Нелегал из контрразведки - Шарапов Валерий (книги бесплатно полные версии TXT, FB2) 📗
Таранов закурил очередную папиросу.
– Да я и не собираюсь. – Голос Саблина звучал уверенно.
– Тогда давай рассмотрим ситуацию, с которой недавно столкнулся наш коллега. Один из нелегалов внезапно перестал выходить на связь. У нас принято, что даже если сотрудник находится на консервации, время от времени он должен подавать сигналы, что с ним все в порядке. Так вот, таких знаков не стало. Твоя задача – выяснить, что произошло. Может, заболел человек, лежит в больнице, а может, что и похуже. Тебя отправляют прояснить ситуацию. Твои действия?
– Товарищ полковник, наверняка есть инструкции, как надо поступать в таких случаях.
– Есть. Но чаще всего их составляют теоретики, которые ни разу не были «в поле», кроме того, каждая такая ситуация уникальна и решение требуется уникальное.
– Что мне известно?
– Адрес, где он проживал в последнее время, и место работы. С чего начнешь? – Дмитрию Петровичу было важно понять, как новичок умеет анализировать ситуации с ограниченной информацией, насколько обоснованы его решения и степень риска.
– С места жительства. Сигналы опасности, надеюсь, оговорены?
– Конечно. Если открыта форточка на кухне его квартиры и штора задернута со стороны форточки, это значит «осторожно». Если с противоположной – «опасность». Сейчас форточка закрыта, шторы отдернуты.
– Сначала я бы понаблюдал, но первоначально проверил, есть ли за квартирой чужое наблюдение. Стационарные посты наблюдения – это автомобили с пассажирами, длительное время находящиеся поблизости. Чистильщики обуви, розничные торговцы. Влюбленные парочки на лавочках, надолго зависшие посетители в соседних кафе.
– Понятно. Выбрал бы точки контрнаблюдения и фиксировал. Хорошо. Дальше? Признаков опасности нет. – Хозяин кабинета достал очередную папиросу.
– Тогда надо идти.
Начальнику отдела импонировало то, что у Саблина был ровный и спокойный голос.
– Сам пойдешь?
– Нет, конечно. Постараюсь найти какого-нибудь мальца, чтобы за монетку, например, отнес письмо по адресу. Потом посмотрел бы, есть за ним наблюдение или нет.
– Хорошо. Усложняем. Никто дверь не открыл.
– Если признаков наблюдения за квартирой нет и гонца никто не пасет, то на рассвете пойду вскрывать его жилье. Но перед этим обязательно намечу пути для экстренного отхода, вплоть до силового прорыва. Если и там пусто, то после уведомления о своих шагах Центра буду обзванивать больницы и так далее.
– Допустим. Ты тайно проникаешь в квартиру, а там засада. Твои действия?
– Работаю под домушника. Узнал, что хозяин квартиры в отъезде, и решил поживиться.
– Но до сих пор ты не известен криминальной полиции.
– Мы про Германию говорим?
– Да.
– Так я раньше работал по квартирам в восточном секторе, но там народ небогатый, поэтому решил поискать воровского счастья здесь, на Западе. Так как ничего украсть не удалось и других эпизодов у меня нет, предполагаю, что скоро должны отпустить. Но прежде попытаюсь узнать, что с хозяином квартиры.
– Как?
– Буду требовать встречи с хозяином квартиры, чтобы он подтвердил, что ничего не пропало.
– Кто дал наводку на адрес?
– Мужик. Я его не знаю. Познакомились в пивной.
– Вот так просто он взял и рассказал тебе о пустующей квартире? – Скорость вопросов нарастала.
– Нет, конечно. Я ему долю должен отдать, как положено. – Матвею приходилось лихорадочно придумывать ответы и просчитывать возможные варианты развития ситуации.
– Где? Когда?
– Не гони, начальник. Давай обсудим, что я буду иметь, когда сдам наводчика. – Новичку удалось сбить темп допроса и перехватить на время инициативу.
– Понятно. Вполне убедительно. Какие варианты встречи с наводчиком можно предложить в такой ситуации, как думаешь?
– Честно, не знаю.
– Подумай, какие задачи можно решить, пообещав сдать мнимого наводчика?
– Запутать следователей, увести дознание в сторону от разведки, – начал медленно перечислять Саблин.
– Еще?
– Сбежать. Назвать место встречи и там попытаться улизнуть.
– Хорошо. Что это может быть за место?
– Там, где много людей, чтобы можно было затеряться. Вокзал, рынок, крупный ночной клуб.
– Ну что я могу сказать, – молодец! Только все это ты должен продумать заранее. Именно это и называется «создание легенды». Понял?
– Так точно, товарищ полковник.
