Плач - Сэнсом К. Дж. (читать книги полностью без сокращений txt, fb2) 📗

— Какая обстановка в том трактире? — спросил Барак у Джеффри.

— Вход с улицы, внутри одно большое помещение со столами, позади кухня с окном для подачи блюд, — рассказал тот. — Там не только пьют, но и едят. Еще позади дверь в маленький садик, где тоже стоят столы.

— Должна быть и дверь в кухню. А они где сидят?

— За столом в нише у окна.

— Хорошо, — сказал Николас. — Тогда мы окружим их и отрежем путь к бегству.

Джек одобрительно кивнул:

— Правильно, парень.

— Мой учитель фехтования был в двадцатых годах солдатом на французских войнах. Он всегда говорил, что для боя очень важно знать местность, — заметил Овертон.

— Он был прав.

Оукден с любопытством посмотрел на Барака:

— Для клерка вы хорошо разбираетесь в таких делах.

Джек взглянул на меня:

— Я ведь не всегда был клерком в юридической конторе, верно?

Мы подошли к «Бахусу». Это был один из респектабельных лондонских трактиров, где останавливались путешественники, а иногда в выходные собирались семьи ремесленников на какие-нибудь торжества. Через открытое окно мы увидели двоих человек, сидящих за круглым столом, сдвинув головы: они были поглощены разговором. Как и сказал Оукден, эти двое полностью соответствовали описанию Хаффкина. Оба были хорошо одеты, в разрезных камзолах и рубашках с кружевными воротничками. Как и Стайс при первом покушении на Грининга, эти двое, отправляясь на убийство, переоделись бедняками.

Это было не горячее время в трактире: за столами сидело лишь несколько человек — с виду это были купцы, которые обсуждали свои дела.

— Вы уверены, что это они? — спросил я печатника.

— Описание Хаффкина запечатлелось у меня в памяти.

— Вы не заметили, у них есть мечи? — обратился к Джеффри Барак.

— Я не видел. Мне не хотелось слишком долго на них смотреть. Они могли держать их под столом.

— Они одеты как джентльмены, — сказал Николас. — Им позволено носить мечи.

Джек серьезно посмотрел на него.

— Тогда тебе может пригодиться твой, Никки. Эти парни могут быть одеты как джентльмены, но в бою не сравнятся с молодым джентльменом. Ты готов?

— Готов и способен, — высокомерно ответил юноша.

— Сомневаюсь, что посетители вмешаются, — предположил Барак. — Они все обдристаются от страха.

Я набрал в грудь воздуха и пощупал нож на поясе.

— Тогда пошли.

Мы шагнули через порог в прогорклый запах пива и похлебки. Один или двое из посетителей взглянули на мою робу юриста, которую я не снял, чтобы придать поимке вид законности. Мы направились прямиком к столу в нише, где по-прежнему увлеченно беседовали двое молодых людей. Мое сердце упало: у обоих я увидел мечи в ножнах на лавке рядом с ними. При приближении к ним мне показалось, что я расслышал, как лысый упомянул имя Бертано.

Тут они вдруг прервали свой разговор и посмотрели на нас — у них были жесткие, враждебные лица. Лысому было под тридцать, и это был большой, ладно скроенный мужчина. Его можно было бы назвать красивым, если б не складка у сочного рта, в которой виделось нечто большее, чем просто намек на жестокость. А у второго, блондина с бородавкой на лбу, были узкие, как у борзой, черты лица, хранящего то же холодное напряжение, как у охотничьей собаки.

Громко, чтобы слышали другие посетители, я произнес:

— Джентльмены, мы производим гражданский арест! Вы арестованы за убийство Армистеда Грининга девятого числа сего месяца.

Светловолосый напрягся, и его глаза превратились в щелочки, но лысый посмотрел на нас большими непроницаемыми карими глазами и со смехом спросил:

— Вы с ума сошли?

— Отнюдь нет, — сказал Оукден, поднимая свой нож. — Вас видели, когда вы с окровавленной дубиной в руках выбегали из типографии Армистеда Грининга после его убийства.

Послышались приглушенные голоса посетителей за другими столами. Двое из них поспешно встали и вышли.

— Вы не власти! — прорычал белобрысый.

— Нет нужды, — ответил Николас, кладя руку на меч. — Это гражданский арест.

