Монастырь - Ширянов Баян (читать книги онлайн регистрации txt) 📗
Как-то Петр рассказал, что у них в отряде живет настоящий кумовской. Разница между простым стукачом и кумовским была весьма значительной. Если первого простые мужики, узнав о его деятельности, могли отметелить до полусмерти или даже пополнить им петушатник, то второго, как пригретого лично начальником оперативной части, все хотя и презирали за глаза, то ему самому всячески выказывали если не уважение, то нечто, замешанное на страхе. Узнав о таком фрукте, Кулин решил, что если тот, узнав о выкидухе, не побежит прямиком к куму, то он, Николай, ничего не понимает ни в стукачах, ни в людях.
Все прошло по плану. Петр курил рядом с кумовским, Куль подсел и начал шепотом справляться, не знает ли Семихвалов человека, которому бы нужен был выкидной нож. Как бесплатное приложение, Николай рассказал по чьей просьбе он это выспрашивает, и взял с гальваника обещание не трепаться.
На следующий день работа 51-й бригады была парализована. Едва зеки зашли на промку и переоделись, как нагрянули прапора. Они перевернули вверх дном весь цех, отмели несколько валявшихся почти на виду кипятильников и заточек. Кулин, ради такого дела, чтобы тоже выглядеть пострадавшим, пожертвовал кропалем из чайной трухи и бревен. Но и детали для выкидного ножа дотошные вертухаи обнаружили тоже.
После обеда Бурого дернул кум. Вернулся бригадир раздраженный, бурча себе под нос, что-то типа, да откуда мне знать кто как у меня тут крутится, я за план отвечаю, а не за всякую побочку от безделья… И до вечера вся смена ходила как шелковая. Никто не решался подать сердитому и потому спорому на расправу бригадиру малейший повод оную с провинившимся учинить.
А вечером Дрозда посадили в ШИЗО. И Кулин в этом совершенно точно был не виноват.
Как не виноват он был и в гибели семейника.
Поймав себя на этой мысли, Николай озадаченно огляделся. Оказалось, он сидел в комнате политико-воспитательной работы а его соседи-бесконвойники смотрели телевизор. Куль, невидящим взором, тоже, оказалось, пялился в экран, где шли новости из очередной горячей точки. Дергались автоматы в руках маленьких человечках в камуфляже, голос диктора возвещал нечто патетическое. Зек понял, что смотреть на трупы но больше не может, и, встав, громыхнув стулом, он вышел прочь.
Сев на свою шконку, Николай огляделся, и, выяснив, что за ним никто не наблюдает, открыл тумбочку. Сдвинув пластину, бесконвойник вытащил из тайника в полке стопку вырванных из тетрадки листов. Остатки прозрачного клея все еще держали их вместе, хотя отдельные страницы уже выпирали своими излохмаченными краями из общей массы. За бумагами виднелась рукоятка финского ножа. Куль примкнул пластину обратно и, развалившись на кровати, принялся изучать дневник убиенного Гладышева.