Таранов снова закурил.
– В самом конце войны мне в СМЕРШ пришлось разбираться в одном деле. В фильтрационный лагерь доставили капитана из военной разведки. Он был заброшен в 1944 году в Польшу, в Краков, как руководитель группы. После неудачного приземления с парашютом попал в руки гестапо, но ему все-таки удалось бежать.
– Такое бывало? – заинтересовался новичок.
– Никогда. В моей практике – никогда. Если и выходили оттуда живыми, то только после перевербовки, – Дмитрий Петрович задумался и оптимистично добавил: – Собственно, как и от нас, из советской контрразведки. Так вот, как он объяснил свой побег. Ему удалось убедить следователя, что встреча со связным местного подполья состоится на рынке. Время, пароль, приметы якобы связного – все рассказал. Гестапо очень хотело получить выход на подполье. Его повезли на встречу, конечно, под усиленным наблюдением. Раз, другой – безрезультатно, а на третий – повезло. Началась облава, поднялась паника, капитан шмыгнул в толпу, сбросил приметный пиджак, сорвал с какого-то деда широкополую шляпу, закрывшую пол-лица, и толпа его вынесла мимо шпиков за ворота. Оттуда он ушел на явку, о которой умолчал на допросе в гестапо.
– Он что, сообщил об этом в Центр?
– Если бы тогда сообщил, то ответ из Центра был бы однозначный – ликвидировать. Он скрыл свой арест, выполнил важное задание, а когда вернулся, тогда и доложил.
– За что и попал на фильтр.
– А ты как хотел? Даже если бы у него не было такого приключения, по правилам контрразведки, после возвращения с задания разведчика обязательно проверяют – своеобразный карантин. Работа у нас с тобой, Матвей Степанович, такая. Именно ты, как сотрудник контрразведки, будешь проверять деятельность своих коллег там, за кордоном.
– А что с тем капитаном?
– Разобрались. Через два месяца после Победы отпустили из лагеря. Лет через двадцать, наверное, наградят.
Ветеран и новичок задумались, каждый о своем. Таранов выдержал паузу, обдумывая действия подчиненного.
– Хорошо. Только ты всегда должен помнить об осторожности. Если попадешься, вступиться за тебя будет некому. Ты ничей, никто. И сделать с тобой могут все, что захотят. Мы, конечно, ответим по своим каналам, но тебе легче от этого уже не будет.
Вернемся к Германии. До Восточного Берлина ты добираешься на поезде по советским документам. Там тебя встретят и отвезут на конспиративную квартиру. Документы запечатаешь в спецпакет и передашь генералу Великанову лично в руки. Хранить этот пакет он будет у себя в сейфе. Он передаст тебе документы прикрытия. Твое настоящее имя не будет знать никто. Немецкие персональные данные будут знать только Великанов и Норкин. Больше никто.
– Понятно. Наверняка они захотят узнать обо мне побольше. Что я могу рассказать коллегам?
– Конечно, захотят. Александр Михайлович разведчик тертый. Котов в мешках не любит. Наверняка захочет привлечь тебя к своим делам. Коли мы разговариваем начистоту, должен тебя предупредить: Великанов личность легендарная. Как я уже говорил, характер у него крутой, решения он принимает, ни на кого не оглядываясь. Он очень дружен с предыдущим руководителем госбезопасности генералом Серовым, а вот с новым общего языка не нашел. Конечно, они не пацаны из детсадовской группы, чтобы из-за ерунды дуться друг на друга. Но тут нашла коса на камень. Великанов считает, что мы в Германии должны активно опираться на немецких товарищей. Эрнста Волльвебера и Эриха Мильке он очень хорошо знает по совместной работе и считает, что может на них влиять. Так сложилось, что у нас с кадрами беда. Почти половина сотрудников аппарата уполномоченного – это молодежь. Знание языка слабое, жизненный опыт еще не сформирован, профессиональные навыки только нарабатываются. Поэтому и хочет он опереться на немецких товарищей. Им гораздо проще войти в среду. Это их родной язык, знание обстановки, даже, возможно, связи. Товарищ Шелепин, нынешний председатель Комитета госбезопасности, наоборот, категорически против привлечения немцев. Социализм в Германии пока еще в зачатке, немецкие кадры идеологически не закалены. У них в правительстве с десяток партий. Это как у нас после революции: и левые, и правые, и эсеры, и анархисты, и, не приведи господь, троцкисты. Значит, верить им в плане разведки нельзя. Надо выращивать и опираться только на свои кадры. А где их взять? Споры между ними идут – только пух летит. Твоя задача – не попасть под влияние ни тех, ни этих, вжиться, стать своим среди чужих и не сломаться.
