Я украл Мону Лизу - Сухов Евгений Евгеньевич (книги без регистрации бесплатно полностью .TXT) 📗

Винченцио Перуджи невольно скривился:

– Неужели вы думаете, что я стал бы рисковать из-за каких-то двадцати тысяч франков?

– Это хорошо… Вижу, что наше дело понемногу продвигается вперед. Вы уже начали торговаться. Вы продадите господину Моргану картину, которую обещали, а от меня получите двадцать тысяч франков.

– Что-то я вас не понимаю, вы хотите, чтобы я отдал вам картину, и одновременно желаете, чтобы я продал ему картину.

– Все очень просто, взгляните сюда.

Граф Воронцов поднял с пола сумку, с которой вошел, и, вытащив из нее рулон, бережно развернул. Винченцио еле удержался от восхищенного вздоха. На него смотрела «Мона Лиза», точно такая же, какая лежала у него под матрасом. Он помнил ее до мельчайших деталей, знал каждый кусочек растрескавшейся от времени краски. Сомнений быть не могло, это она! Что же происходит? Но каким образом?!

– Вы не находите, что они похожи? – спросил граф Воронцов, довольный произведенным эффектом. – Но это всего лишь копия.

– Но как вам удалось, она ничем не отличается от настоящей. Одного старания здесь мало.

– Я хороший копиист, все это дело техники. А потом мне удалось подстарить эту картину. Так что ничего особенного, – добродушно улыбнулся граф Воронцов, – просто пришлось вылить на нее крепкого индийского чаю.

Перуджи хмыкнул: похоже, что этот граф Воронцов изрядный плут и шутник.

– А остальные следы будут от кофе?

– Вижу, что вы не без юмора, это хорошо! Значит, мы с вами поладим.

– А что, если я скажу вам нет?

Граф Воронцов вздохнул:

– Вы ведь разумный человек. Зачем вам осложнять собственную жизнь? Неужели вы хотите, чтобы с вами разбиралась полиция? Уж она вас точно не пожалеет, тем более что вы посягнули на национальное достояние. Самое меньшее, что вас ожидает, так это десять лет каторги! Я же вам предлагаю не только продать копию, но еще и прилично заработать. Причем господин Морган даже не заметит подмены.

– А вы уверены? На него работает целый штат экспертов.

– Уверен. К делу я подошел обстоятельно. Предмет знаю основательно. Картина написана на холсте шестнадцатого века, на тех самых, что использовал Леонардо да Винчи. Краски те же самые… Он перетирал природные минералы. Что касается техники исполнения, то она безупречна. Это я вам гарантирую. Ни один из экспертов не рискнет утверждать, что это копия.

– Мне хотелось бы увидеть деньги, о которых мы говорим.

– Одобряю. Вполне деловой подход. – Сунув руку в карман сюртука, граф Воронцов вытащил пачку денег, перетянутых обыкновенным шпагатом, и небрежно бросил ее на стол: – Можете пересчитать. – Здесь ровно двадцать тысяч франков.

Перуджи поднял пачку, сорвал с них шпагат и быстро пролистал, убеждаясь в подлинности. Затем вытащил из пачки несколько банкнот и самым тщательным образом осмотрел на свет водяные знаки. Никаких размывов на фигурах или нечетких границ на цифрах. Удовлетворенно кивнув, отвечал, положив пачку в карман брюк:

– Вы красноречивы, граф. – Откинув матрас, он поднял картину, положил ее рядом с принесенным полотном и въедливо принялся всматриваться в цвета, пытаясь уличить в неточности. Но чем пристальнее он всматривался в картины, тем сильнее убеждался, что копия аналогична подлиннику.

– Это невозможно, – наконец произнес Перуджи, посмотрев на графа Воронцова. – Я сам художник, но, чтобы так рисовать, требуется нечто большее, чем талант.

Граф Воронцов мягко улыбнулся:

– Все возможно, мой друг. Если мы сейчас переставим картины местами, так вы даже не поймете, какая из них настоящая.

– Мне кажется, что делать этого не стоит. Можно и впрямь запутаться.

Граф Воронцов рассмеялся.

– Вот именно. Не будем рисковать.

В дверь неожиданно постучали.

– Вы кого-нибудь ждете? – негромко спросил Воронцов, нахмурившись. Не хватало, чтобы пожаловал инспектор Дриу.

