Убийство в Кантоне - ван Гулик Роберт (читать книги без регистрации txt) 📗
Судья сложил веер и снова убрал в рукав халата. Лян с вежливым интересом слушал.
— Тогда я попытался избрать иной путь, а именно — собрать по крупицам мысленный образ своего противника. И тут меня осенило, что он обладает умом, присущим истинному игроку: этот человек всегда остается в тени и заставляет действовать других, передвигая их, как фигурки на доске. В его игре я и мои помощники тоже оказались в роли фигур. Это открытие было чрезвычайно важным, ведь преступление можно считать наполовину раскрытым, если понять, как мыслит преступник.
— Истинно так!
— И я вновь обратил внимание на вас, искусного игрока, — улыбнулся судья. — Определенно, вы обладаете тонким умом, что необходимо как для разработки хитроумного плана, так и для руководства его выполнением. Видел я и побудительную причину — неудовлетворенность тем, что вам не дано следовать по стонам прославленного отца. В то же время вы никак не годились на роль человека, способного потерять голову от любви к арабской танцовщице, изгою по рождению. Тогда я пришел к выводу, что, если вы тот, кого мы ищем, любовником танцовщицы должен быть кто-то из подручных. И так как господин Яо Тайцай как нельзя лучше подходит на эту роль, я приказал его задержать. Но тут меня уведомили, что тело девушки исчезло. Это заставило меня немедленно ехать к вам.
— Почему ко мне? — спокойно осведомился Лян.
— А потому, что, размышляя об убитой танцовщице, народе танка и смертельных ядах, я припомнил слова, случайно брошенные бедной ханьской певичкой из дома веселья, которая много лет была рабыней у танка. На своих пьяных сборищах этот народец любил похваляться, будто лет восемьдесят назад один ханьский чиновник благородного происхождения тайно женился на девушке танка, а их сын впоследствии стал великим воином. И в памяти моей всплыли необычные черты лица Властелина Южных морей. — Судья указал на портрет. —Достаточно взглянуть на эти высокие скулы, плоский нос и низкий лоб. Недаром обожавшие своего предводителя моряки все-таки прозвали его «Старой обезьяньей мордой».
Лян медленно кивнул:
— Итак, вы разгадали ревностно хранимую тайну нашей семьи! Да, моя бабка и в самом деле была из речного народа, а дед совершил преступление, женившись на ней! — Торговец усмехнулся, но в глазах его мелькнули недобрые огоньки. —Только вообразите, прославленный флотоводец запятнан кровью презренных изгоев? Выходит, он был далеко не столь благороден, как принято считать, а?
Судья Ди пропустил ядовитое замечание мимо ушей:
— Тогда я понял, что представлял себе не ту игру. В обычных шашках Поднебесной играют фигурами одинакового достоинства, а в облавных шашках идет сражение между двумя полководцами. А мне следовало подумать об игре, распространенной в Индии, — о шахматах, там самые важные фигуры — Повелитель и Повелительница. Так и для вас выигрышем был не высокий пост в столице, а обладание вашей Повелительницей.
— Какое глубокомысленное заключение! — тонко улыбаясь, воскликнул Лян. — А можно полюбопытствовать, на каком этапе сейчас игра?
— Близится к концу. Повелительница мертва.
— Да, это так, — тихо сказал Лян. — Но она окружена великолепием, подобающим Повелительнице в игре под названием «жизнь». Дух ее властвует над печальной церемонией, ликует среди богатых подношений и благоухания цветов. Поглядите, она улыбается сладчайшей улыбкой… — Лян, подбежав, отдернул занавеску над алтарем.
Судья Ди ошеломленно застыл, открыв рот. Здесь, в священном зале предков семьи Лян, лицом к портрету прославленного флотоводца, в нише, где надлежит ставить таблички с именами усопших, на золотистой, покрытой лаком поверхности алтаря лежало нагое тело Зумурруд. Танцовщицу уложили на бок, закинув ей руки за голову, а ее полные губы кривились в насмешливой улыбке.
— Тело обработали лишь слегка, — как бы между прочим бросил Лян, опять задергивая занавеску. — Вечером работа будет завершена. Откладывать нельзя из-за жары.
Торговец вернулся за стол. Судья наконец оправился от потрясения.
— Так, может, восстановим ход игры вместе, шаг за шагом? — холодно спросил он.
— С превеликим удовольствием, — сосредоточенно— кивнул Лян. — Изучение игры всегда доставляет мне несказанное удовольствие.
