Левиафан - Акунин Борис (книги онлайн бесплатно серия .TXT) 📗

Борис Акунин

Левиафан

Кое-что из черной папки комиссара Гоша

№1 – труп дворецкого Этьена Деларю 48 лет,

№2 – труп экономки Лоры Бернар 54 лет,

№3 – труп личного лакея хозяина Марселя Пру 28 лет,

№4 – труп сына дворецкого Люка Деларю,

№5 – труп горничной Арлетт Фош 19 лет,

№6 – труп внучки экономки Анн-Мари Бернар 6 лет,

№7 – труп охранника Жана Лессажа 42 лет, умершего в больнице Сен Лазар утром 16 марта, не приходя в сознание,

№8 – труп охранника Патрика Труа-Бра 29 лет,

№9 – труп привратника Жана Карпантье 40 лет.

Тела, обозначенные под №№1-6, расположены в сидячих позах вокруг большого кухонного стола, причем №№1-3 застыли, уронив голову на скрещенные руки, №4 сложил под щекой ладони, №5 откинулась на спинку стула, а №6 сидит на коленях у №2. Лица у №№1-6 спокойные, без малейших признаков страха или страдания. В то же время №№7-9, как видно по схеме, лежат поодаль от стола. №7 держит в руке свисток, однако никто из соседей минувшим вечером свиста не слышал. У №8 и №9 на лицах застыло выражение ужаса или, во всяком случае, крайнего изумления (фотографические снимки будут представлены к завтрашнему утру). Следы борьбы отсутствуют. Повреждения на телах при беглом осмотре также не обнаружены. Причину смерти без вскрытия установить невозможно. По признакам трупного окоченения судебно-медицинский врач мэтр Берном установил, что смерть наступила в разное время, между 10 часами вечера (№6) и 6 часами утра, а №7, как уже было доложено, умер позднее, в больнице. Не дожидаясь результатов медицинской экспертизы, осмелюсь предположить, что все жертвы были подвергнуты воздействию сильнодействующего яда с быстрым усыпляющим эффектом, а время остановки сердца зависело то ли от полученной дозы яда, то ли от физической крепости каждого из отравленных.

Входная дверь особняка прикрыта, но не заперта. Однако на окне оранжереи (пункт 8 на схеме 1) наличествуют явственные следы взлома: стекло разбито, под окном на узкой полоске разрыхленной земли виден неотчетливый след мужского ботинка с подошвой в 26 сантиметров, острым носком и подкованным каблуком (фотографические снимки будут представлены). Вероятно, преступник проник в дом через сад, причем уже после того, как слуги были отравлены и погрузились в сон – иначе они непременно услышали бы звон разбитого стекла. В то же время непонятно, зачем преступнику после того, как слуги были обезврежены, понадобилось лезть через сад – ведь он мог спокойно пройти внутрь дома из буфетной. Так или иначе, преступник поднялся из оранжереи на второй этаж, где расположены личные покои лорда Литтлби (см. схему 2). Как видно по схеме, в левой части второго этажа всего два помещения: зал, где размещена коллекция индийских раритетов, и непосредственно примыкающая к залу спальня хозяина. Тело лорда Литтлби обозначено на схеме 2 под Но 10 (см. также контурный рисунок). Лорд Литтлби одет в домашнюю куртку и суконные панталоны, правая ступня обмотана толстым слоем бинта. Судя по первичному осмотру тела, смерть наступила в результате необычайно сильного удара тяжелым продолговатым предметом в теменную область. Удар нанесен спереди. Ковер на несколько метров вокруг забрызган кровью и мозговым веществом. Забрызгана также разбитая стеклянная витрина, в которой, судя по табличке, прежде находилась статуэтка индийского бога Шивы (надпись на табличке:

«Бангалор, 2-ая пол. XVII в., золото») Фоном для исчезнувшего изваяния служили расписные индийские платки, один из которых также отсутствует.