Лысый расхохотался:

— Вы кто такие? Какой-то студент-законник, судя по робе? Клерки-крючкотворы пришли нас арестовать?

— Я Мэтью Шардлейк, сержант юстиции, уполномочен семьей жертвы расследовать убийство по поручению коронера, — сообщил я ему.

Убийцы переглянулись, и я с содроганием понял, что они знают мое имя. Оба внимательно осмотрели наш небольшой отряд, взвешивая обстановку. Рука светловолосого скользнула к мечу, но он отдернул ее, когда Овертон выхватил из ножен свой меч и приставил острие к его горлу. На остром как бритва клинке отражалось солнце.

— Не двигаться, негодяй, — проговорил парень, — или зарежу. Руки на стол.

Раньше я не знал, не пропадет ли бравада Николаса, когда дело дойдет до действий. Теперь узнал.

Белобрысый замер. Он смотрел на меня, прямо в глаза.

— Для вас лучше всего нас отпустить, — проговорил он еле слышно, — или вам будет очень плохо от тех, кто над нами. Ты не представляешь, горбун, с кем связался.

— Могу догадаться, — ответил я, подумав о Ричарде Риче. — В любом случае вы арестованы.

Теперь оба преступника смотрели на меня. Барак быстро сунул правую руку под стол со стороны лысого, опираясь на стол левой, и сказал:

— Я возьму твой меч, приятель.

И тут, так быстро, что я не уловил глазом, лысый выхватил из-за пояса нож и воткнул его в левую руку Джека между большим и указательным пальцами, пригвоздив ее к столу длинным узким клинком. Брызнула кровь, Барак вскрикнул и выронил свой нож, который со стуком упал на пол. Николас инстинктивно повернул голову, и узколицый одной рукой оттолкнул его клинок, а второй схватил из-под лавки свой меч и рубанул им моего ученика.

Оба наших противника двигались с удивительным проворством, и на какую-то ужасную секунду я решил, что с Николасом все кончено, однако он успел поднять свой меч, чтобы парировать удар. Тем временем Барак схватился за нож, пригвоздивший его руку к столу, и с воплем сумел вытащить его. В тот же момент лысый схватил свой меч, но Оукден, доставший свой нож, вонзил его по самую рукоять ему в плечо. Я тоже поскорее вытащил свое оружие и приставил его лысому к горлу. Барак теперь мог лишь держать его за руку.

На мгновение мне показалось, что мы победили, так как светловолосый был в невыгодном положении, пытаясь фехтовать с Николасом, сидя за столом. Но потом он схватился свободной рукой за стол снизу. Несмотря на свою стройность, негодяй был силен, так как смог опрокинуть стол на нас, отчего оловянные кружки взлетели в воздух. Овертон, отшатнувшись, выронил меч. Светловолосый ударил его своим клинком в грудь — хлынула кровь. Оукден, прижатый столом, с криком упал навзничь. Блондин выскочил из ниши, а его товарищ, держась за плечо, протянул руку вниз и схватил меч Николаса.

Оба бросились к выходу. Белобрысый замахнулся мечом на полового, который стоял на пути, разинув рот на происходящее, и тот отскочил в сторону. Какая-то женщина закричала. Беглецы обернулись в дверях, угрожая нам мечами. Лицо лысого побелело от боли — нож Оукдена так и торчал у него из плеча. А потом они повернулись и убежали. Я лишь смотрел им вслед. Один я ничего не мог сделать. Барак и Николас были ранены, а Джеффри, побледневший и стонущий, только поднимался на ноги.

Тут появился трактирщик с двумя помощниками — у каждого в руках было по дубине.

— Какого черта! Что здесь происходит?! — сердито спросил он. — В моем трактире драка, и чуть не случилось убийство. Я вызову констебля!

— Вы, что ли, не слышали, что мы пытались арестовать двух убийц?! — крикнул я на него с неожиданной свирепостью, но потом сделал глубокий вдох и глотнул, так как происшедшее, должно быть, напугало как посетителей, так и персонал. Я полез в кошелек и достал соверен — один из тех, что прислал мне Билкнап — и показал хозяину трактира. — Это, наверное, больше, чем нужно, чтобы покрыть убытки?

Трактирщик алчно уставился на монету.