Криминальный пасьянс - Овчаренко Александр (бесплатная библиотека электронных книг .TXT) 📗
– И как это тебе стало известно?
– Можно сказать, помог случай. В самом начале нашего прибытия я познакомился с одной симпатичной девушкой – администратором ресторана, который любят посещать члены местной преступной группировки и даже сам «положенец» по Дальневосточному краю Макар со своим советником и заместителем Пастой. Примерно три недели назад ресторан неожиданно закрылся на спецобслуживание. Моя новая знакомая пояснила, что Паста заказал весь ресторан для поминального ужина. Один из помощников Пасты, по кличке Грош, зачем-то поехал на Сахалин, где неожиданно утонул. Сентябрь – не самый лучший месяц для купания в океане, поэтому я заинтересовался этим делом, ещё не зная, что смерть бандита по кличке Грош и есть тот самый кончик ниточки, который я так долго и безуспешно искал.
За пару сотен «баксов» администратор провела меня в подсобное помещение, где я просидел до глубокой ночи. Особенность этой комнатёнки, заваленной нестираными скатертями и поломанными стульями, являлась отличная слышимость всего, что происходило в зале. Из всей словесной мешанины, щедро приправленной ненормативной лексикой, я понял, что питерский бизнесмен Кох хотел прибрать к рукам хорошо налаженный трафик браконьерской икры и других редких морепродуктов, но местные дельцы ему вежливо отказали. Тогда он с этим же предложением отбыл на Сахалин. На Сахалине, который поделили между собой восемь преступных авторитетов, ему грубо указали на дверь. Кох уехал, но затаил смертельную обиду, после чего «авторитеты» стали гибнуть один за другим. Третьего по счету «авторитета» по кличке Чалый взорвали вместе с собственной яхтой, как раз в тот момент, когда на её борту находился Грош. После этого команду питерских ликвидаторов в прямом смысле пустили на дно – вывезли на старой барже за акваторию порта и утопили.
– А при чём здесь «Клуб Избранных»?
Орех ответил не сразу: дожевал последний кусочек угря, тщательно вытер губы салфеткой, после чего сделал маленький глоток саке.
– Торопишься? – улыбнулся Ким. – Из того, что я тебе рассказал, нет ни малейшего намёка на тайную организацию магнатов. Обо всём, что мне стало известно, я информировал наше руководство, после чего руководство ЗГС взяло господина Коха под свою опеку. Не далее чем вчера утром я получил из Центра копию аудиозаписи беседы Коха с неким таинственным посетителем.
Во время этой беседы в приёмной Коха находилась делегация японских бизнесменов, в которую под видом представителя одной известной фирмы по производству бытовой электроники затесался Иссидо Танаки – специалист по ведению промышленного шпионажа. Так вот этот самый господин Танаки улучил момент, когда из кабинета выходила секретарша, и одним движением большого пальца забросил под стол Коху чёрную горошину – очень чувствительный микрофон вкупе с передатчиком. Вся беседа транслировалась и была записана на устройство, замаскированное под обыкновенный сотовый телефон, который находился в кармане пиджака господина Танаки. Через час активной работы чёрная горошина самоликвидировалась и стала представлять собой кусок пластика.
– Ты так уверенно говоришь обо всём, как будто сам там присутствовал.
– Я с такими вещами неоднократно сталкивался, а с господином Танаки у нас деловое сотрудничество: он продаёт нам похищенную информацию, а мы за это хорошо платим. Наши аналитики, проанализировав разговор между Кохом и его таинственным посетителем, пришли к выводу, что мужчина, называющий себя Иваном Ивановичем, и есть представитель «Клуба Избранных», который предлагал Коху ни много ни мало, а кресло губернатора Сахалина, после устранения восьми уголовных «авторитетов», которые сосредоточили в своих руках доходы от всех законных и незаконных видов деятельности. Теперь улавливаешь связь?
Ким не успел закончить фразу, как в кабинет вошла молодая девушка, одетая в яркое кимоно. Волосы у неё были уложены в сложную высокую причёску, наподобие той, что были у молоденьких японок, изображённых на многочисленных гравюрах, которые украшали станы кабинета. Девушку можно было назвать красивой, если бы не тонкая белая полоска шрама, тянущаяся от уголка рта до середины щёки. Лицо и шею девушки густо покрывали белила, но шрам предательски проступал сквозь косметику.
