Операция молот - Алякринский Олег Александрович (читать книги онлайн бесплатно полные версии .TXT) 📗
— Заместитель дежурного офицера. «Мягкая посадка», — услышал полковник Франклин голос позади себя.
Он отвлекся от звонка НОРАД, ибо на линии вновь был офицер Мальмстрома.
— Сэр, контрольно-пусковой центр «Гадюки-3»… Я разговаривал с ними, — произнес майор из Монтаны.
— Ну и?
— Сэр, человек, с которым я разговаривал… я узнал его голос. Это не капитан Кинкейд. Это действительно майор Лоуренс Делл, который прошлой ночью бежал из камеры смертников тюрьмы в Хелене.
— Бо-о-же ты мой! И что он сказал? — продолжал Франклин.
— Он спросил, с кем говорит — не с генералом ли Маккензи. Когда я ответил, что нет, что я заместитель дежурного офицера «Первого эшелона», он сказал, что будет говорить только с генералом Маккензи. И бросил трубку.
Офицер командного пункта в Мальмстроме был явно обескуражен, но полковник Франклин не мог его укорять за это — теперь им обоим предстояло много чего сделать.
— Хорошо, «Первый эшелон», вы знаете, как поступать в такой ситуации. Немедленно примите все необходимые меры согласно ситуации «Краснокожий», и доложите мне, как только ваша команда прибудет на «Гадюку-3». Общей тревоги пока не объявляйте. Это же не нападение противника. Вы меня поняли?
— Я вас понял. Менее чем за две минуты наши коммандос будут переброшены туда по воздуху, — пообещал человек из Монтаны.
Вся тяжесть и серьезность ситуации на «Гадюке-3» пока еще не вполне прояснились, посему было пока еще преждевременно ожидать, что высший генералитет САК обратит все свои упования на божественный промысел. Однако генерал Маккензи уже пользовался его дарами. Он понятия не имел, конечно, что очень скоро он будет сильно в нем нуждаться, а пока он сидел в девятом ряду Оффаттской протестантской церкви и вместе с двумястами прочих прихожан внимал проповеди преподобного Картрайта о братской любви. Эта была проникновенная и продолжительная проповедь — как всегда, — и в ней заключалось немало здравых мыслей даже притом, что она не была исключительно оригинальной ни по глубине мыслей, ни по стилю изложения. А для Маккензи она могла бы даже преисполниться большего смысла, буде ему удалось бы отвлечься от своих мыслей о бюджетных цифирях и о предстоящем выступлении перед сенатской комиссией.
— …Но братство не может быть абстракцией, — говорил проповедник. — Во всяком случае, в сегодняшней Америке, в нашем беспокойном мире. Братство должно составить неотъемлемую часть нашей повседневной жизни.
Я спрашиваю… каждого из вас… а как насчет братства в вашей жизни?
Торчащая из нагрудного кармана Маккензи коробочка — миниатюрный радиопередатчик, похожий на беременную авторучку, — издала низкое обиженное «пиип». Главкомстратав тотчас вскочил на ноги. Он был вежливым, тактичным человеком, в особенности когда находился в обществе священнослужителей, малых детей и членов конгресса, но сейчас он, не мешкая ни секунды, встал посреди проповеди. По правде сказать, проповедь уже близилась к концу, и как только крошечный передатчик в кармане Маккензи ожил, генерал не стал ждать. Произошло нечто экстренное, чрезвычайное для всей системы Стратегического авиационного командования! Это «пиип» означало, что не просто где-то разбился бомбардировщик и не просто его вызывают к телефону заместитель министра ВВС…
Пиип! Пиип! Пиип!
Миссис Маккензи бросила на супруга встревоженный взгляд. Она знала, что генерал по своему обыкновению сел в проходе — так в случае чего можно было быстро и незаметно покинуть церковь, — и вот теперь он, ни слова ни говоря, поднялся и пошел по проходу к двери. Проповедник тоже заметил, как главкомстратав покидает зал, на мгновение запнулся, едва не утратив нить своих рассуждений в потоке простых моральных поучений. Он тоже понял, что случилось нечто неординарное, но, мобилизовав все свои духовные ресурсы и чувство ответственности перед молящимися, он продолжал нести Божье слово. Несколько полковников и майоров, находящихся среди прихожан, тревожно переглянулись, молча соображая, что же могло произойти, а затем потупили взоры, уповая на силу молитв…
Когда генерал Маккензи затворил за собой тяжелую дверь храма, лицо его обдал порыв ветра, и он перевел взгляд на штабной автомобиль, припаркованный у тротуара. Радиосигнал шел с переговорника, вмонтированного в приборную панель машины. Сержант Дикки, тучный тридцатилетний шофер, нажал на красную кнопку в приборной панели. Теперь он мог объяснить, что его подвигло послать генералу тревожный сигнал. Маккензи поспешил к синему седану и, не успел он еще подойти, как шофер опустил стекло.