– Полагаю, что это секретарь господина Моргана, – уныло произнес Перуджи. – Он пришел за оригиналом. Вам не стоит встречаться.

– Однако эти господа не любят ждать, – хмыкнул граф Воронцов. – У вас есть место, куда я бы мог спрятаться?

– Проходите в соседнюю комнату, туда он не заглянет.

– Эта картина теперь принадлежит мне.

Подняв оригинал «Моны Лизы», он распахнул дверь и уверенно прошел в комнату.

Стук повторился, звучавший теперь более нетерпеливо.

– Подождите минуточку, – громко произнес Перуджи, накрывая картину одеялом.

Быстро подошел к двери и, повернув ключ, потянул за ручку.

– Прошу вас, господин секретарь, – разлепив губы в дружеской улыбке, произнес Перуджи. – Я как раз вас дожидался.

Перешагнув порог, секретарь осмотрел убогую обстановку комнаты и неопределенно протянул:

– Все хочу у вас спросить, Винченцио, как вы здесь обитаете?

– Конечно, не самое лучшее жилище, но что поделаешь.

– По моим данным, у вас достаточно денег, чтобы снять приличное жилье.

– Нужна осторожность.

– Впрочем, это не мое дело, так чем вы порадуете господина Моргана?

– Я выполнил заказ.

– Покажите, – умело скрывая нетерпение, произнес секретарь.

Винченцио Перуджи подошел к кровати и, ухватив покрывало за краешек, осторожно его потянул, обнажив картину, лежавшую на одеяле.

– Так что вы скажете, Гарри? – торжественно спросил он, стараясь не выдать своего волнения.

Отставив трость в угол, секретарь подошел к кровати. Некоторое время он разглядывал картину, заложив руки за спину, как если бы опасался оскорбить картину грубоватым прикосновением, а потом, осторожно подняв ее за самые края, принялся внимательно рассматривать.

– Вы все-таки сделали это. А я, признаюсь, сомневался… Даже когда услышал, что она пропала. Теперь я понимаю, насколько был не прав. Завтра о ее исчезновении будет знать вся Франция… Полагаю, что господин Морган останется доволен, – сдержанно заключил он.

– Я тоже так считаю, – поспешно согласился Перуджи.

Положив картину на стол, он вытащил из сюртука конверт и протянул его Винченцио:

– Возьмите… Это ваши деньги!

– Если господин Морган захочет еще чем-нибудь обзавестись, так вы знаете, к кому следует обратиться, – окрепшим голосом произнес Перуджи.

Правый уголок рта секретаря дрогнул:

– Разумеется. Вот только вряд ли можно отыскать что-нибудь равноценное «Моне Лизе». – Уже не справляясь с распиравшим торжеством, Гарри возликовал: – Представляю, какой переполох завтра поднимут газеты.

Завернув картину в темную непрозрачную ткань, Винченцио Перуджи отвечал:

– Теперь она ваша!

Положив картину в большую холщовую сумку, секретарь сказал:

– Безусловно!

Проводив гостя до дверей, Винченцио Перуджи закрыл замок. Все оказалось гораздо проще, чем представлялось поначалу. Он подошел к окну и, откинув занавеску, наблюдал за тем, как секретарь, бережно уложив картину в карете, удобно устроился на подушках.

– Поздравляю вас, – скрипнув половицей, из комнаты вышел граф Воронцов, – с весьма выгодной сделкой.

– Полагаю, что на этом наше сотрудничество закончилось? – невесело буркнул Перуджи.

Следовало как можно быстрее отделаться от навязчивого гостя и ближайшим же поездом съехать куда-нибудь в Аргентину, где его никто не разыщет. Страшно даже представить, что с ним будет, если вдруг господин Морган обнаружит подделку.

Князь Воронцов не торопился уходить. Он вообще чувствовал себя в его каморке по-свойски, была бы его возможность, так и остался бы здесь проживать. Впрочем, с этими намерениями уже к господину управляющему!

Присев на стул, граф закинул ногу за ногу, продемонстрировав длинные полосатые гольфы, и произнес:

– Деньги обладают одной скверной чертой.

– Интересно, какой же? – хмыкнул Винченцио. – У них скверный характер?

– Они быстро заканчиваются. У вас есть желание заработать, скажем, пятьсот тысяч франков? А еще лучше миллион!

– Что за вопрос? Кому же не хочется заработать такие деньги?