Садовник (СИ) - Гавриленко Василий Дмитриевич (книги txt) 📗
-Так делали бывшие.
-Ясно.
Вскинув на спину рюкзак, повесив на плечо автомат, я приготовился продолжать путь.
Марина стояла у могилы.
-Ну, чего ты?
Она едва заметно вздрогнула и, дотронувшись до креста, сказала:
-Спи спокойно, человек.
Джунгли снова зашумели, заколыхались.
Мы вышли из лесу, вскарабкались на насыпь. Глядя, как передо мной стелется железная дорога, я подумал: если умру, - мне хотелось бы, чтобы с моим телом кто-то поступил так же, как мы с мертвым игроком.
Насыпь понемногу истончилась, и скоро рельсы побежали по земле, лишь слегка присыпанной гравием.
-Сегодня ночью ты разговаривал во сне,- сказала Марина, тяжело дыша от ходьбы,- Звал какую-то Анюту. Кто это?
-Анюта? Никто.
Мне стало не по себе. Надо же, и не догадывался, что разговариваю во сне.
- Она - игрок?
Где-то в высоте запел ветер.
-Чего молчишь, Андрей?
-Анюта – это всполох,- признался я.
-А, понятно, – протянула девушка и замолчала. Я не ожидал, что она так легко отстанет - почему-то стало досадно.
Когда за поворотом железной дороги перед нами возник занесенный снегом город, уютно разлегшийся на дне широкой долины, дыхание у меня перехватило.
-Калуга, - сказала Марина, вытирая рукавом вспотевшее лицо.
Отсюда, с возвышенности, город казался пирогом, разрезанным на две части широкой рекой. Виднелись припорошенные снегом развалины домов, большие ямы с зеленой водой, поставленные на дыбы машины.
-Пошли,- бросила Марина, поправляя на плече лямку автомата. - Может, к ночи дойдем.
Она двинулась вперед, стуча подметками по шпалам. Я остался на месте: город внушил мне, нет, не страх, а некоторую нерешительность. Чем-то грозным веяло из долины.
-Ты идешь?
Я догнал девушку.
-Слушай, может, нам не стоит туда соваться?
-Почему? Ночлега нам не найти, а спать на дереве ну совсем неохота.
Марина улыбнулась, сверкнув мокрыми зубами.
Глядя на нее, я решился: Калуга так Калуга.
Мы вошли в город, когда сумерки вонзили в воздух морозную хрусткость. На улицах ни души. Пустые глазницы окон.
-Красивый, наверное, был город,- сказала Марина. - Посмотри, какое интересное здание.
Я взглянул на каменных ангелов, целящихся в нас из луков. Огляделся настороженно.
-Э-ге-гей!
-Что ты творишь? - накинулся я на девушку.
-Да не бойся, - беззаботно отозвалась она. - Здесь никого нет. Ого, посмотри, троллейбус!
Марина исчезла в разинутой гармошке дверей, и через секунду из чрева машины послышался ее испуганный вскрик. Сдернув с плеча автомат, я поспешил к ней.
Марина, бледная, стояла посреди салона. Прямо перед ней, оскалив золотые зубы, сидел одетый в кожаную куртку скелет.
Еще с десяток пассажиров мертво таращились на нас из глубины салона.
Я выругался, опуская автомат.
-Извини, Андрей.
-Марина, к чему эта глупость?
-Я же сказала, извини.
Она прошлась по троллейбусу, держась за поручень. Приблизилась к одному из пассажиров:
-Ваш билет?
Скелет щелкнул зубами и предпочел ехать зайцем. Марина засмеялась. Я не выдержал и улыбнулся.
-Андрей, не хочешь одолжить вон у того кожанку?
-Мне своя куртка нравится.
-Я думаю, тебе бы подошла кожа. Ты был бы похож на комиссара.
-На кого?
-Потом расскажу.
Мы вышли из троллейбусa.
Б-ррр! Холодно-то как. Лед, кругом лед. А на небе — звезды, эти странные, маленькие огоньки.
Марина больше не веселилась, задумалась и погрустнела.
Чутьем, вероятно, оставшимся во мне от бывших, я понял причину этой перемены. Там, в троллейбусе, среди прочих пассажиров, ехал в никуда скелет ребенка, и девушка, должно быть, представила ту силу, что смела и этого ребенка, и троллейбус, и людей в нем, и этот город, и еще тысячи городов. Но – что поделать, никто не виноват…
Среди развалин дул колючий ветер, какого не бывает в Джунглях.
