Магический кристалл - Алексеев Сергей Трофимович (книги .txt) 📗

– Так ступайте дальше и ищите. Сейчас многие народы ищут, забыв своих спящих небесных покровителей или отвергнув ветхих. А обожествлять великий рост дело напрасное. Вели своему народу встать и смотреть на меня открыто, без поклонения.

– Мы обожествляем вечность! Она указывает на твое небесное происхождение.

– Я земной человек, и если даже прожил на свете двести лет, это не значит, что обрел бессмертие и стал богом. – Космомысл положил меч на плечо, будто собираясь в дорогу. – Коли твоя дочь не хочет, чтоб я отплатил ей верной службой, так скажи ей, чтобы отпустила меня на все четыре стороны. Она говорит, ты не станешь меня неволить, и если захочу, то уйду, когда вздумается.

Царь остался спокойным и лишь чуть раздул приплюснутый нос.

– Если б ты, Ара дагдар урбад, признал себя богом, ни я, ни моя дочь не посмели бы задержать тебя и на миг. Прими македон под свое покровительство и ступай, куда хочешь. Мы будем знать, что ты сущ. Будем молиться тебе, и ты услышишь нас.

– Как же я могу покровительствовать тебе и твоему народу, будучи на земле? И в той стране, где над головой даже не слышно молвы Кладовеста? Владыка солнца Даждьбог спустился с небес и в тот же час утратил свою былую силу.

А ныне прозябает на своей горе для того, чтобы разделить участь своих внуков. Вы же хотите, чтобы человек стал вашим небесным покровителем.

Непроницаемое смуглое лицо Урджавадзы слегка осветилось, но отличить, что это – скрытая радость или гнев недовольства, было невозможно.

– Неужто ты, еще вчера будучи бесправным невольником, не испытываешь гордости и тщеславия, когда тебе поклоняются, называя богом? – спросил он. – Многие цари хотели бы оказаться на твоем месте. В том числе, могущественный ромейский император…

– Я никогда не был невольником! – сурово ответил Космомысл. – Даже закованный в цепи и лишенный свободы. Гордость и тщеславие – удел рабов, жаждущих власти.

– Да, я знаю, бессмертию неведомы эти чувства, – соласился царь. – Но мы, живущие короткий век, обременены ими с самого рождения и до последнего часа. И чем короче жизнь, чем стремительнее бежит время, тем тяжелее это бремя. Вот уже и нести его не под силу. Потому многие народы ищут обновленных богов и поклоненния.

– Но вы ведь жили до сей поры, никому по-рабски не поклоняясь, как бессмертные и вольные? Что же случилось, коли вам потребовался небесный заступник?

– Наши чародеи, звездочеты, маги и колдуны достигли совершенства в ясновидении и чудодеянии, – отвечал Урджавадза. – Мы ведаем о мире все и ничего! Мы умеем делать самое лучшее оружие и доспехи, знаем, как превращать олово в серебро, медь в золото, а серый письменный камень – в алмазы. Однако никогда не станем самыми богатыми. Мы обладаем магическим кристаллом, пропуская сквозь который солнечные лучи, можем жечь противника живым огнем. И ты сам видел это! Мой народ владеет высшим воинским искусством, воины и полководцы отличаются большим опытом, храбростью и отвагой, но воюем мы лишь из-за добычи. Мы не покоряем другие народы, чтоб создать великую империю, как это делали, например, ромеи, поскольку не обладаем внутренним желанием к движению и созиданию. Все это потому, что у нас нет небесных покровителей, которые бы вселили в македон дух и волю познания мира, стремление к богатству, господству и могуществу, как это было в древнем государстве Урарту. Мы все это утратили вместе со старыми богами и теперь, имея великую силу на земле, беззащитны перед небесами. Там обитают чужие боги, а без веры нет воли. Мой народ неспособен на великие дела и подвиги.

– Вы владеете магическим кристаллом, искрой небесного огня, а она сама суть божество!

