Ангелы плачут в июне (СИ) - Неткачева Наталья (читать книги онлайн полностью без регистрации TXT) 📗
- А в чём разница? - похоже, ему и вправду было интересно. - Почему в одних случаях ты входишь в транс, а в других нет?
- В первом случае я как бы соединяюсь с разумом человека, вижу всё
его глазами, мне доступны его мысли и чувства. А в роли наблюдателя - вижу происходящее со стороны. Я не знаю, что в этот момент человек думал и чувствовал. Словом, информация получается неполная, но энергии и времени тратится гораздо меньше.
Вот и в этот раз потребовалось не больше трёх минут, чтобы выяснить, что баба Варя не солгала. Я видела, как она выбросила халат в мусорный бак на территории амбулатории. Судя по моим ощущениям, был полдень. А Лариса погибла вечером, поэтому дальнейшую проверку я сочла нецелесообразной.
Глава 34
- Чёрт! Вот чёрт! - всё, что я смогла произнести, увидев на своём балконе свежевыстиранные полотенца.
- Зовёшь родственников, ведьма? - съязвил Войнич. Он загнал машину в гараж. Мы вышли.
- Родственники уже здесь. Бабушка вернулась. Теперь все эксперименты придётся проводить на твоей территории.
Ему эта новость не понравилась:
- Ещё чего! Почему?
- Потому что это для тебя я - исчадье ада, недостойное ходить по земле, а для неё - любимая внучка. Она просто не позволит мне рисковать жизнью.
- Ты же говорила - раньше она сама выводила тебя из транса.
- Раньше меня не душили. Я просто устанавливала причину болезни и убирала её на физическом уровне. Вот и всё - никаких путешествий в прошлые жизни. Однажды в образе пропавшего мужчины меня ударили кирпичом по голове, бабушка едва успела меня разбудить. С тех пор Василиса Аркадьевна относится к моей практике весьма насторожено.
- Василиса Аркадьевна - бабушка по материнской линии, урождённая Екатерина Максимовна, верно?
Да, надо признать он хорошо подготовился. Прямо одержимость какая-то, я вот родословные жертв отца до седьмого колена не изучала. Наверное, мне просто повезло - рядом оказалась Солана, сумевшая объяснить, что даже искупая прошлое, жить нужно непременно в настоящем. Значение имеет только то, что происходит здесь и сейчас, потому что ничего из минувшего уже не вернёшь, а будущее ещё не наступило. А вот чемпион, видимо, считает иначе.
- Верно, пришлось взять чужие имена. Василису Аркадьевну придумала я.
Как всегда когда речь заходила о моём прошлом, Войнич нацепил маску ледяного отчуждения. Надеюсь, за ней не пряталось нечто похуже.
- А твоё - кто придумал?
Я ответила не сразу. Нахлынули воспоминания.
- В детстве мама называла меня златовлаской. Я просто сократила.
- Твою маму звали Полина Нарышкина? Погибла в автокатастрофе за год до ареста мужа. Ей повезло. Умерла до того, как узнала, что жила со зверем.
Я отвернулась. Под лопаткой кольнуло. И чего он добивается? Ждёт, когда сорвусь и разрыдаюсь? Не дождётся!
- Изучил всё моё генеалогическое древо? Молодец, пять по ботанике, отлично постарался! Иди домой, я скоро приду.
Он удивленно поднял брови:
- И это всё? А где же твоя хвалёная защита?
Продолжаешь нарываться? Что ж, постараюсь оправдать ожидания.
- Соскучился по моим шуткам?
Он традиционно закатил глаза:
- Да уж! По твоим пошлым кабацким шуточкам!
Я подошла к нему почти вплотную:
- Вот именно! По пошлым и кабацким. Тебе нравится, когда я с тобой заигрываю, лицемер!
Как всё просто. Он сразу помрачнел и перестал хорохориться.
- Предупреждаю. Выбери другую линию защиты! Эта - опасна для здоровья!
Я вдруг почувствовала ужасную усталость, ссориться с ним не хотелось, не хотелось вообще ничего…
- А сам-то? К чему этот экскурс в прошлое? Думаешь, причинишь мне боль, и твоя собственная станет меньше? Не станет. Время оно как анальгетик - боль притупляет, но раны не лечит. Их больше нет: твоей мамы и моих родителей. И делая друг другу гадости, мы ничего не изменим в их прошлом, зато своё настоящее точно превратим в ад. Ты этого хочешь?
