Слово авторитета - Сухов Евгений Евгеньевич (мир книг txt) 📗
– Он! – уверенно произнесла она. – Вместе с ним еще приходил один… Как сейчас их называют, лицо кавказской национальности. Сам молодой такой, не больше двадцати лет, а глазками так стреляет, как будто в постель затащить хочет.
– А с вами сосед случайно не делился, чем он занимается? – с некоторой надеждой спросил Шибанов.
– У нас такого разговора не было… Но знаете, я его несколько раз видела у Курского вокзала с тем самым кавказцем. У меня там племянница живет, вот я к ней и хожу через вокзал. Они там все около киосков вертелись. Мне даже показалось, что они там главные были. Как сейчас говорят, «крыша» вроде.
– Вы уверены, что у Курского вокзала был именно ваш сосед?
– За кого вы меня принимаете, молодой человек? Или вы думаете, что перед вами выжившая из ума старуха?
Вопрос напоминал вызов, и Шибанов благоразумно решил его не принимать:
– Нет, ну что вы! Вы совсем еще молодая женщина. – Возмущение получилось совсем искренним.
– Уверяю вас, это был именно он! Я, слава тебе господи, не слепая.
– А вы не заметили, скажем так, ничего настораживающего в поведении его гостей?
– Ну… люди они молодые, случалось, конечно, всякое, не без того, – сдержанно сказала женщина. – Однажды, помню, часа два ночи было. Слышу какой-то пронзительный визг. Сплю я очень чутко, проснулась. Подхожу к двери, смотрю в «глазок». А на лестницу голая девушка выбежала, а за ней двое мужчин. И побежала не вниз, как это сделала бы на ее месте всякая другая, а наверх, откуда и убежать-то сложно. Так вот, за ней двое мужчин… тоже раздетые, с золотыми зубами. И волокут ее обратно в комнату. И что меня удивило, никакого недружелюбия на лице девушки и в помине нет, а даже наоборот, словно довольна такой игрой. Ну, я их понимаю, молодые, – несколько жеманно заключила женщина, манерно поправляя рукой волосы, отчего ее ноги оголились еще больше. И у капитана возникло стойкое подозрение, что под халатиком у собеседницы только восторженная плоть.
– Понятно, – произнес капитан, стараясь погасить улыбку. – А может быть, вы видели, как к нему захаживали какие-нибудь подозрительные личности?
– Молодой человек, а что мы здесь с вами как-то стоим в проходе? Давайте пройдем в комнату да поговорим пообстоятельнее, – неожиданно оживилась женщина, повернувшись.
– Собственно, я ненадолго, – перешагнул порог Шибанов, уже давая себе слово не задерживаться.
Коридор был необычайно аккуратным. Такой можно встретить только у старой девы, помешанной на чистоте, – сразу от порога по длинному коридору в комнату убегал ковер с высоким ворсом. Шибанов, в своей уставной обуви, почувствовал себя едва ли не варваром, перешагнувшим порог храма.
– К нему захаживали разные личности, – доверительно произнесла женщина. Шибанов невольно отстранился, в ее голосе присутствовал такой сложный спектр томления, что способен был смутить куда более стойкого мужчину. – Но, признаюсь вам откровенно, они мне не нравились. Я даже просто скажу: все какие-то очень подозрительные. С золотыми зубами, а еще наколки у них на пальцах, – выставила женщина вперед свои белые ладошки. – Ну, какие обычно в тюрьме делают.
– Откуда вы знаете?
– У меня племянник был в тюрьме, – слегка поморщилась женщина, – так вот у него были точно такие же. И в тюрьме-то недолго сидел, всего лишь года три, а искололся так, как будто сорок лет провел за решеткой. Меня, как учительницу начальных классов, это всегда очень коробило.
– Разумеется, – с серьезным видом поддакнул капитан. – Значит, вы говорите, что видели вашего соседа на Курском вокзале?
– Да, именно так, – подтвердила женщина, – и в окружении очень подозрительных личностей.
– Ну что ж, не смею вас больше задерживать, – официально произнес Шибанов, давая понять, что разговор завершен.
– Может быть, вы все-таки желаете чаю, как-то уж очень неудобно получилось, – беспомощно развела руками женщина.
– Извините, служба! – ухватился Григорий за ручку двери, почти уверенный в том, что будь она лет на тридцать моложе, то он вряд ли сумел бы отказаться от ее предложения.