Мы вышли на площадь. Здесь возвышался каменный человек с лысиной и бородкой. Он протянул к нам руку, словно просил чего-то.
-Ленин, - едва слышно сказала Марина.
-Что?
-Это памятник Ленину. Был такой человек.
-Но зачем памятник?
-Я тебе расскажу … потом,- Марина поежилась. - Давай найдем ночлег, мне холодно.
Ленин смотрел на полуразрушенный дом из красного кирпича с множеством окон. Над широким проемом входа - позеленевшая табличка.
- «Администрация города Калуги»,- прочла Марина.
Мы вошли.
Мне не приходилось бывать в таких местах, и я замер в изумлении.
Просторный зал распадался на несколько коридоров. С высоченного, украшенного лепниной, потолка, свешивались спутанные провода. Наверх вела широкая каменная лестница, укрытая полуистлевшим ковром.
По ковру пробежала крыса.
Мы поднялись по лестнице до самого верха. Здесь тоже бесконечная паутина коридоров.
-Андрей, давай сюда.
И правда, отличная комната для ночлега! Письменный стол, черный и трухлявый, - это дрова. Из стен торчат разноцветные провода, под потолком - разбитая люстра.
За столом на вертящемся кресле сидел хозяин кабинета, брат-близнец пассажиров троллейбуса.
-Вы по какому вопросу?
Это сказала Марина. Засмеялась.
-Наверное, среди бывших он был большим начальником,- она кивнула в сторону скелета, положив на пол рюкзак.
Я подошел к окну. Над площадью кружился снег, несколько острых снежинок впилось в щеки. Каменный человек насмешливо смотрел на меня.
Марина распаковала концентрат и, поморщившись, съела щепотку.
-Погоди, я сейчас поймаю крысу.
-Не надо, – испугалась она.
Ясно – пока не готова. Но рано или поздно придется заставить себя есть все, что посылают Джунгли.
Я не настаивал, тем более, что сильно устал и гоняться за крысами мне не хотелось. Но без костра нам будет тяжело - подмораживает. Подойдя к скелету, я отодвинул его в сторону вместе со стулом. Скелет застучал костями и уронил голову, сердито клацнув челюстями.
Разломать трухлявый стол не составило труда, а вот соорудить костер из его обломков оказалось сложнее.
Клубы сизого дыма устремлялись к потолку, зависали, словно в раздумье, нехотя подтягивались к окну и исчезали где-то за крышей.
Наконец, вспыхнул огонь.
Я сел у костра, и, как и прошлой ночью, стал смотреть на склоненное красивое лицо Марины. Красивое? Никогда не употреблял это слово. Какая, к черту, в Джунглях красота? А вот Марина восхищалась заснеженным лесом… Выходит, красота была и есть, но я не видел ее - не умел видеть?
-Марина?
Девушка подняла голову – она заматывала тряпицей ногу.
-Расскажи о Ленине.
-Интересно? – засмеялась. - Погоди, закончу…
-Как мозоль?
-Намного лучше.
Она обулась, протянула ноги к огню.
-В книгах бывших не только про Ленина написано. Оказывается, у них было много разных героев, плохих или хороших… Ленин, кстати, скорее плохой, – я так поняла.
-Почему же его вырезали из камня?
-Не знаю,- Марина кашлянула. - Книг бывших осталось мало, да и то они все повреждены огнем и водой. Ты будешь слушать, не перебивая?
-Буду. Рассказывай.
И она рассказала. Но не о Ленине. Замерев, я слушал, что когда-то на месте Джунглей была страна под названием Россия, в которой жили и трудились люди. Им было горько и радостно, холодно и тепло, они голодали и были сыты, воевали и мирились, занимались науками, литературой, искусством, сеяли хлеб и летали к звездам. Не знаю, так ли хорошо рассказывала Марина, или что-то от бывших осталось во мне, но я вдруг увидел Россию – увидел ее всю - величественную, холодную. Ее города, села, ее леса, озера и реки, ее фабрики и заводы. Ее народ.
Не дослушав до конца, я вскочил и подошел к окну. Марина умолкла. Снежные вихри носились над площадью, внизу хлопала сорванная с петель дверь.