– Долгое время все цари македон так думали, не помышляя о поисках небесного покровителя, – признался артаванский владыка. – Да, мы обладаем Астрой, но не владеем ею, как следует владеть, ибо магический кристалл не подвластен смертным. Александр Македонский завоевал полмира, дабы обрести эту искру божественного огня и уже с ним покорить все оставшиеся народы. Когда же отыскал ее, то возомнил себя вечным и заглянул в ларец. В единый миг он познал мир, но в тот час умер. Аристотель открыл ему тайну существования магического кристалла и послал на реку Инд, дабы отыскать его, однако не предупредил, что смертному не следует открывать ларца. Астра по праву перешла к нам от великого воителя, ибо по преданию, она достается тем, кто испытал высшую несправедливость. Македонам более ничего не досталось от империи Александра, и напрасно говорят, будто мы захватили войсковую казну. Напротив, нас бросили на произвол судьбы. С той поры магический кристалл стал нашим преимуществом и проклятьем. Он приносит победу и поражение. Всякий, кто захочет взглянуть на него, обретает знания, коими владеют боги, но вместе с ними обретает смерть. Кто же возьмет в руки ларец и не откроет его, утратив мужество, в наказание покрывается язвами, болеет и чахнет, а у того, кто посмотрит издалека неприкрытым взором, рождаются Гурбад-ажар. Они мудры и всевидящи, ибо Астра – это еще и философский камень, но лучи его настолько сильны, что могут поразить на расстоянии. Поэтому дети тех, кто лишь взглянул на ларец, еще в утробах матерей получаются уродливыми и утрачивают человеческий облик. Упрятанный в три сундука, ларец с кристаллом безопасен для смертных, но и бесполезен тоже. Мы используем искру божественного огня лишь как карающую, разящую молнию, пропуская сквозь нее солнечные лучи и направляя их на противника. Но и тут наши блестящие победы оборачиваются большими и незримыми потерями, о которых никто не знает. Уже тысячи жрецов и жриц Астры принесли себя в жертву, поражая врага, как те, что лежат сейчас на палубе и будут преданы огню вместе с кораблями, ибо их тела нельзя бросать птицам. Смертные научились выпускать из ларца только огненного, сеющего смерть джинна, поэтому мой народ утратил веру в благородную силу магического кристалла. Все чаще слышен ропот, что он несет зло и гибель македонам, родители не хотят отдавать детей в храм, дабы воспитать из них жрецов. Мой народ жаждет лицезреть перед собой живого бога, который усмирит неукротимый нрав божественного огня.

Воины-гребцы и слуги, выгрузив на берег верблюдов и скарб, уже покинули суда и будто растворились между своими соотечественниками, лежащими на земле. Зримой оставалась только царевна в золоченом панцире и горящим светочем в руке. Рядом с ней возвышался окованный позеленевшей медью сундук…

Авездра сама себе протрубила в рог и, приблизившись к пентере, метнула светоч на палубу, облитую смолой, – пламя медленно растеклось по кораблю и перекинулось на другие, стоящие бок о бок. Урджавадза посмотрел в огонь, и глаза его запламенели.

– Астра когда-то была похищена у богов бессмертным исполином, – продолжал он. – И потому только бессмертные способны всецело владеть им, не причиняя себе вреда. Ты можешь сделать огонь карающий – огнем священным, философским камнем, истины которого вселят в мой народ силу духа и страсть к движению. Ты ведь готов послужить моей дочери в знак благодарности?

– Готов, ибо в долгу перед ней.

– Когда придем в Артаван, Авездра заключит с тобой завет, Ара дагдар урбад. А сейчас садись на слона и поедем.

– Я должен знать, чем обернется моя свобода.

– Моя мудрая дочь не задержит тебя надолго. Нашему народу нужно, чтобы новое поколение родилось, выросло и дало потомство, взирая на живого и вечно юного бога и слушая божественные истины. Я хочу избавить мой народ от поклонения мертвому богу, проповедники которого разбрелись по всему миру и вещают о конце света. Чтобы наши потомки уверовали в благо земной жизни, а не загробной, потребуется пятьдесят лет.

– Но ведь это целая человеческая жизнь!

– Что тебе, бессмертному, одна краткая человеческая жизнь? Или считаешь, твоя свобода после двухсотлетнего заточения в каменоломне стоит менее этого? Неужто ты не мечтал отдать весь остаток жизни за один год, прожитый без цепей?

– Я мечтал отдать ее за один миг. – Космомысл взглянул на свой меч и прижал его к груди. – И отслужил бы царевне полсотни лет… Простым воином, полководцем или даже слугой, но не живым богом, ибо даже во имя благих помыслов не могу лгать.