Secretum - Мональди Рита (читать книги онлайн .TXT) 📗
– Одного я все-таки не понимаю, синьор Атто: почему Цезарь Август поменял хозяина и перешел от Бенедетти к Спаде?
– Эльпидио Бенедетти и Виргилио Спада хорошо знали друг друга: уже тогда я слышал, что при строительстве «Корабля» было использовано очень много идей Виргилио, например идея наполнить виллу редкими вещами, а не просто предметами роскоши и сделать «Корабль» хранилищем глубокомысленных изречений по вопросам веры и морали, способных заинтересовать гостя и заставить задуматься.
– Получается, «Корабль» – ковчег и школа мудрости, – заметил я тихо, удивляясь этому странному обстоятельству. – Будучи благодарным, Бенедетти вполне мог подарить монсиньору Виргилио попугая для его вольера.
– Или твоя идиотская птица удрала с «Корабля» и в конце концов с разрешения Бенедетти была принята монсиньором Спадой. К сожалению, мы не можем знать это наверняка, да и Цезарь Август ничего не скажет, тем более что нам до сих пор не удалось поймать его. Но часы его сочтены.
– Как же вы думаете поймать его? – спросил я, удивленный уверенностью аббата.
– Что за вопрос… Например, с помощью приманки для попугаев, если таковая существует. Или с помощью его любимого напитка – шоколада. А может, соорудить из соломы самку попугая, как думаешь?
От его полной неосведомленности о повадках птиц я пришел в недоумение и просто не знал, что и сказать.
Тем временем опустившаяся на «Корабль» ночная тьма вынудила нас вернуться на виллу Спада. Мы отправились в путь, сопровождаемые звучащим издалека голосом Альбикастро:
Мела ни резко повернулся на голос. Но затем ему в голову, кажется, пришла какая-то идея, он улыбнулся и пошел дальше.
– Как мы поймаем Цезаря Августа? Нам нужна лишь небольшая подмога. И я знаю, как мы его схватим и с чьей помощью.
Мы оба очень устали и, проходя через ворота виллы Спада, уже не думали ни о каких праздничных развлечениях. Атто промолчал почти всю дорогу. Казалось, что ему уже осточертело шпионить за гостями и хотелось только одного: побыстрее добраться до своей кровати, чтобы там поразмышлять о странных событиях этого дня, самым главным из которых была наша находка картины Питера Бёля.
Мы быстро попрощались и договорились встретиться на следующий день, правда, не уточняя времени. Я подумал, что, может, так оно и лучше. Возможно, завтра утром я тоже прогуляюсь, как сегодня перед обедом. Или у меня наконец-то появится возможность повидаться с Клоридией и двумя своими цыпочками. Атак как моей возлюбленной женушке и девочкам не угрожает никакая опасность, то Клоридия точно будет занята и у меня появится время хорошенько обдумать все то, что произошло за это время. Угасающий день подарил мне целую вереницу странных событий, их надо было бы осмыслить и упорядочить, хотя мне и не хватало всей информации, чтобы до конца понять их. Так бывает с детьми которые уверены, что все понимают, и справедливо требуют обращаться с ними как со взрослыми, не осознавая того, что они пока еще лишь маленькие забияки.
Сначала был тот странный сон о нищем старике, который просил милостыню; затем шествие братства святой Елизаветы, короткий разговор со священником и более длинный с хозяином закусочной и уличным торговцем обувью о настоящих и мнимых нищих. После этого новый рассказ Атто о христианнейшем короле и Марии Манчини, вторая встреча с Альбикастро, надписи на «Корабле», которые явно соответствовали моим мыслям, и картина, запечатлевшая три подарка Капитор, к тому же с Цезарем Августом на ней… Ах да, попугай, он исчез с запиской Албани, и сейчас мы вернулись с пустыми руками на виллу Спада.
«Произошло слишком много, действительно слишком много событий», – сказал я себе, засыпая накровати в своем временном пристанище – на вилле в Касино. Я подумал, что только новый день сможет дать мне ясную картину вещей или, по крайней мере, их внешнего проявления и, следовательно, – облегчение и совет.
