Мы поем глухим - Андреева Наталья Вячеславовна (лучшие книги читать онлайн TXT) 📗
— У меня есть ты. Разве этого мало? Тебя так много, что ты занимаешь собой весь Париж. Ни одна газета не напечатает разгромную статью без твоего одобрения. Ни один закон не будет принят, если ты наложишь на него вето. Без тебя не будет работать биржа, остановятся ткацкие фабрики. из-за тебя сюда по вечерам съезжаются все эти люди. Там, где ты, больше нет места никому. Ты так огромен, что за тобой никого не видно. Разве ты потерпел бы рядом со мной еще кого-нибудь? Нет, Эрвин, ты собственник.
— Не значит ли это, что я ограничиваю твою свободу? — нахмурился барон.
— А что можно с этим поделать? — улыбнулась она. — Если я вдруг получу эту свободу, ты будешь умирать от ревности, каждый раз гадая: где я, с кем?
— Поэтому-то я и хочу заключить с тобой брак. Пока наши отношения остаются такими, какие они сейчас, ты мне не принадлежишь. Сейчас ты меня принимаешь, а после прогонишь. И я буду страдать. Я хочу быть уверен в твоих чувствах. В своих я уверен.
— Мне кажется, что ты мне что-то не договариваешь.
— Ты все узнаешь после свадьбы.
— Значит, я права? Есть какая-то тайна?
— А у тебя? — в упор посмотрел на нее Эрвин. — У тебя их нет?
— Если ты имеешь в виду мои отношения с тем мужчиной…
— Да. Я именно это имею в виду.
— Но у тебя тоже было прошлое!
— Меня к этому принудили обстоятельства.
— Какие обстоятельства могут принудить мужчину жить с женщиной, которая ему не жена? Единственное обстоятельство, которое все объясняет, это любовь. Так что неизвестно, кто из нас хуже! — выпалила она.
— Вот и первая ссора, — с улыбкой сказал барон. — Будь вы моей женой, этого разговора вообще бы не случилось. Всякие ваши отношения с другим мужчиной в браке недопустимы, как и мои с другой женщиной. А так… Мадам, я ухожу, — он поклонился и взял ее руку. Едва прикоснувшись к ней губами, барон распрямился и сказал: — Повод для ссоры глупый, вы, как женщина умная, должны это признать. А над моим предложением подумайте. Я собираюсь объявить о нашей помолвке во время масленичных гуляний.
И не дав ничего ей сказать, он ушел.
какое-то время она в волнении ходила по комнате. Предложение руки и сердца, больше похожее на ультиматум. Но ведь она приняла его ухаживания! Она дала не то что повод, фактически свое согласие. Осталось только узаконить отношения.
Кстати, вопреки слухам, ходившим в Париже благодаря мадемуазель Бокаж, Эрвин оказался хорошим любовником. Ничего, подобного тому, что говорила Дельфина, и в помине не было. Александра нисколько себя не принуждала, ложась с ним в постель, поначалу, правда, Эрвин был довольно сдержан, но этот лед вскоре растаял. Она ведь тоже не хотела казаться распущенной и не сразу дала себе волю. Был только один мужчина, с которым Эрвин сравниться не мог, да и никто с ним не мог сравниться. Серж просто был создан природой для чувственных наслаждений, он ни о чем другом и не заботился. Так, как он, никто не мог осчастливить женщину, особенно если он этого хотел. А у них было немало ночей, которые они посвящали только друг другу. Но об этом Александра старалась не думать.
Она была уверена, что барон Редлих скоро вернется к разговору о свадьбе. А почему, собственно, нет? В их отношениях царит полная гармония, они во всем друг другу подходят. Есть одно лишь препятствие: религия. Но ведь барон не настаивает на том, чтобы его жена была ревностной католичкой. Она просто должна принести необходимые клятвы.
Их отношения вошли уже в такую стадию, что разорвать их было невозможно. Они уже фактически были семьей, оставалось лишь узаконить это и привезти в Париж маленького сына графини Ланиной, чтобы семья была полной. Барон хотел много детей, поэтому его и тянуло к женщине, которая всем своим видом говорила, что готова стать матерью. И у нее уже был сын, а Эрвин Редлих мечтал именно о сыновьях. Отступать он не собирался. Александра, которая сама была женщиной сильной, впервые натолкнулась на такую силу. И поневоле начала отступать.
