Кровавый срок - Коллинз Макс Аллан (читать книги онлайн бесплатно полностью .txt) 📗

Фоскетт размахивал загорелыми наманикюренными руками, рисуя в воздухе картины моего будущего. На пальце у него было золотое кольцо с изумрудом размером с дверную ручку.

— Нассау — это рай, Натан. Оазис в этом искореженном войной мире.

Забавно, как соблазнительно может звучать такая чепуха, сказанная с южным акцентом.

— Сейчас июль, Уолтер. Поездка в тропики — не лучший стимул для усталого детектива. Давайте лучше поговорим о самой работе. Я хочу знать, чем конкретно мне предстоит заниматься.

Он пожал плечами.

— Все ваши расходы будут полностью оплачены, и ваш минимальный гонорар составит... тысячу долларов... авансом — только за одну встречу с сэром Гарри.

Это звучало чертовски соблазнительно.

— А почему он хочет видеть именно меня? Почему не какого-нибудь детектива из Флориды? Или с восточного побережья? Частное агентство Рэя Шиндлера, вот куда вам надо обратиться. У меня где-то был его нью-йоркский телефон...

— Вас рекомендовал один из друзей сэра Гарри.

— Да, а кто?

— Сэр Гарри мне этого не сказал.

— Брат! — выдохнул я. А вдруг это все-таки работа на гангстеров? У богатых ребят всегда есть связи с ними, всегда. — Когда он хочет меня видеть?

— Послезавтра, если вам это подходит. Вы полетите в Майами завтра утром. На следующий день будете уже на Багамах. Вам там понравится, Натан, честно, вам понравится.

Что мне точно нравится, так это чек на тысячу долларов. А что, вдруг моему агентству когда-нибудь понадобится толковый юрист из крупной корпорации, вроде «Лэйк Шор Майнз» Оукса? А может я открою канадское отделение суперагентства?

— Так вы полетите, не так ли?

Я нахмурился и ткнул пальцем чуть ли ему не в лицо.

— Мистер Фоскетт, сэр Гарри Оукс, может, и правда богаче всех в мире, но кому-то придется доказать ему, что деньги решают не все.

Он побледнел.

Тут я усмехнулся и похлопал его по загорелой щеке.

— Но, Уолт, этим «кем-то» буду не я. Мне пригодится тысяча долларов.

Глава 2

Я сделал только шаг по деревянному причалу и сразу же выскользнул из пиджака. Хотя я был одет в легкий пиджак и рубашку с короткими рукавами, они не могли выдержать и минуты во влажном воздухе Нассау.

Наверное, было около 80 градусов (по Фаренгейту) — пустяки для чикагца, не боящегося ни холода, ни жары. Но рубашка все равно стала мокрой.

Мы ждали свой багаж в небольшом, похожем на лодочную станцию строении на конце причала, рядом с качающимся на волнах гидропланом.

Получив свою дорожную сумку и пройдя немного по короткому пирсу, я очутился в одноэтажном современном ангаре, где была пропускная станция для пассажиров рейса Пан-Америкэн. Вежливый негр в белой рубашке, такой же мокрой, как моя, молчал, а белый офицер королевской иммиграционной службы в синей форменной кепке задал мне пару формальных вопросов и разрешил проходить.

Оказалось, в Нассау даже не нужно было предъявлять паспорт. Не надо было и обменивать валюту: хотя Нью-Провиденс и был британской колонией, власти острова не возражали против того, чтобы я тратил здесь свои доллары.

Снова очутившись на душном воздухе, я стал созерцать неторопливое движение приезжих на пирсе, где обычно наверняка было более людно. Но не теперь, во время войны. Внимание кучки американских туристов, которые летели вместе со мной из Майами — этих богатеев, привыкших к путешествиям в Европу, которым просто необходимо было куда-нибудь отправиться летом, все равно куда, пусть даже в тропики, — было привлечено босоногим темнокожим музыкантом с потрескавшимся банджо в руках. Одетый в рваную рубашку, соломенную шляпу, такую же широкую, как и его улыбка, он аккомпанировал себе, перебирая струны и отбивая пальцами ритм по деке, и пел веселым баритоном:

Была б у меня иголка,

Я б враз научился шить,

Пришил бы с боку свою девчонку

И вдаль по дороге бы мы пошли...