Глава 45
ГДЕ МОЖНО НАЙТИ КАРТАВОГО?
Площадь Курского вокзала традиционно была торговым центром. Если раньше ее застраивали трактирами и лавчонками, хаотично разбросанными в самых неожиданных местах, куда сбегался за товаром люд со всей округи, то сейчас торговля приняла упорядоченный характер и подчинялась какому-то строгому порядку, на первый взгляд совершенно незаметному. И только присмотревшись, можно было обнаружить несколько человек, как будто бы никуда не спешащих и лениво посматривающих от смертельной скуки по сторонам.
В действительности все было по-иному. За показной ленью скрывалась невероятная наблюдательность – они подмечали не только богатых клиентов, щедро оставляющих на чай молодым продавщицам, но и вороватых посетителей, которых немедленно отводили в сторону, давая строгие советы.
Именно эти люди держали в своих руках всю торговлю на привокзальной площади, включая Земляной вал и улочки, примыкавшие к Садовому кольцу.
Старший из них, Алеко Сепиашвили, знался с ворами и аккуратно, как того требовали понятия, отстегивал копейку в московский «общак». По своей природе он не был разрушителем, скорее наоборот – любил порядок и, по возможности, старался избегать всяческих конфликтов, справедливо считая, что война наносит огромный ущерб коммерции.
Алеко Сепиашвили был разводящим. Так сказать, пацифист уголовного мира. Он и в самом деле имел немалые способности в улаживании всякого рода разногласий, а кроме того, обладал довольно располагающей внешностью, что только добавляло очков его миссии миротворца. Месяца два назад между собой едва не схлестнулись две группировки – таганская и зеленоградская, не поделив несколько прибыльных участков у Тверского бульвара. И только разумное вмешательство Сепиашвили не позволило конфликту вылиться в откровенную резню. Правда, Алеко никогда не забывал и о собственных интересах и часто решал такие проблемы не без пользы для себя, присовокупляя к своему королевству на Курском вокзале все новые точки. А оно ширилось и разрасталось в разные стороны, даже углублялось, в буквальном смысле этого слова: торговые палатки были устроены в подземных переходах, едва не наползая друг на друга.
Без дела Алеко Сепиашвили сидеть не умел и постоянно в сопровождении двух телохранителей осматривал свои немалые владения. Телохранители были одного роста с патроном, в одинаковых костюмах и такие же носатые. Эта троица напоминала однояйцовых близнецов, и следовало тщательно присмотреться, чтобы выявить, кто из них является обладателем многомиллионного состояния. Отличались троюродные братья от своего состоятельного кузена лишь густотой волос. Сепиашвили изрядно пообтерся, и на самой макушке, крохотной полянкой, проступала проплешина. Поговаривали, что Алеко выписал своих родственников из далекого грузинского села, затерявшегося где-то на границе с Чечней. Парни совсем уж не чаяли увидеть себя едва ли не совладельцами полутора десятков крупных магазинов и несметного количества киосков, разбросанных на площади вокзала, словно грибы на лесной поляне. А потому готовы были за своего троюродного братца рвать глотки не хуже самых лютых волкодавов.
Капитан Шибанов приоткрыл дверцу «Газели» и с любопытством наблюдал за Алеко. Даже походка у того была царственная, словно он перенял ее у грузинских князей. На едва заметное движение холеных пальцев – на каждом из которых было нанизано по два золотых перстня – всякому полагалось бежать чуть ли не вприпрыжку, демонстрируя свою расторопность и преданность. Иного Алеко Сепиашвили не признавал.
Шибанов зло улыбнулся – тем приятнее будет вогнать гордеца мордой в грязь, наступив ему на затылок тяжелым кованым ботинком.
Из оперативных наблюдений, которые велись последние два дня, следовало, что в королевстве Алеко не все так благополучно, как могло показаться на первый взгляд. Например, в небольшом магазинчике на Земляном валу восемнадцатилетняя красотка приторговывала чистейшим героином. А на Покровке, в табачном киоске, знающие люди могли встретить понимание сутенера, который на пару часов мог предоставить малолетнюю проститутку. Скорее всего этот бизнес Алеко уже не контролировал. Его дело слишком разрослось и уже развивалось как бы самостоятельно от его создателя. Так всегда случается на любом крупном производстве, где непременно образуются разного рода фирмочки, предназначенные для личного обогащения служащих.
