И хорошо еще, если не успела — пребывая в роли соломенной вдовы — наставить брательнику рога…
И еще одна вещь сильно не понравилась Шуми. Он около полудня смотался в соседний райцентр, прикупил там свежие газеты. Очень надеялся, что найдет на их страницах информацию, которая децал прояснит для него всю эту ситуацию. Но ничего интересного для себя там не обнаружил.
Ни-че-го! Ни одного словечка про вещи, которые его живо интересуют. В пятничной газете, которую они с братишкой Крюком купили в том же городке, имелась краткая информация о том, что в гараже, принадлежащем некоей охранной фирме, полиция обнаружила труп небезызвестного в определенных кругах предпринимателя Бугримавичюса… И что в этой связи полицией производится расследование… Шуми очень рассчитывал на то, что из сегодняшних газетах он сможет узнать о дальнейшем развитии этой истории. И о произведенных в этой связи арестах (а он предполагал, что таковые должны иметь место). Но его ожидания, как ни странно, не подтвердились… И это его не то что озадачило… но как-то даже — рассердило…
Да и Лоретта, как выяснилось, тоже — «не в курсе». Хотя она регулярно просматривает прессу и в особенности тот раздел, где публикуются криминальные новости…
«Гребанная полиция! — сердито подумал Шуми. — Дали же им стопроцентную наводку… хотя и анонимно! Можно сказать, на блюдце им „преступников“ преподнесли… осталось только закоцать в браслеты и отвезти в крытую… все улики налицо! И братва чё-то не шевелится! Хотя активности… каких-то решительных действий можно было ожидать и с их стороны… Все ж Бугор не чужой им человек… самому Криве приходится двоюродным братом…»
Шуми выбрался на сухой участок трассы и чуть добавил газу. Он мрачно подумал, что придется, видно, сделать еще один анонимный звонок в полицию. Нужно будет прозвонить в дежурную часть столичного комиссариата полиции и дать наводку на саму «лагуну»… Не суть важно, нашли ее или нет… надо будет сказать, что она спрятана возле Черного пруда… рядом с хутором Мажонисов… Этот звонок нужен не только для того, чтобы повесить еще одну собаку на вильнюсских детективов, из-за которых Витас попал в крытую, но еще и для того, чтобы вновь попытаться перевести стрелки на других… Пусть пока трясут этих гребанных сыщиков, ну а он довершит начатое и только после этого аккуратно слиняет за кордон…
Бриллианты. Огромная партия первоклассных камней. Все дело именно в этом. У бриллиантов есть хозяева. Они, истинные хозяева этого, в сущности, контрабандного груза, никогда не смирятся с потерей столь ценного имущества, стоимостью во много-много миллионов зеленых. Пройдут недели, месяцы, годы… Но это вот проишествие с угоном «лагуны» и пропажей спрятанного в машине контейнера — оно кем-то всегда будет держаться в уме. Потому что такие преступления не имеют срока давности.
Пропажу будут искать. Долго, настойчиво, методично. До тех пор, пока не выяснят для себя как минимум две вещи: кто конкретно виноват в случившемся, и у кого сейчас находится товар. Даже если партию к тому времени успеют растащить, раздербанить, пытаясь продать камни на черном рынке, «штучно» или «мелким оптом», все равно виновные будут наказаны. А информцию про местонахождение камней из них будут вырывать — до последнего вздоха — калеными щипцами…
Йозас Шимкус не хотел, чтобы его пытали калеными щипцами. Он рассчитывал не только еще децал пожить на белом свете, но и воспользоваться — пусть не сразу, а по происшествию какого-то времени — подвернувшимся ему шансом выбиться наконец из низов, завязать с опасным ремеслом и прожить вторую половину жизни в тишине, покое и комфорте, который можно купить только за солидные деньги…
А потому делал все возможное, чтобы в краже чужих богатств подозревали других людей, которые — будучи уже мертвыми — никогда и никому не смогут рассказать, как же все было на самом деле…
Шуми отьехал по местной трассе километров на тридцать от хутора: это, понятно, была еще одна предосторожность. Стемнело. Он вьехал в небольшой, тысяч на пятнадцать жителей город, в котором ему неоднократно доводилось бывать. Припарковал «ниву» на одной из улочек. Литва сейчас неплохо телефонизирована — таксофоны установлены едва ли не на всех автобусных остановках…
Спустя минут десять, осуществив часть задуманного на этот вечер, — он еще в детдоме славился умением разговаривать на разные голоса — Шуми вернулся к машине. «Ну вот, нормалек, — сказал он. — Дежурный пытался потянуть время… но хрен вам, господа… нет дураков ожидать, пока столичные менты свяжутся с местными, а те пошлют к таксофону, откуда звонили в Вильнюс, патрульный транспорт! Все, Шуми, ходу отсюда… ходу!»
