Сапфировая скрижаль - Синуэ Жильбер (читаем книги txt) 📗

— Вы ведь видите, что фраза «Вспомни сына вдовы…» по-прежнему неполная! Увязывание ее со следующей — «сказано, что на гробницу его положили…» — напрочь лишено логики! Более того, так будет и со всеми остальными Чертогами, которые нам предстоит расшифровать! Хотите убедиться?

— Незачем.

Они замолчали, окончательно сникнув.

— Сеньор, — вмешался Рафаэль, — не хотите ли мне объяснить? Хоть я и обладаю некоторыми дедуктивными способностями, я ничего не понял из ваших высказываний.

Сарраг отреагировал первым:

— Не могли бы вы принести те листки, что вам доверил Абен?

— Конечно. Но разве в этом есть необходимость? Я их знаю наизусть.

— Все?

Монах кивнул.

— Удивительно… Но все же нам бы хотелось их посмотреть.

— Хорошо. — Монах предостерегающе поднял палец. — Но не ждите, что я вам их отдам. Помните — я поклялся.

— Ну да, на вашем святом кресте! — не удержался от раздраженного восклицания Эзра.

Глаза Варгаса возмущенно сверкнули.

— Как вы смеете таким презрительным тоном отзываться о распятии?

— Потому что не испытываю ни малейшего пиетета перед орудиями пыток.

— А еще?

— Потому что я еврей.

— А вы? — повернулся Рафаэль к ибн Саррагу. — Тоже еврей?

— Храни Аллах! Я сын ислама.

Молодой человек пристально оглядел их одного за другим. Он собрался было что-то сказать, но удержался и направился к двери.

— Ребе Эзра, не говорил ли я вам, что вы могли столкнуться с кем-нибудь похуже, чем мусульманин?

— Но почему? Чего добивается Абен? То, что он связал нас с вами, это еще туда-сюда… Но вводить третье действующее лицо? Да еще католического монаха?! Я начинаю задаваться вопросом, а не наплевать ли мне на всю эту затею.

— Можете это сделать в любой момент, — заметил шейх и уточнил, не питая, впрочем, никаких иллюзий: — При условии, что отдадите мне вашу часть рукописи.

— Издеваетесь?

Вернулся Варгас с несколькими листочками бумаги в руках.

— Вот. И что вы теперь намерены делать?

— Теоретически, — объяснил шейх, — у вас должен быть текст под названием «Первый малый Чертог». Он должен следовать за «Первым главным Чертогом». Можете это подтвердить?

— Конечно, — не колеблясь кивнул монах. — Первый малый Чертог… Думаю, нет необходимости говорить вам, что смысл этого названия мне непонятен.

— Нам тоже. Но ничто нам не мешает вернуться к решению этой проблемы позже. А пока что я буду читать вам Фразы, а вы их продолжите.

И тут же начал:

— Да славится И. Е. В. Е. в царствии его. Имя есть 6. Вспомни сына вдовы…

— … из колена Неффалимова, того, кто умер тройной смертью, но который воскрес.

— Говорят, что на гробницу его положили…

— … терновую ветвь с цветами молока и крови…

— Я знал лишь одного ангела…

— Но некогда…

Араб жестом остановил монаха и обратился к раввину:

— По-моему, никаких сомнений быть не может, не так ли? Раввин прикрыл глаза.

— Да простит меня Адонаи… мы пред вратами Ада.

— Да объясните вы мне, в конце концов! — Варгас начал проявлять раздражение.

— Безусловно, — заверил его ибн Сарраг. — Точнее… — Он обратился к раввину: — Не могли бы вы дать ему письмо Абена? Оно стоит тысячи объяснений.

Эзра так и поступил.

Варгас тут же погрузился в изучение письма. По мере того как он читал, на лице его поочередно сменялись изумление, оторопь и, наконец, беспомощность.

— Ну, что скажете? — поинтересовался раввин.

— Странное дело. Я всегда считал, что такая скрижаль могла существовать. Это была лишь мысль, интуиция, но мне доводилось об этом думать. В истории человечества произошло так много сверхъестественных событий. Да, я верю, что такая скрижаль существует.

Шейх с раввином быстро переглянулись. Было совершенно очевидно, что отныне их не двое, а трое. Ибн Сарраг поднялся и встал перед монахом.

— Фра Рафаэль, поскольку вы всегда в это верили, то, что этот поиск вам даст, кроме возможности прикоснуться к Скрижали? В конце концов, вы ведь человек верующий. А разве верующий нуждается в доказательствах?

— К чему вы клоните, сеньор?

— Давайте рассмотрим проблему под другим углом. Есть ли у вас хоть малейшие сомнения в существовании Бога?

— Никаких.

— Представьте себе, пусть на мгновение, что этот ваш Христос — не сын Божий, а пророк наподобие Моисея и Мухаммеда?

— Против такого предположения восстает вся моя сущность.

Губы шейха расплылись в довольной улыбке.

— Ну, вот мы и договорились! Ваша часть рукописи вам совершенно ни к чему! Значит, будет справедливо, если вы нам ее отдадите.

— Вы упустили два момента, сеньор Сарраг. Во-первых, я поклялся Абену Баруэлю, и не в моих правилах нарушать клятву. Во-вторых, ни моя вера, ни мои убеждения не могут перевесить мое желание найти послание. Совсем наоборот. Вы позволите?

Рафаэль протянул руку и взял письмо Баруэля.

— … я читал. Задыхаясь, пробирался по пустыням и зеленым долинам, поднимался к звездным небесам, отчаянно пытаясь сосчитать звезды. Я познал восходы отчаяния и закаты мудрости. Но ничто — слышишь, Самуэль? — ничто и близко не походило на тот смысл того послания, что было мне доверено. Это значит, что через нас Господь решил обратиться ко всему человечеству. Уж не думаете ли вы, что я посмею нарушить Его волю? Я отлично понимаю, что такая перспектива вас совсем не радует, однако ни вы, ни я ничего не можем с этим поделать, сеньоры. Мы с вами связаны, как пальцы одной руки.

ГЛАВА 10

Келья Рафаэля Варгаса ничем не отличалась от обычной монашеской кельи: постель, маленький стол, табурет, распятие на стене, низенькая подставка для колен под круглым окошечком, откуда лился свет дня.

Ибн Сарраг уселся по-турецки прямо на пол, прислонившись спиной к двери. Монах предпочел устроиться на табурете. А Самуэль Эзра, сраженный приступом артрита, скривившись от боли, вынужден был прилечь на кровать. Разложенные повсюду листочки рукописи Баруэля напоминали в предрассветных сумерках маленькие снежные прямоугольники. Лишь одна страница лежала на самом виду, так, чтобы до нее мог дотянуться каждый из присутствующих. Второй Чертог был восстановлен.

— Мне кажется, что в сравнении с этим текстом первый Чертог был детской игрушкой, — заметил шейх. — Должно быть, Абен хотел возбудить наш аппетит.

Эзра пошевелился на кровати.

— Вот уже битых два часа вы все плачетесь, шейх ибн Сарраг! Было бы куда полезней, если бы вы высказали свое мнение по ключевым фразам.

— Сейчас. Но сперва вопрос: почему этот Чертог назван по-другому? Первый малый Чертог. В чем он малый?