Он молчал, продолжая сверлить меня непроницаемым взглядом. Ладно, на диалог рассчитывать не приходится, придётся продолжать монолог:
- Мы оба сломаны прошлым и выбор у нас не большой: изводить друг друга, бередя старые раны, или оставить мёртвых в покое и думать о живых. Галю Шолохову ещё можно спасти, поэтому я выбираю второй вариант! А что выберешь ты, чемпион?
И снова целая минута ушла на игру в гляделки, у меня даже шея затекла (учитывая его рост, мне всегда приходилось смотреть снизу вверх). Наконец, он отвернулся и, проворчав: - “Не задерживайся! У меня ещё дела” - не оборачиваясь, направился к подъезду.
Я пулей ворвалась в квартиру и повисла на руках у бабушки, изо всех сил изображающей строгость и холодность.
- Привет, бабуля! Не ждала тебя так рано!
- Где ты была? Я два дня до тебя дозвониться не могла, приехала вчера вечером, а тебя нет! Ты хоть представляешь, как я испугалась? - строго отчитывала непутёвую внучку Василиса Аркадьевна.
- Прости, прости, - я успокаивающе гладила её по волосам и вздрагивающим от волнения хрупким плечам. - Сотовый забыла зарядить, я ведь им редко пользуюсь. А на домашний ты, наверное, звонила, когда я по делам отлучалась.
- Это из-за каких же дел ты дома не ночевала?! - продолжала возмущаться бабушка, правда, уже гораздо добродушнее.
Я уткнулась лицом ей в плечо и с удовольствием вдохнула родной, знакомый с детства запах ванили и обжаренных кофейных зёрен.
- Разыскиваю одну девочку, пришлось съездить в Москву.
Бабушка отстранилась и внимательно посмотрела на меня своими удивительными зелёными глазами. Их яркий изумрудный цвет не изменили ни время, ни пережитые горести, которых на её долю выпало предостаточно.
- А где ночевала? - всё, обида сошла на нет: в родном голосе ни подозрения, ни упрёка, лишь тревога за внучку - не обидел ли кто? Для неё я всегда буду малышкой, которую нужно защищать от враждебного мира.
- У новых знакомых, заинтересованных в этом деле. Всё в порядке, бабуль. Прости, надо было оставить записку, но я просто не ждала тебя так рано.
- Я соскучилась, - призналась Василиса Аркадьевна, снова притягивая меня к себе. - Не привыкла расставаться с тобой надолго. В гостях хорошо, а сердце не на месте, всё думаю как ты тут. А эти знакомые, они точно не…
Не опасны, видимо, имелось в виду. Эх, знала бы она у кого именно я ночевала…
- Точно не… Говорю же всё в порядке, волноваться не о чем.
- Ладно, иди мой руки, сейчас что-нибудь на ужин соображу.
Я расцеловала её морщинистые щёки и неохотно освободилась из тёплых уютных объятий.
- Извини, бабуль, я отлучусь ненадолго. Сосед сверху попросил помочь разобраться с одной проблемой.
- Сосед сверху? - удивилась бабушка. - В семнадцатой кто-то живёт?
- Да, я вас потом познакомлю. Приду как раз к ужину.
Глава 35
Захватив медальон с волосами Ларисы, я выскользнула в коридор, прежде чем родственница успела возразить.
Дверь семнадцатой квартиры была приоткрыта - хороший знак, учитывая то, как мы расстались. Услышав скрип двери, Войнич выглянул в коридор и кивком пригласил меня войти. Мы оказались на кухне. Какой разительный контраст по сравнению с московской! Размер комнаты просто крохотный, мебель так себе. Никакого шика и дорогих брендов. Интересно, каково ему, с детства привыкшему к роскоши, жить в подобной обстановке?
- Сядь туда! - он указал на застеленное свежей простынёй кресло.
- А простыня зачем? Вместо савана? Завернуть остывшее тело?
Он поморщился:
- Заметь, ты первая меня провоцируешь, а потом обвиняешь в нападении! Просто не хочу, чтоб ты и здесь мне всё кровью испачкала!
Я чуть не продолжила - “моей генетически опасной кровью”, но, к счастью, во время прикусила язык. Он прав: лучше не нарываться.
Новая упаковка бумажных носовых платков рядом с небольшим телевизором, это видимо тоже для меня - весьма предусмотрительно.