— Что такое, сержант?
— Срочное донесение от дежурного офицера по командному пункту. Он на линии.
Генерал кивнул, сел на заднее сиденье и взял трубку радиотелефона.
— Здесь Маккензи, — бросил он в трубку, обводя взглядом многоцветный, в духе картин Пита Мондриана, геометрический узор, созданный множеством автомобилей, которые скопились на стоянке перед церковью.
— Говорит полковник Франклин, сэр, дежурный офицер. На «Гадюке-3» нештатная ситуация.
— Слушаю! — нетерпеливо проговорил главкомстратав.
— Генерал, полагаю, нам лучше переговорить по скремблеру, — предложил Франклин.
Плохо дело! Дело и впрямь плохо, если такой невозмутимый и опытный офицер, как полковник Франклин, может обсуждать случившееся только по скремблеру, линия которого закрыта для прослушивания.
Да, все очень плохо…
Это чертов биппер никогда не пищал, чтобы пригласить его на вечеринку по случаю чьего-то дня рождения или бракосочетания.
Он всегда возвещал о неприятностях. Да ведь и вся его работа состояла только из неприятностей и кризисов, да еще из газетных карикатуристов и эстрадных комиков, которые высмеивают высший генералитет, якобы страдающий паранойей. О да, тут легко стать параноиком или по крайней мере подхватить язву желудка — а то и просто страдать запорами, как бригадный генерал Хэммонд из управления разведки, размышлял Маккензи. С этой печальной мыслью генерал щелкнул рычажком скремблера и на секунду задумался, что же за плохие новости приготовил для него Франклин.
— О’кей, говорите! — приказал он.
— «Краснокожий на „Гадюке-3“»! — рявкнул Франклин и сразу же пожалел о сказанном.
Даже имея оборудование для глушения телефонных переговоров, позволявшее разрывать слова говорящих в бессвязные лоскутки звуков, разве можно быть полностью уверенным в том, что кто-нибудь — вооружившись оборудованием для подавления глушения — не прослушивает линию радиосвязи?
— Где еще? — поинтересовался Маккензи.
Ну вот приехали — третья мировая война в чудесное воскресное утро!
Апокалипсис в октябре.
Итак, Стратегическое авиационное командование все просрало! Мощная многомиллиардная система ядерного сдерживания ни хрена не сдержала, со свирепой горечью размышлял Маккензи, пока не собрался с мыслями и не сосредоточился на проблеме конкретных действий обороны и ответного удара. Разумеется, все готово для немедленного нанесения удара возмездия. Мощного удара возмездия, само собой. Ракеты, самолеты — огромные самолеты и небольшие самолеты с огромными ядерными ракетами и небольшими ядерными ракетами, а потом еще ракеты на подводных лодках, нацеленные на заморские цели подобно стволам гигантских пистолетов, кроме того, существовал целый ряд детализированных планов. Был план «Аякс Виктор Аякс» — на тот случай, если ядерный удар нанесут русские, но не китайцы, и был план «Веселый Зеленый Гигант» — на случай китайского ядерного удара без участия русских, и план «Ватерлоо — Голубая система» — если атаку осуществят обе коммунистические державы — ядерными и термоядерными боеголовками. Разумеется, для тех случаев, когда либо русские, либо китайцы, либо те и другие вместе осуществят нападение с применением обычных вооружений, или в дождливое пасхальное воскресенье, или в один из месяцев, оканчивающихся на «брь», существовали иные планы ответных ударов — тщательно разработанные и выверенные сценарии, занимавшие сотни страниц под грифом «совершенно секретно». Все это были новейшие планы, которые раз в полгода модернизировались применительно к современной международной обстановке Управлением стратегических целей и отделом планирования Комитета начальников штабов.