…Однако, если причина смерти лорда Литтлби (труп №10) ясна и необычным здесь можно счесть лишь силу удара, расколовшего черепную коробку на семь фрагментов, то с №№1-9 картина была менее очевидна и потребовала не только вскрытия, но и химико-лабораторного исследования. Задачу до некоторой степени облегчил тот факт, что Ж.Лесаж (№7) в момент первичного осмотра был еще жив, и по некоторым характерным признакам (булавочные зрачки, замедленное дыхание, холодная липкая кожа, покраснение губ и мочек) можно было предположить отравление морфием. К сожалению, вовремя первичного осмотра на месте преступления мы исходили из казавшейся очевидной версии перорального принятия яда и посему тщательно осмотрели только полость рта и глотку погибших. Когда ничего патологического найти не удалось, экспертиза зашла в тупик. Лишь при исследовании в морге у каждого из девяти покойников обнаружился едва заметный след инъекции на внутреннем сгибе левого локтя. Хоть это и выходит из сферы моей компетенции, позволю себе с достаточной долей уверенности предположить, что уколы сделаны лицом, имеющим немалый опыт процедур подобного рода. К такому выводу меня привели два обстоятельства:

1) инъекции сделаны исключительно аккуратно, ни у кого из осматриваемых не осталось видимой глазу гематомы;

2) нормальный срок впадения в состояние наркотического забытья составляет три минуты, а это значим, что все девять уколов были сделаны именно в данный интервал. Либо операторов было несколько (что маловероятно), либо один, но обладающий поистине поразительной сноровкой – даже если предположить, что он заранее приготовил по снаряженному шприцу на каждого. В самом деле, трудно представить, что человек в здравом рассудке подставит руку для укола, если на его глазах кто-то уже потерял сознание от этой процедуры. Мой ассистент мэтр Жоли, правда, считает, что все эти люди могли находиться в состоянии гипнотического транса, но за многолетнюю работу мне ни с чем похожим сталкиваться не приходилось. Обращаю также внимание г-на комиссара на то, что №№7-9 лежали на полу в позах, выражавших явное смятение. Полагаю, что эти трое получили инъекции последними (или же обладали повышенной сопротивляемостью) и перед тем, как потерять сознание, поняли, что с их товарищами происходит нечто подозрительное. Лабораторный анализ показал, что каждая из жертв получила дозу морфия, примерно втрое превышающую летальную. Судя по состоянию трупа девочки (№6), которая должна была скончаться первой, инъекции были сделаны между 9 и 10 часами вечера 15 марта.

Сегодня, 16 марта, весь Париж только и говорит. что о леденящем кровь преступлении, нарушившем чинное спокойствие аристократичной рю де Гренель. Корреспондент «Ревю паризъен» поспешил на место трагедий и готов удовлетворить законное любопытство наших читателей.

Итак, сегодня утром почтальон Жак Ле-Шьен, как обычно, в начале восьмого позвонил в дверь элегантного двухэтажного особняка, принадлежащего известному британскому коллекционеру лорду Литтлби. Когда привратник Карпантье, всегда лично принимающий почту для его сиятельства, не отворил, г-н Ле-Щьен удивился и, заметив, что входная дверь приоткрыта, вошел в прихожую. Минуту спустя 70-летний ветеран почтового ведомства с диким воплем выбежал обратно на улицу. Прибывшая по вызову полиция обнаружила в доме настоящее царство Аида – семеро слуг и двое детей (11-летний сын дворецкого и 6-летняя внучка экономки) – спали вечным сном. Прибывшая полиция поднялась на второй этаж и нашла там хозяина дома, лорда Литтлби. Он плавал в луже крови, убитый в том самом хранилище, где содержалась его прославленная коллекция восточных редкостей. 55-летний англичанин был хорошо известен в высшем обществе нашей столицы. Он слыл человеком эксцентричным и нелюдимым, однако ученые-археологи и востоковеды почитали лорда Литтлби истинным знатоком индийской истории. Неоднократные попытки дирекции Лувра выкупить у лорда отдельные экземпляры его пестрой коллекции отвергались с негодованием. Покойный особенно дорожил уникальной золотой статуэткой Шивы, которая оценивается знающими людьми по меньшей мере в полмиллиона франков. Человек мнительный и подозрительный, лорд Литтлби очень боялся грабителей, и в хранилище денно и нощно дежурили двое вооруженных охранников.