Вист втемную - Влодавец Леонид Игоревич (читать книги полные txt) 📗
— Спасибо за доверие! — поклонился Юрка.
— Пожалуйста! — Седой ответил церемонным кивком. — Так вот, я очень хочу, чтобы Птицын понял, что ему нужно делать в такой ситуации. А теперь сиди тихо и слушай, что я буду надиктовывать. Внимание, запись!
Иван Андреевич подождал малость, откашлялся, нажал красную кнопку записи и заговорил:
— Дорогой и глубокоуважаемый Генрих Михайлович! К вам обращается гражданин, лично известный подателю сего звукового письма. Можно называть меня просто Ваня, без имени и отчества, я не гордый. Честь имею предложить вам дружбу и сотрудничество по вопросу, представляющему взаимный интерес. Для чего надеюсь завтра в восемь часов утра встретиться с вами в ресторане «Маргарита» у прямого провода. Желаю хорошего здоровья и процветания вашей фирме!
Седой выключил запись.
— Вот видишь — ничего страшного и ужасного. Конечно, я лично гарантирую только одно: до своего командира ты доберешься живым и здоровым, ежели, конечно, не захочешь сам повеситься или утопиться в канаве, которая прикрывает подходы к вашей части. Как он тебя там примет, захочет ли выслушать или нет, оставит тебя на этом свете или пошлет на тот — от меня уже не будет зависеть. Все, что я тебе здесь сообщил, и то, что ты обо мне раньше знал, — можешь ему пересказать безо всяких душевных мук. И то, что ты здесь своими глазами увидел, — тоже. Все равно здесь уже через десять минут после твоего отъезда никого не останется.
— Хорошо, — произнес Таран, — ну а если Генрих просто-напросто меня слушать не станет или шлепнет на месте как предателя и вся ваша дипломатия псу под хвост пойдет? Или, допустим, если я вообще не пойду к Птицыну, а просто выкину ваш плейер — и в бега?!
— Постарайся, чтоб так не случилось. За Надьку побеспокойся. Она ведь тоже, если что, — в поле зрения. Кстати, пора тебе насчет «полезных добавок» в плейере объяснить. В нем не только магнитофон имеется, но и передатчик типа маячка. Примерно такой же, с помощью которого ты на Трехпалого своих «мамонтовцев» вывел, только чуточку похитрее. Но сейчас нам важно будет знать, пошел ты к Птицыну или решил ноги сделать в неизвестном направлении. Пока он у тебя на шее висит, термодатчики чуют температуру твоего тела через ремешок с шеи и маячок регулярно пищит. Как только ты этот ремешок снимаешь, термодатчики отключаются и вырубают маячок. Ну, а если пищалка отключается — мы делаем свои выводы. Можешь считать себя холостым и бездетным… Птицын тебе не поможет защитить Надьку. И даже если ты вместо родной части побежишь для начала в госпиталь, чтоб лично встать грудью на защиту, то найдешь там покойницу. У нас там есть свои люди, понимаешь?
— Ну хорошо, — вздохнул Юрка, — а если самое простое? Раньше десяти вечера я туда никак не попаду, даже на машине. Птицын запросто уехать может. Он ведь в отряде не ночует.
— Не беспокойся! — усмехнулся Седой. — Сегодня он не только задержится, но и ночевать там будет — это я точно знаю! Короче говоря, надевай плейер и шагай с Чалдоном к машине. Счастливого пути и умной головы на плечах!
Чалдон немного покашлял за спиной у Тарана, должно быть, на случай, если у клиента будет желание побрыкаться, хотя Юрка как раз в это время послушно надевал на шею хитрый ремешок с термодатчиками. Его, правда, немного оттянуть пришлось, чтоб шея пролезла. А потом увидел, как Седой достает из стола рацию, подключенную к компьютеру типа «ровер-бук», и услышал довольно громкие звуки: би-ип…би-ип…би-ип…
Конечно, Седой, открыв крышку «ровер-бука», быстренько ввел нужную программу и теперь мог на плоском экранчике наблюдать пульсирующую точку, обозначавшую местонахождение Юрки. Но Тарану он, естественно, эту картинку показывать не стал, несмотря на свои бодрые заявления о том, что, мол, все равно через десять минут в гараже никого не останется.
— Все, идите! Машина работает! — поторопил Седой, вновь натягивая маску на свою изуродованную морду.
— Пошли! — сказал Чалдон, пропуская Юрку. Ясно, что у мужика были очередные сомнения насчет поведения Тарана. Вроде бы согласился все сделать и ведет себя как послушный мальчик. Опять же Седой его, по идее, капитально запугал тем, что жену уничтожит. Но кто его знает? Силушка у паренька очень даже есть. Если захочет убежать, наплевав на свое семейное положение: даст по чердаку — и все дела. А у Чалдона, после того как его летом Таран отоварил прикладом, голова стала очень восприимчивая к плохому обхождению. Много ли такой башке надо, чтоб отключиться после еще одного, очередного, удара судьбы? Поди потом утешайся мыслями, что Юрку отловят и в кислоту смайнают… Очень неуверенно чувствовал себя Чалдон.