Конечно же, я как всегда ошибался.
11 июля лета Господня 1700, день пятый
– Встать, тысяча чертей! Встать, я сказал!
Худшего пробуждения трудно себе и представить. Кто-то ругаясь на чем свет стоит, бесцеремонно тряс меня, вырывая из сна и возвращая в этот мир, несмотря на мою головную боль (а как же ей не возникнуть от такого пробуждения!).
Я приоткрыл глаза, услышал эти слова и сразу понял, кто нарушил мой сон.
– Уже целую вечность жду, пока ты наконец проснешься! На вилле появился человек, который владеет крайне важной информацией. Ты должен действовать, и немедленно. Это при… Ну ладно это моя настоятельная просьба, и не только моя.
Аббат Мелани (а это, конечно, мог быть только он) намекал на его христианнейшее величество французского короля, этого грозного и готового на все монарха, – для аббата стало уже вполне привычным делом по любому поводу приплетать его имя. При этом в зависимости от цели, которую Атто преследовал, король мог выступать либо в роли несчастного, влюбленного в Марию Манчини, либо, как сейчас, жестокого тирана, воле которого все должны безоговорочно подчиняться.
– Секунду, я вот уже… – промямлил я неповоротливым со сна языком и накрылся одеялом, чтобы отделаться от назойливых приставаний.
– Ни секунды больше, – резко приказал аббат, схватил мою одежду с табурета, где я оставил ее накануне, и кинул мне.
Я сбросил ее с себя и наконец посмотрел на. Атто, сверлившего меня колючим взглядом. Любопытство мое проснулось, когда я увидел, что он пришел не с пустыми руками. Аббат навалил на стул целую кучу странных орудий из железа и дерева, которым было вовсе не место в спальне, тем не менее они показались мне очень знакомыми.
Я стал одеваться, одновременно внимательно присматриваясь к инструментам, пока не понял, что это такое.
В орудиях с длинными ручками я узнал садовые грабли, совковую лопату, штыковую и метелку. В тяжелом ящике с ручкой лежали садовый скребок, лейка, серп, ножницы, нож, пара горшков, кисть и маленькие грабли. Теперь я узнал, что это.
– Ведь это садовые инструменты из виллы Спада! – с удивлением воскликнул я. – Но что вы собираетесь с ними делать?
– Скорее, вопрос в том, что ты будешь с ними делать, – ответил аббат и так неожиданно вложил мне в руку один из инструментов, что я чуть не выронил его. Жестом он приказал мне следовать за ним.
– Нужно поспешить. Сегодня воскресенье. Сначала необходимо пойти к мессе, иначе наше отсутствие будет замечено. Поторапливайся, дон Тибальдутио скоро начнет.
На вилле Спада уже вовсю шли приготовления к празднованиям пятого дня. А вот ужин вчера вечером явно затянулся, потому что, даже засыпая, я не услышал отъезжающих экипажей гостей. Тем не менее все слуги уже с самого утра приступили к своим обязанностям: везде было подметено, убрано, починено, украшено, приготовлена еда, постелены чистые скатерти и поставлены свежие цветы в вазы. Выйдя из спальни, мы попали в настоящий водоворот: мимо пробегали горничные, суетились слуги, лакеи и пажи, некоторые бросали в мою сторону завистливые взгляды: ведь благодаря таинственному дворянину-французу я вот уже несколько дней был освобожден от большей части работы.
Атто заставлял меня спешить, довольно больно подталкивая набалдашником трости в бок. Мы едва не столкнулись с доном Паскатио (он громко жаловался на неожиданное предательское исчезновение одной из швей), но нам удалось избежать встречи, после которой на меня могли взвалить какую-нибудь срочную работу. Нагруженный садовыми инструментами, покачиваясь под их тяжестью, я пошел вперед. В любую секунду я мог упасть, зацепившись за грабли, которые нес, или меня мог задеть и свалить кто-то из пробегающих мимо лакеев.