Примирение состоялось на следующий же день. А закончилось все самым неожиданным образом.
Александра, конечно, предполагала, что Серж не будет сидеть сложа руки, он будет действовать. Но такого она не ожидала даже от него.
Подумав, что Сашин отказ не что иное, как приглашение, Соболинский подкупил ее горничную и узнал, где находится спальня графини. Особняк по улице Анжу-Сент-Оноре имел уютный дворик, где росли огромные деревья, жарким летом дающие благостную тень. Зимой же они сиротливо стояли, утопая порою в снегу, порою в огромных лужах и стуча своими голыми ветвями в уютно светящиеся окна, словно бы прося их впустить.
Глубокой ночью Соболинский приехал на улицу Анжу-Сент-Оноре и без труда проник во внутренний двор. Ему не составило никакого труда взобраться на дерево, а оттуда — на балкон второго этажа. Стоя на балконе, он согнутым пальцем постучал в стекло:
— Саша, это я! Впусти меня!
Первым проснулся барон Редлих. Александра спала крепко, она лишь заворочалась во сне и сонно спросила:
— Что случилось?
— Ничего, спи, — сказал барон и, соскочив с кровати, подошел к окну.
В это время Соболинский постучал в стекло еще раз, гораздо настойчивей:
— Саша! Это я! Открой!
Барон рывком распахнул окно и уставился на стоящего на балконе мужчину. Весь вид Эрвина Редлиха говорил о том, что он встал с постели, а вовсе не из-за карточного стола. Барон был в одних панталонах, по пояс голый и явно не ждал гостей. Соболинский невольно отпрянул.
— Сударь, вас сюда не звали, — сказал ему барон.
— Ошибаетесь! Я прихожу сюда каждую ночь!
Эрвин Редлих не выдержал и рассмеялся:
— Странно, что я вас ни разу не заметил! Наверное, вы спали под кроватью! Надеюсь, мы вам не сильно мешали?
Поскольку ситуация была двусмысленной, барон сказал:
— Вы сами уйдете, или мне позвать слуг? Впрочем, можете заночевать на балконе! — и рывком закрыл окно, а потом задернул портьеру.
— Эрвин, ты где? — сонно позвала его Саша. — Мне холодно…
Когда барон лег в постель, она вздрогнула:
— Господи, какой ты холодный! Где ты был?! Стоял у открытого окна? Ты же простудишься! Эрвин! Да ты весь дрожишь! Это от холода!
— Нет… это от смеха… — он вдруг стал хохотать. Александра приподнялась на локте, удивленно глядя на хохочущего барона Редлиха.
— Да что случилось?!
— Я… открываю окно… А он там… на балконе… — смеясь, сказал Эрвин.
— Сережа?! Он совсем ум потерял!
— Я… Черт возьми! Я впервые в жизни попадаю в такую комичную ситуацию! Я понятия не имел, что мне делать?! Конечно, мне стоило бы его застрелить, но держать в спальне заряженный пистолет — это глупо! — барон опять принялся хохотать. — Надо было бы просто столкнуть его вниз, со второго этажа, но ведь это не по-джентльменски! Это недостойно человека моего положения! Черт возьми! Иногда я жалею, что я барон, а не какой-нибудь плотник! Или кузнец!
— Где он?! Я его сейчас сама убью! — она хотела было встать.
— Не стоит, — удержал ее Эрвин. — Он уже почти мертвец. Держу пари, месье Соболинский нечасто встречает такой прием в спальне у дамы!
Они переглянулись и теперь уже рассмеялись вместе.
— Нет, это уж слишком! — сказала она, вытирая слезы. — Мне и в самом деле следует поскорее выйти за тебя замуж!
Они так смеялись, что Соболинский, который в это время спрыгнул на землю и собирался уходить, невольно задержался. Разумеется, он слышал этот смех. Саша была любовницей барона Редлиха, кто бы в этом теперь сомневался? Мало того, этот смех говорил о том, что эти двое вполне счастливы.
«А я его недооценил, — подумал Соболинский. — Этот денежный мешок оказался с весьма неплохими мозгами. Как быстро он своего добился! Да еще и способен острить! Не говоря уже о том, что, выйди мы, по-русски, стенка на стенку, зубов мы с ним потеряли бы поровну. Барон в отменном физическом состоянии, Саша правильно сказала: он меня ничуть не боится. И что с ним прикажешь делать?…»