— Итак, выигрышем была Зумурруд. Вы купили ее и, следовательно, обладали ее телом, но не более того. И надеялись завоевать любовь девушки, сумев осуществить ее единственную мечту: от презренного изгоя возвыситься до благородной госпожи. А поскольку сделать это можно было только будучи высокопоставленным чиновником, вы решили стать таковым. И действовать вам пришлось без промедления, ибо вами владел страх потерять Зумурруд; она могла полюбить другого или кто-то еще согласился бы осуществить ее честолюбивые грезы. В девушку без памяти влюбился Мансур. Она явно не отвечала взаимностью, но вы опасались, как бью в ней рано или поздно не заговорила арабская кровь, поэтому решили погубить Мансура. Затем вы прослышали от одного из столичных друзей, что некая влиятельная особа при дворе, близкая к императрице и ее присным, ищет способ избавиться от императорского цензора Лю и готова щедро вознаградить того, кто поможет достигнуть цели. Это был ваш счастливый случай! Вы тотчас принялись составлять план, тщательно обдумывая каждый ход, чтобы в конце концов получить Повелительницу! Свой хитроумный замысел вы и представили упомянутой влиятельной особе…
— Давайте расставим все по местам! — с раздражением перебил Лян. — Эта особа — Ван, главный евнух императорского гарема. Я связался с ним через нашего общего друга, богатого торговца вином и придворного поставщика.
Судья Ди побледнел как полотно. Император смертельно болен; императрицу обуревают упрямство и капризы, а над всем этим зловещая бесполая тень главного евнуха… неожиданно он воочию увидел омерзительную паутину.
— И угадайте, какой пост он мне посулил? Ваш! А при поддержке императрицы я поднимусь еще выше! Мой отец был Властелином Южных морей, так почему бью мне не стать Властелином Поднебесной!
— Вполне возможно, — устало вздохнул судья Ди. — Ну так вот, вы предложили заманить цензора в Кантон, намекнув ему, что арабы затевают смуту и за этим стоит некое таинственное лицо при дворе. Сами вы постарались бью распалить честолюбие Мансура, так что господин Лю, прибыв с проверкой, и вправду увидел бью в городе признаки брожения. Оставалось убить цензора, свалив вину на Мансура. Под жестокими пытками араб признался бы, будто цензор поддерживал его безумные замыслы. Блестящее решение! Мансур убран с дороги, цензор мертв, имя его запятнано, а вы отправляетесь в столицу вместе с Зумурруд.
Игра началась в полном соответствии с вашими расчетами. Цензор прибыл сюда тайно, чтобы проверить слухи о брожения среди арабов. Лю не рискнул поставить в известность кантонские власти, поскольку ему намекнули, что за этим заговором стоит важная персона при дворе, и цензор горел желанием узнать ее имя. Однако вернулся оп сюда еще по одной причине, о которой вы тогда не подозревали. В свой первый приезд в Кантон Лю повстречал Зумурруд, и они страстно полюбили друг друга.
— Как я мог предвидеть, что они столкнутся в этом треклятом храме? — пробормотал Лян. — Она…
— Вот в чем жизнь не похожа на шахматы, господин Лян! — резко оборвал его судья. — В действительности мы имеем дело с непредвиденными происшествиями. Более того, обсудив положение с господином Су, цензор почуял ловушку. Он сблизился с Мансуром и сделал вид, будто сочувствует его бунтарским планам. Думаю, он даже помог Мансуру и двум его сообщникам тайно провезти в город оружие. Когда араб доложил вам об этом, вы решили, что ваш замысел сработал лучше, чем можно было надеяться: предстань Мансур перед судом, ог говорил бы чистую правду! Но, подозревая, что цензор дурачит араба, вы почли за благо поторопиться. Но Зумурруд отравила Лю, ей пришлось рассказать вам обо всем, и…
— Пришлось, говорите? — выпалил Лян. —Да она всякий раз нарочно рассказывала мне о своих похождениях! Всякий раз, как принимала очередного подвернувшегося мужчину! Мучила меня, рассказывая о тонких гнусных подробностях, что и вспоминать-то противно, а потом смеялась надо мной! — Он спрятал лицо в ладони и зарыдал. — Это была ее месть, а я… я ничего не мог поделать. Она была сильнее меня. В жилах ее текла огненная кровь, моя же изрядно поостыла и выкипела за два поколения… —