Туристы слушали с сумками в руках и выражениями от восторга до раздражения на лицах. Когда певец снял шляпу и бросил ее под ноги, они швырнули ему несколько монет. Я не был частью его аудитории, но тоже подошел и положил в шляпу десятицентовик.

— Всегда здесь так паршиво в июле?

— Всегда, сэр. Даже деревья потеют.

И он отправился прочь искать новых простаков.

Большие магазины и другие каменные здания с непонятными вывесками, типа «Говернмент Айс Хаус» (что бы это значило?), тянулись вдоль набережной. Люди по улице двигались не очень быстро. Большинство лиц — темные. Женщины были одеты в легкие одеяния, похожие на индонезийские саронги, только длиннее, чем у Дороти Лаймор. Почти у всех мужчин рубашки были распахнуты на груди, демонстрируя внушительные потные мускулы. Мужчины и женщины несли разнообразные корзины и прочие предметы на головах (несмотря на то, что там же у некоторых находились изысканные соломенные шляпки). Прекрасно балансируя, они как будто задались целью на практике раскрыть смысл детского выражения: «Посмотри, мама, как я могу без рук!» Шагая прочь от причала с дорожной сумкой в руке (а не на голове), я оглянулся назад, на залив. Его режущая синева была невыносима для глаз. Полоса земли на горизонте (неэлегантно названная «Свиной остров», как я узнал позже) огибала гавань. Небольшой домик на скале казался белым силуэтом на фоне неба.

Несколько небольших роскошных белых яхт галсировали, дожидаясь знаменитого багамского бриза, а рядом с ними медленно, как аутсайдеры на регате, скользили по воде две шхуны, принадлежащие, очевидно, местным морякам. В отличие от сверкающих яхт богачей, этим утлым, неуклюжим посудинам с оборванными парусами и облезшей краской срочно требовался ремонт. Сначала я подумал, что это рыбацкие корабли. Но, приглядевшись, я заметил на них какие-то мешки с предметами, похожими на человеческий мозг, которые со временем классифицировал как губки. Значит, шхуны занимались все-таки промыслом, хотя я бы не хотел когда-нибудь попробовать филе из их улова.

Еще одно судно, нагруженное корзинами со свежими овощами и фруктами, медленно проплывало мимо. На нем было полно негров и мулатов, молодых и старых — от старушки, сидящей в кресле-качалке, до хихикающей девушки, которой ее темнокожий кавалер в распахнутой рубахе пел матросскую песню в стиле калипсо, стоя в окружении овец, козлов, цыплят и коровы, путешествовавшей вместе с людьми на этом Шлюпе длиной добрых 80 метров.

У пристани на якоре стоял одинокий корабль с надписью «Паром с прозрачным дном — Морские Сады — Райский Пляж». Около пятнадцати пассажиров — среди них было и несколько привлекательных девушек, американок или англичанок, с похожими на отпускников офицерами Военно-воздушных сил и Армии Великобритании — в нетерпении сидели вокруг большого иллюминатора, а белый, солидный, седовласый капитан, одетый в яркую куртку и кепи, как Капитан Энди из мюзикла «Шоу Боут», мерил шагами палубу, зазывая новых клиентов.

— Эй, парень! — заорал он мне.

Я отрицательно покачал головой и почти уже отвернулся от него, когда услышал голос — чудесный музыкальный женский голос.

— Бедняга... такие маленькие сборы сегодня.

Я быстро повернулся туда, откуда звучал этот голос, с надеждой найти леди, которой он принадлежал. И не был разочарован.

— Вы знаете, — продолжала она весело, произнося твердое "т" как мягкое "д". — Здесь всегда целая флотилия таких паромов, даже в это время года. И эти шхуны, они тоже всегда тут.

Это была красивая девушка с кожей цвета молочного шоколада в широкополой шляпе с красными, голубыми и желтыми лентами. Ее небесно-голубое платье не могло скрыть прекрасную фигуру и высокую грудь. У нее были полные чувственные губы, унаследованные от какого-то темного предка, и маленький прямой нос, говоривший о белых родственниках. Таких живых, больших ореховых глаз с длинными ресницами я не видел еще ни у кого. Ей было не более 25 лет.

Такая красивая девушка может свести с ума одним взглядом. Меня, по крайней мере. Я открыл рот, но слова застряли где-то в желудке.