Ким, как только увидел шрам, сразу оборвал разговор и многозначительно посмотрел на Павла. Они поняли друг друга без слов: такие повреждения остаются, если к противнику был применён болевой приём. В «учебке» у курсантов вырабатывали уменье во время боевого контакта схватить указательным пальцем правой руки противника за губу и сделать резкий рывок вправо. В результате болевого шока и обильного кровотечения, вызванного разорванной щекой, противник захлёбывается собственной кровью и теряет способность к сопротивлению.
Быстро семеня ногами, девушка с поклоном поставила на столик ещё одну маленькую бутылочку саке, после чего с поклоном удалилась.
– Я схожу в туалет, – после непродолжительной паузы произнёс Ким.
– Я с тобой! – решительно произнёс Павел и попытался подняться с циновки.
– Ты тоже желаешь помочиться или хочешь посетить туалет с целью моей личной безопасности? – пошутил кореец. – Целый месяц я без твоей охраны бродил по городу в любое время суток, а теперь ты собираешься сопровождать меня на горшок. Расслабься! Наша миссия здесь закончена. Сегодня утром я по закрытому каналу связи получил приказ сворачиваться, нас перебрасывают на Сахалин. Признаться, я воспринял это указание с радостью. Последнюю неделю меня не покидает ощущение, что за мной идёт постоянная слежка. Видимо я всё-таки где-то «засветился»! Ну да ладно, надеюсь, всё обойдётся. Завтра скажем нашей любезной Маргарите Аристарховне последнее «прости», и поминай, как звали. Мне кажется, она была в тебя безумно влюблена. Жаль, что безответно! – ёрничая, произнёс Ким и вышел из кабинета.
… Корейца Павел нашёл через пятнадцать минут в мужском туалете. Ким стоял на коленях, ухватившись левой рукой за раковину и уткнувшись лицом в щель между раковиной и стеной. Его можно было принять за любителя подглядывать за женщинами в щёлочку, если бы не маленькая серебристая иголочка, торчащая у него из шеи.
Глава 10
«Всё-таки воздух в Петербурге более свеж и прозрачен, чем в Москве! Особенно это заметно, если находишься за городом, – отвлечённо подумал Карась, любуясь осенним лесом, раскрашенным затейницей осенью в багрово-жёлтые тона. – Сказывается близость севера», – заключил Жорка и полной грудью вдохнул прохладный, насыщенный осенними запахами воздух.
Вторую неделю беглый бизнесмен поправлял здоровье в санатории «Лесные дали», расположенном на границе Карелии и Ленинградской области. Заметая следы, Карась пять дней пересаживался с поезда на поезд, брал билеты на самолёт, проходил регистрацию, но потом умышленно не являлся на посадку и, взяв билет на первый попавшийся поезд, ехал в незнакомый город, где его никто не ждал. Однако на середине пути, как правило, ночью, он неожиданно сходил с поезда на незнакомом полустанке и на электричке добирался до ближайшего населённого пункта, где, наняв частника, ехал в местный аэропорт.
На пятые сутки судьба забросила его в Гатчину. Был тёплый осенний денёк, и Карась, оставив вещи на вокзале в камере хранения, отправился налегке осматривать местные достопримечательности. Побродив до полудня по городу и проголодавшись, Жорка зашёл в первое попавшееся кафе, где сделал большой заказ, чем порадовал скучавший без дела персонал. Сидя за столиком у высокого, стрельчатой формы, окна, он наслаждался тишиной и покоем. Стол перед ним был уставлен многочисленными блюдами, а в высоком бокале, услужливо наполненном официантом, искрилось вино, выдержка которого значительно превышала возраст самого Карася. В центре стола, матово поблёскивая фарфоровыми боками, красовалась изящная супница, распространявшая запах, который заставил бы любого посетителя забыть слово «диета». По правую руку от Карася на продолговатом фарфоровом блюде, красиво украшенном зеленью, радовала взор мясная нарезка из свиного окорока, оленьего языка и свежей лосятины.