Неподалеку от гаража стоял «Москвич»-«каблук» с аляповатой картинкой, изображавшей мальчишку и девчонку, с двух сторон вцепившихся зубами в нечто, напоминающее огромную ватрушку, и надписью «Школьные завтраки».
— Полезай в кузов! — велел Чалдон. — Там лавочка есть…
Юрка пролез в низкий кузовок пикапчика и нашарил эту самую лавочку. Чалдон запер заднюю дверцу на ключ и после этого почувствовал себя чуть-чуть спокойнее. Таран сразу понял: ни фига из этого кузова не увидишь — ни одного оконца в нем не имелось, только спереди — узкие щелочки для воздуха, типа жалюзи. Кроме крыши «каблука», через них ничего видно не было. Должно быть, все-таки Седому не очень хотелось, чтоб Юрка рассказал Птицыну о том, куда именно его увозили, и запомнил дорогу. То ли потому что соврал насчет «десяти минут», то ли потому что вообще блефовал и не имел никакого иного убежища. Таран считал, что за полгода Седой вряд ли мог измениться в лучшую сторону. Разве что сумел научиться врать более убедительно.
На какое-то время Юркины мысли отвлеклись на тот факт, что его везли в кузове «Москвича» с надписью: «Школьные завтраки». Дело в том, что он припомнил рассказ Надьки о том, как его, Тарана, похищали в прошлом бойцы Дяди Вовы. Сам Юрка был усыплен хлороформом и ничего о моменте самого увоза не помнил. А вот Веретенникова, с которой он собирался встречаться в заброшенном автоклассе, тогда осталась не похищенной по очень смешной причине — попа под забор не пролезла. Надька не смогла прийти на свидание, но зато отследила, как Юрку сажали в «каблук» с точно такой же надписью: «Школьные завтраки».
Совпадение?! А может, это та же самая машина? Только теперь бывшее хозяйство Дяди Вовы перешло под крыло Седого… Таран припомнил и те жуткие кары, которыми угрожал Седой, прежде всего, конечно, про кислоту. Опять же, весьма распространенная казнь в системе Дяди Вовы. Но неужели Седой взял под себя эту систему? Больно мелкой фигурой он был в прошлые времена, чтоб так возбухнуть. К тому же Генрих вроде бы говорил, будто заместо Вовы теперь Трехпалый устроился. Но Трехпалый в компании с остальными сидит в гараже. В наручниках и с заклеенным ртом. И вовсе не похоже, чтоб Седой собирался его освобождать и извиняться за причиненные неудобства. Напротив, он его кому-то продавать собирается. И, видать, за хорошие деньги. Причем тоже скорее всего не друзьям, а тем, кто будет покупать Трехпалого исключительно для того, чтоб его замочить в спокойной обстановке.
Не тем ли случайно, кто тот же товар заказывал Генриху? Юрка хорошо помнил, как Птицын настраивал его на то, чтоб взять Трехпалого живым. То есть ему труп был не нужен. За мертвеца он, должно быть, меньше заработал бы, а то и вовсе ни шиша. Потому что Трехпалый много интересного знает, прежде всего про деньги. Он же тоже небось, как и Вова покойный, был в курсе, где что лежит из областного общака. А этот общак, поди-ка, в одну коробку из-под ксерокса не влезет, он в банке каком-нибудь вылеживается, и не в одном. Так что тот, кто Трехпалого покупает, навряд ли замочит его сразу. Небось сперва поговорит задушевно. И прекратит эти душевные разговоры только тогда, когда поймет, что окупил затраты на приобретение Трехпалого…
Но такой расклад значит, что Генрих сейчас как бы в пролете. Если ему уже аванс за Трехпалого перечислили, то у него очень мало времени. Покупатель за свои баксы хочет иметь вещь, а если вещь вовремя не отгружают, то знать не захочет, кто ее спер. Или начнет искать контактов с тем, кто спер, чтоб напрямую торговаться, без посредников. Но Птицын, конечно, не захочет потерять крупные деньги и постарается в кратчайшие сроки найти похитителей ценного товара. А их и искать не надо — приходит Таран, включает диктофон, и голос Седого предлагает переговоры. Ясно, что Генрих это предложение без внимания не оставит — хотя бы для того, чтоб по ходу дела вычислить, где прячут Трехпалого, и отбить его у Седого силовыми методами. Но кто его знает, возможно, ему это не удастся, и Генриху придется всерьез толковать с Седым, чтоб не потерять деньги, а то и голову. Если так, то переговоры, которые Седой предлагает Генриху, преследуют одну-единственную цель, которую лучше всех выразил господин Лившиц: «Делиться надо!» То есть определить, сколько тысяч баксов придется отстегнуть за возвращение Трехпалого в объятия Птицелова.